Рустам Максимов - Смерть князьям и ханам
Выслушав доклад воздушного разведчика, майор сразу же отдал тому приказ идти на посадку, не теряя ни одной минуты. В этот самый момент на дороге появился скачущий во весь опор всадник, в котором мы опознали одного из «литовцев», посланных в передовой дозор. Подлетев к нам, дружинник сообщил, что дозорные вошли в визуальный контакт с передовым отрядом Тохтамыша, тем самым, что хозяйничал в поджигаемой деревушке. По словам ратника, почти все мирные жители успели покинуть поселение, частью спрятавшись в лесу, а частью двинувшись в сторону реки Москвы. В домах остались лишь некоторое количество немощных стариков и старух, в силу возраста и состояния здоровья не страшившихся неизбежной смерти. По подсчётам командира передового дозора — десятника Михаила Рябого — авангард ордынцев состоял из пары сотен кованой рати, как и мы, имевшей при себе заводных лошадей. Важный момент — татары не подозревали о наличии на их пути какого-либо крупного русского отряда, и не обнаружили следящих за ними «литовцев». Это давало основание полагать, что воины князя Остея неплохо обучены маскировке и скрытному передвижению по лесной местности.
— Товарищи офицеры, сотник Володимир, я предлагаю устроить здесь засаду, заманив ордынцев под огонь пулемётов, — почесав подбородок, произнёс Стрельцов. — Если отряд десятника Михаила Рябого спровоцирует врага на погоню, то на этой полянке мы нашинкуем пару сотен татар играючи, на раз-два. Броню спрячем за домом и тем сараем. Сразу же после огневого поражения двинем следом за удирающими, если таковые найдутся. Ну, а дальше — как карта ляжет.
— Командир, есть возможность обойтись без удирающих, — заметил капитан Коваль. — Я с парой бойцов организую впереди на дороге засаду, мы пропустим татар, а когда они поскачут обратно — встретим их из трёх стволов.
— Отлично. Шварц, возьми тех, кто умеет держаться в седле, — майор сразу же ухватил суть идеи своего зама. — БТРы нас выдадут следами и шумом, поэтому скачите прямо сейчас, чтобы не опоздать… Гюрза, Гюрза, приземляйся быстрее, работа есть!
— Боярин Сергей Александрович, ордынцев тех будет поболе двух сотен лучников, стрелков метких, умелых, — с недоверием в голосе осторожно произнёс сотник. — Нас же всего шесть десятков. Устоим ли?
— Не только устоим, но и победим. Воюют не числом, а умением, да на сей раз при полном техническом превосходстве, — улыбнувшись, Стрельцов похлопал ладонью по броне бронетранспортёра. — Этот «зверь» почище дракона будет, всех врагов в капусту покрошит, да ещё и раздавит бегущих.
В глазах командира «литовцев» промелькнуло сомнение, но он вполне разумно не стал возражать «заморскому боярину», которого князь поставил руководить операцией. В этот момент, наконец-то, приземлился наш воздушный разведчик, едва не сев на крышу сарая, а я повернулся к капитану Ковалю.
— Володь, я тоже поеду с вами. Четыре ствола — это лучше, чем три ствола, — в стиле индейца с Великих Равнин заявил я. — К тому же, я не самый плохой наездник.
— Пошли, Артур Иванович, поторопимся, — кивнув, согласился спецназовец. — Не в обиду будет сказано, но я предпочёл бы Кельта с его «печенегом», а не тебя с «калашом». Но, в БТРе нужен очень хороший наводчик.
Минут пять спустя небольшой отряд из трёх капитанов, одного майора и десятка дружинников скакал по лесной дороге в поисках подходящего для засады места. В последний момент сотник Владимир подумал, и послал вместе с нами десяток конных лучников, так, на всякий случай, прикрыть спину, если понадобится. Обогнав нас, вперёд умчался ратник из передового отряда с приказом для десятника Михаила Рябого: заманить авангард татар на поляну, и желательно без потерь среди своего личного состава.
ГЛАВА 12
Мы проехали километра два, пока спецназовцам не надоело глазеть по сторонам в поисках наилучшей точки для засады. К тому же, нас поджимало время: получив приказ сотника, отряд Михаила Рябого мог вступить в драку с татарами в любой момент. Поэтому мы повернули коней, возвратились обратно, может быть, на какой-то километр, к подходящему месту для дела месту. Свернули с дороги, наломанными чуть в стороне ветками тщательно замели следы лошадиных копыт. Четверо дружинников повели наш четвероногий транспорт ещё дальше в чащу, а мы прошагали параллельно дороге метров сто пятьдесят, пока не вышли к искомой точке.
Теперь всей подготовкой к бою распоряжались спецназовцы. Каждому ратнику подобрали индивидуальное место, всех шестерых лучников поставили во второй линии, сдвинув их к флангам, чтобы никто не совершил обходной маневр, и не подобрался к нам со спины. Дружинники получили весьма чёткие указания, главным из которых был приказ: не лезть вперёд на линию огня автоматчиков. Мы, ведь, не знаем, как будут экипированы ордынцы, а пуля, как известно, дура, и опознавателем системы «свой-чужой» не снаряжается.
Затаившись за указанной мне сосной, я выложил у корней дерева пару магазинов, проверил, насколько быстро могу выхватить из кобуры пистолет. Затем принялся изучать выделенный мне сектор обстрела. С выбранной позиции наша четвёрка могла ударить кинжальным огнём, снося всё живое на пятидесятиметровом участке дороги. Если же кто-то всё же проскочит мимо, то, скорее всего, остановить его мы уже не сможем.
Медленно и томительно тянулись минуты ожидания, мы лежали тихо-тихо, словно мыши за веником. Лес постепенно наполнился своими обычными звуками, ничем не свидетельствуя о притаившемся в его глубине десятке опаснейших двуногих хищников.
— Надо было верёвок с собой взять, тех, что в княжеском обозе оставили, — прямо физически ощущая нарастающее адреналиновое напряжение, прошептал я. — Натянули бы между деревьями, чтобы в нужный момент дёрнуть.
— Так только в кино бывает. Да и потом, Артур Иванович, ты те верёвки вблизи видел? — также шёпотом ответил Коваль. — Это же не корабельные канаты, толщиной с руку. Качество, скажу тебе, оставляет желать лучшего.
— Погодь, так не рвались же, когда на них БТРы тянули, — возразил я.
— Конечно, не рвались, — не стал возражать капитан. — Но, вспомни, при буксировке брони основную нагрузку несли не канаты, а соединённые цепями стволы берёзок, что-то типа длинной оглобли, или, как там это называть.
— Интересно, зачем «литовцам» нужны цепи? — вслух поинтересовался я. Спецназовец только хмыкнул в ответ, не произнеся ни слова.
Примерно минут через пятнадцать сквозь шум ветра и листьев до нас донёсся глухой топот копыт, приближавшийся с каждой секундой. Вскоре этот шум заглушил абсолютно все звуки леса, и мимо нас, лязгая железом, подгоняя лошадей азартным гиканьем, промчались три авангардных десятка. Я попытался, было, сосчитать наших ратников, но сбился после первой же дюжины. Впрочем, мне показалось, что отряд десятника Михаила Рябого потерь не понёс. Скакавшие в последних рядах воины пригибались к лошадиным шеям, а их щиты были перекинуты за спины, защищая корпуса тел от вражеских стрел. Я успел заметить торчавшие в щитах стрелы у пары-тройки конников, до того, как они пронеслись мимо нашей позиции.
На какое-то мгновение показалось, что в лесу вскоре установится привычная и умиротворяющая тишина, но спустя несколько секунд вновь послышался глухой топот конских копыт. На этот раз намного большего числа лошадей, чем минуту назад. Секунда, другая, и мимо нас помчались те самые татары, которыми — по мнению историков более поздних веков — на Руси пугали многие поколения детей. Те самые татары, которые с лёгкостью разнесли по камушкам добрую половину здешней ойкумены, и которые ещё много сотен лет будут терзать славянские земли. Навскидку, насколько я смог разглядеть с сорока метров, проносившиеся мимо всадники мало чем отличались от наших «литовцев». Единственное — визг у татар, их гиканье, которым подбадривают лошадей, казался каким-то непривычным, чуждым русскому уху.
После пронёсшейся на всём скаку мимо засады передовой полусотни наступил небольшой перерыв, а затем потянулась длинная колонна, едущая скорым шагом, словно на пикник собрались. Я получил возможность более детально рассмотреть наших противников. Бородатые мужики в кожаных штанах, экипированные в кольчуги, и прочее железо, с круглыми шлемами на головах. Ага, шлемы у ратников Остея остроконечные, вытянутые, а у этих парней круглые. Да и копья с какой-то фиговиной у наконечников, не знаю, как она там называются. Кроме этого, княжеские дружинники имели на вооружении, в основном, прямые мечи, а у ордынцев на поясах висели изогнутые сабли. Так, по паре колчанов со стрелами у каждого. А вот и чьё-то скуластое лицо промелькнуло, другое, третье. В остальном — ничего необычного не наблюдается, ни рогов (из-за шлемов не видно), ни хвостов, ни дыма и пламени изо рта.
Когда далеко впереди заработали два пулемёта, татары, не останавливаясь, продолжали ехать мимо нас. Оторвавшись от прицела, я глянул на ближайшего ко мне спецназовца — капитана Коваля — одними губами задав беззвучный вопрос: когда? Владимир отрицательно мотнул головой, давая понять: ждём. Ждём, так ждём. Подождали ещё около минуты, пока по колонне всадников не прошло какое-то малозаметное глазу движение. Ордынцы внезапно заволновались, стали придерживать лошадей. Секунду спустя нарисовался и источник этого волнения: вдоль колонны нёсся, вопя во всю глотку, татарин без шлема, и, похоже, раненый. В следующее мгновение он взмахнул руками, и вывалился из седла. Точнее, его вынесла из седла пуля, выпущенная капитаном Вонгом из ВСС. Одновременно с выстрелом снайпера ударили одиночными два автомата, одного за другим валя наземь ордынских воинов. Немного помедлив, я присоединился к дуэту капитанов Коваля и Хабибуллина, старательно выцеливая каждую жертву. После моего третьего выстрела ударил и четвёртый «калаш»: Юра отложил в сторону свою снайперку, экономя малочисленные патроны к ней, и воспользовался одним из трофейных АК.
