Мушкетёр (СИ) - Лопатин Георгий
«Тфу ты мать твою! – мысленно ругнулся он, вскакивая со своих нар. – Вот уж правда, дурной пример заразителен!»
– Эй! Подъем братва!
Градов подхватил болтающееся на веревке тело и приподнял его.
– Чего шумишь, Град?.. – отозвался кто-то сонно.
Спали все крепко, что неудивительно, учитывая, как их всех задалбывали за день инструктора.
– Висельник у нас!
– Ах ты ж!..
Поднялась суета. Висельника в итоге вытащили из петли, благо что задушился он не до смерти.
– Ну я ему устрою! – прорычал один из взрослых мужиков, еще до армии хорошо знавший несостоявшегося самоубийцу. – Ты чего это решил устроить паршивец?!
Но не случившийся самоубийца только попытался отвернуться, а из его глаз покатились слезы.
Что до заразительного дурного примера, то это был уже не первый случай подобной попытки свести счеты с жизнью, правда случалось это в других учебных ротах батальона. Две попытки вышли вполне удачными. И вот третья…
Андрей встретился взглядом с Харитоном. И тот выглядел весьма озабоченным и растерянным. И его можно понять, если уж в простых солдатских школах творится такой лютый треш, так что новобранцы в петлю лезут от невозможности выдержать психологической и физической нагрузки, на фоне того, что их жизнь по сути рухнула, то что происходит в гвардии?
Так-то Харитон успел списаться со своим сыном и даже получил ответ, но такой… никакой, дескать все нормально, служу и прочее бла-бла-бла… и то, что на фоне уже третьей попытки суицида Харитон подсел на измену это ожидаемо.
– Напиши ему еще письмо…
– Не на что…
Ну да, со средствами было совсем плохо. Так-то солдатам должны были платить какие-то деньги, если верить Силуану, то аж одиннадцать рублей в год, но, во-первых, они еще не солдаты, а рекруты, а во-вторых, даже то, что им было положено уходило в счет оплаты формы и питания.
«Интересно, стоимость пороха и свинца, что мы потратим при стрельбе при ведении боевых действий, тоже из нашего жалования вычтут?» – подумал зло Градов.
Вычитать деньги из солдатского жалования за форму и еду он считал подлостью. Содержание солдата в полном объеме должно брать на себя государство.
Но даже в боевых полках живых денег в качестве жалования от государства солдаты не видели. Опять же если верить ротному сплетнику, то выкручивались различными работами на городских стройках, верфях или полевых работах. И даже часть того, что получали, до половины суммы, приходилось отдавать командирам, за возможность сходить на шабашку.
Но в его заначке еще осталось немного монет.
– Я дам денег.
– Спаси тебя бог, Андрей!
– Сочтемся… свои же люди. Пусть узнает, как можно из гвардии перевестись в наш полк… точнее в тот, куда нас определят, если захочет конечно… Только пусть спрашивает об этом у офицерских денщиков, а не у сослуживцев.
Харитон только кивнул.
Шестой круг ада – ружейные приемы.
– Солдат есть механизм к ружью приставленный!
И в этой фразе заключалась альфа и омега при производстве ружейных приемов. А оных оказалось восемь, это основных, потому как имелось еще несколько дополнительных, каждое движение было четко прописано и не дай бог хоть в чем-то ошибиться, все надо делать, быстро и четко, как пресловутому механизму и синхронно с остальными.
Тут даже Градову пришлось непросто, почувствовал себя бойцом кремлевской роты почетного караула, когда те свои финты с карабинами крутили.
– Что пишет? – спросил Андрей у Харитона, увидев у того в руках письмо от сына.
В гвардии как оказалось обучали грамоте в обязательном порядке, так что Емельян написал сам, а не с помощью сослуживцев, как в первый раз и это послание оказалось гораздо более содержательным, чем предыдущее.
Методика в гвардии несколько отличалась от солдатской школы, но оно и понятно. Там предпочитали индивидуальный подход, так к каждому новобранцу приставлялся «дядька» из послуживших солдат, что и обучал всему необходимому своего подопечного.
«Вот откуда дедовщина в российской армии пошла», – невесело хмыкнул Андрей, когда Емельян в паре предложений описал, что за это научение ему в качестве благодарности приходится выполнять все хозяйственные работы за своего учителя.
– Ну хоть без беспредела откровенного обходится, – пробормотал он с содроганием вспоминая свой печальный опыт службы в девяностых.
Некоторые солдаты чтобы избежать дальнейшего унижения со стороны «дедушек» с серьезным риском для здоровья вплоть до возможной инвалидности, подавали рапорта с просьбой отправить их на войну в Чечню. Вот так вот, свои сослуживцы были страшнее чем ваххабиты…
– Так, что там с возможностью перевода?
Градов нашел нужное место в письме.
– Ага… деньги нужны. Ну это прогнозируемо… Ого! А губа у офицериков не дура! Им бы губозакатывающую машинку еще использовать… Пятьсот рублей! Мать их так! – воскликнул он изумленно и возмущенно.
– Да… – сокрушенно покивал Харитон. – Таких денег нам ни в жизнь нигде не заработать…
– Так… а он сам-то хочет из егерей в мушкетеры перевестись? Я этот момент пропустил в этих каракулях…
– Хочет конечно!
– Ну, тогда деньги найдем.
– Где? Как?!
– Это вопрос второстепенный, – чуть улыбнулся Градов. – Так что ты не переживай, достанем мы деньги. Главное, чтобы твой сын глупостей не наделал.
– Не наделает…
Улыбался же Градов по той причине, что, по сути, в его команду вливается дополнительный человек, делать будет что ему скажут, а главное будет при этом молчать.
Да, Андрей, по сути, задумал создать своеобразную банду. Опять-таки еще непонятно как она будет использоваться, точнее удастся ли вообще ее возможностями воспользоваться, но инструмент все же создавал ибо лучше пусть будет и лежит, чем понадобится, а его нет.
Он собирался без затей обнести дом какого-нибудь богатого аристократа. Да хоть того же Дерибаса, что наворовал просто умопомрачительные сумы при строительстве Одессы.
«Из его дома можно вынести десятки, а то и сотни тысяч рублей», – невольно размечтался он.
Другое дело, что трех человек под рукой для этого маловато и нужно либо увеличивать численность сподручных, либо выбирать цель не столь масштабную и богатую.
Послушав Силуана, он понял, что сколько-то значительных денег честным трудом не заработать, а деньги ему конечно же требовались. Ведь срываться в побег лучше имея что-то в загашнике, а не с пустыми руками и его банда должна была ему эти капиталы обеспечить.
Круг седьмой – шаржирование.
Это обучение заряжанию и стрельбе.
Тут надо отдать должное, в первое время никто скорости в процессе заряжания от новобранца не требовал.
– Главное, чтобы вы осмыслили все фазы этого сложного действа, их последовательность и значимость для достижения результата – меткого и действенного выстрела. Проворство приобретается уже само самою чрез упражнения…
Ну потом конечно же темп заряжания стали увеличивать.
Но вот странное дело, русская пехота, ставшая знаменитая своим штыковым боем этому самому штыковому бою почему-то не обучалась. Андрей все ждал, когда же начнут тренировать сим весьма нужным приемам, ведь рукопашная чуть ли не основной тактический ход нынешнего времени, но так и не дождался.
Как не дождался и обучению бою холодным оружием. Что, наверное, тоже не помешало бы в жизни, ведь не знаешь когда и каким местом она к тебе повернется. Может и понадобится всего один раз, но… увы и ах.
«Ну и зачем нам эти железяки? – задавался он резонным вопросом. – Только лишний вес да неудобство от них, болтаются под жопой. Чисто для красоты?»
Только у него хватило ума не задавать глупых вопросов вслух инструкторам.
Вообще непонятно зачем солдату шпага при наличии штыка.
«Ну, может кустики там порубить на дрова…» – выдвинул он предположение. – А так видимо придется самому как-то учиться… вдруг все же пригодится. Поищем учителя среди солдат из малороссов, то бишь казаков. Они должны что-то уметь… в теории».
