Буря (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович

Бах, он и сам теперь, как Санджарык, выцеливал самураев в начищенных доспехах. Конечно, не надеялся, что, лишившись командиров, японцы дрогнут и назад побегут. Ну, просто казалось, что забрать с собой на ту сторону самураев будет правильно. Бах. Двести секунд.

При следующей зарядке фон Шлоссер не на своих взгляд успел бросать, а на врагов. Приближаются. Уже половину расстояния точно преодолели. И сейчас крутое место на холме закончится, и они выбегут на обширную пологую вершину. Даже пусть не плоскую, есть подъём, но в разы меньше.

Бах. Лейтенант прицелился в размахивающего мечом синего японца. Теперь скусить кончик патрона…

Бабах. В пятидесяти метрах примерно от ограды вспух огромный гриб. Чёрный с красными всполохами. Поднялось облако из земли и дыма. Земля вскоре, раскиданная по всему скосу холма, осела, а облако чёрное повисело над местом взрыва и понеслось на юг в сторону замка, увлекаемое ветром.

Событие сорок пятое

«Господь создал людей разными, а полковник Кольт сделал их равными».

По легенде, эта надпись выбита на надгробии знаменитого оружейника.

Лейтенант Римский-Корсаков перевалился почти через фальшборт, чтобы лучше видеть, что там впереди. Если холм с замком был отлично виден, то вот непосредственно по курсу, примерно кабельтов до берега, всё было в тумане. Его сносило сильным северным ветром за корму «Востока» и уже образовались большие прорехи, сквозь которые и часть берега просматривалась. Там было сплошное нагромождение лодок больших и маленьких, самой различной конструкции, многие — длинные и узкие, так вообще вытащены на галечный пляж.

— Огонь! — лейтенант Александр Егорович Шлиппенбах на баке командовал двумя 32-фунтовыми карронадами. (Карронада — короткая чугунная пушка большого калибра. Впервые изготовлены были шотландцем Гаскойном в 1769 году на заводе «Каррон» (Шотландия, графство Стерлингшир). Отсюда и название происходит).

Две очередные бомбы унеслись, пронзив туман, к холму и вздыбились там фонтаном огня и земли. Отвлёкшись на несколько секунд, чтобы оценить работу потомка всем известного шведа, Воин Андреевич вновь продолжил то, чем занимался. И не он один. Десяток, не занятых в управление шхуной и стрельбой из орудий, матросов с баграми стояли вдоль бортов и всматривались в туман. Вполне способны были японцы подойти на своих лодках к его кораблику и взять его на абордаж. Их всего четыре десятка человек на «Востоке». Окружат на этих своих больших парусных лодках и хлынут с обеих сторон.

— Стоп! Дальше не подходим! Машину держать под парами! — крикнул капитан в следующий момент. Как раз ветер вырвал у тумана кусок приличный, и пространство перед «Востоком» до самого берега очистилось. Уже буквально в половине кабельтова впереди стояли на якорях те самые большие трехмачтовые неказистые лодки.

Странные-то странные, но на них были люди. Ну и потом, не сильно и уступали эти каракатицы размерами его шхуне. Почти сотня футов, а шириной так вообще превосходили.

— Огонь! — орудия на носу ухнули в очередной раз, — Правее бери, разиня! — рыкнул на канонира лейтенант Шлиппенбах.

Капитан «Востока» опять глянул на холм. Шесть бомб проделали серьёзные прорехи среди наступающих, но было их много, и по-прежнему наступали японцы на замок. Оттуда тоже палили две пушки. Калибр не разобрать было с такого расстояния, но мелочь. И стреляли ядрами, а не бомбами. Как раз сейчас одно из орудий у замка окуталось клубами дыма, а вот результат этого выстрела виден не был.

— Господин капитан, с правого борта движение! — заорал боцман Алексеев с противоположного борта.

Воин Андреевич с багром своим бросился к противоположному борту. По дороге зацепился им за тент, прикрывающий шлюпку, и по инерции врезался в неё.

— Чёрт! — дальше уже нормальным шагом добрался. Вся ширина кораблика в этом месте чуть больше пяти метров. Чего тут бегать ещё. Да и не по чину.

К ним двигалась одна из тех длинных лодок, немного похожих на гондолы италийские. Видел такие лейтенант на картинах художников. Сам в Венеции не был. Служба. В лодке находилось восемь японцев. Они сидели на вёслах, а рядом у ног лежали копья похожие на глефы, только лезвие было не как у кинжала, а скорее саблю напоминало.

Из-за тумана появление противника почти проспали. До лодки было уже метров десять. Не раздумывая, лейтенант вынул из кобуры на поясе подаренный князем Болоховским револьвер «Кольт Драгун» и выстрелил в ближайшего гребца. С такого расстояния промахнуться невозможно. Пуля вошла в спину японца и он, вскочив, пошатнулся и завалился на своего товарища. Воин Андреевич продолжил стрельбу. Минута и в лодке пятеро убитых или раненых. И шестым выстрелом он не промахнулся. Очевидно, что-то случилось с капсюлем, так как выстрела просто не последовало.

Рядом бухнул выстрел из штуцера. Боцман махнул рукой в жесте отчаяния. Не попал. Хорошо, что не один был. Грянул чуть не залп целый и три последних японца в лодке упали на дно её, получив пули. Судёнышко по инерции ткнулось в металл борта шхуны и закачалась на волнах, потихоньку прижимаясь бортом к борту «Востока».

— Корабль слева по борту! — когда капитан шхуны уже выдохнул, закричал с бака Шлиппенбах.

На этот раз мучаться с багром бесполезным воин Андреевич не стал. Увидел сейчас, что он тут основная сила. Потому никуда не побежал, а сел на палубу и достал из сумочки кожаной, прицепленной к ремню рядом с кобурой, бумажные патроны и стал вставлять их в барабан, досылая пулю с помощью закреплённого под стволом рычага. Торопился. При этом уговаривая себя не спешить. Всё же один патрон разорвал. Но не вскочил и не бросился, хотя с левого борта уже стреляли. И даже лейтенант Шлиппенбах бросил своё орудие и примчался на помощь. Больше револьверов ни у кого не было. Лейтенант Гриппенберг — первый капитан «Востока», а сейчас управляющий хозяйством, прибежал с двумя пистолями дуэльными.

Зарядив последнюю камору барабана, Римский-Корсаков пересёк свой кораблик, и вовремя, по заброшенным кошкам на шхуну лезло трое японцев. Разрядив им прямо в головы револьвер, капитан огляделся.

— Чёрт, — уже второй раз за день выругался Воин Андреевич. К ним шла очередная узкая лодка. Опять восемь человек, — зарядить оружие. Александр Григорьевич продолжайте огонь по холму, — повернулся он к Шлиппенбаху. Сам же опять бухнулся на палубу и принялся вновь заряжать кольт.

Добрый день, уважаемые читатели.

Кто по какой-то причине забыл нажать на сердечко — самое время. Вам не сложно, а автору приятно.

Ну, а если книга нравится, то и награды приветствуются.

Глава 17

Событие сорок шестое

Не будьте жестоки, не услаждайте жизнь мазохистам!

Станислав Ежи Лец

— Лежи, лежи, Воин Андреевич, — Сашка рукой прижал капитана «Востока» к кровати, что стояла в углу капитанской каюты.

— Да, ничего со мной…

— Да, лежи уж. И так вижу, что здоров. Вон, физиономия бледная какая. Шутка. Молодец, лейтенант. Полностью своё имя оправдал. Доктор говорит — тринадцать япошек пристрелил, — доктор Вейрих Генрих Вильгельмович, находящийся рядом, утвердительно кивнул.

— Эх, два бы таких револьвера, — поморщился Римский-Корсаков, устраиваясь поудобнее на койке.

— Два? Хорошо. Как отобьём у ворога очередного, будет тебе второй.

— А что с защитниками замка, Александр Сергеевич? — здоровяк на кровати привстал и плюхнулся назад, скрипнув зубами.

— А ничего. Все почти живы. Один убитый… И один покалеченный. Разорвало у них пушчонку. Перегрели, видимо. Айна убило, а ирландцу канониру руку сломало в предплечье и три пальца. Заживёт до свадьбы. Доктор ваш шины уже наложил и перемотал всего. Ожоги ещё на лице и шее. Ничего шрамы украшают мужчину.