Михаил Дулепа - Господин барон
Отскочив, я пошел по кругу, прикрываясь своими обломками. Итак, мне нужна победа, потому что нет у меня таких денег, а замок и самому пригодится. Он – спортсмен. Явно рукомашец какой-то, да и в своих, викинговских развлечениях привык беречься, не лупить по противнику, а то уже достал бы меня. Я тоже бью в щит, но у меня палица…
Ярл, заорав, прыгнул ко мне, удачно подгадав момент, мы обменялись парой ударов, и поблагодарив Эгги за хороший подбор доспехов, я щитом оттолкнул норвежца.
Спортсмен. Молодой, быстрый, выше меня, руки-ноги длиннее. Только полегче, но что от этого в… н-на, зараза! н-на еще раз!.. Что от этого в мечном поединке? Наоборот, еще один бонус. Да куда ж ты по ногам, н-на по плечику булавой!
Ярл, припав на колено, увернулся, но шлем с него сбило.
Быстро выпнув трофей за пределы круга, я покрутил булавой и снова пошел по кругу. Ты прыгай, прыгай. Я тяжелей, так я и бью вдвое реже, авось вымотаешься. По уговору, мы имели право дважды менять щиты, и викинг, крикнув, заменил свой. Я не глядя сунул руку назад, Умник стащил обломки, поднес новый щит и даже хлопнул по плечу, как секундант на ринге.
Поехали!
Теперь вел я. Увечить своей дубиной парня мне не хотелось, но плечо я ему достал, постоянно метя в левое, пробивая над щитом. Никакого особо хитрого плана у меня не было, просто танцы ярла очень напоминали одного знакомого левшу, который любил противника удивить с неожиданной стороны.
Ярл стал больше защищаться, смотрел поверх щита все так же азартно, только уже поспокойнее. Плохо… давай-ка вот так – разорвав дистанцию, я поднял оружие и протянул еще почти целый щит назад. Норвежец, решив не терять времени, тоже поменялся и, словно обновившись, кинулся вперед.
Теперь в обороне опять был я. Со стороны, наверное, это выглядело не очень – я сжался, стараясь закрыться щитом, а молодой и яростный противник напрыгивал раз за разом, рубя наотмашь. Волосы вьются (те, что от пота к лицу не прилипли), орет что-то, меч мелькает – ну все, конец барону. Я ждал, не отвечая, только принимал удары на выставленный щит. Бить пацана по голове не хотелось, а все остальное он прятал.
Все решил случай. После особенно яростного удара руку дернуло, я, наконец, отмахнулся, противник выругался и отпрыгнул – оставив меч завязшим в разошедшихся досках моего щита!
Эскенландцы за моей спиной радостно заорали, я, секунду подумав, выкинул щит за пределы круга.
– Сдаешься?
После короткого, но яростного высказывания в адрес меня и моей предполагаемой родни викинг вытащил кинжал и закрылся своим щитом.
Нет, дружок, этого нам не надо. Ножик детям не игрушка!
Медленно, напоказ, я снял ремешок булавы с запястья и выставил ее за пределы круга. Норвежец, проследив, прислушался к крикам своих и кивнул.
– Честно.
– Честно!
Булава и нож одновременно упали за пределами круга, их тут же подхватили, унося.
– Вот теперь тебе конец! – Эрик снова радостно лыбился. Ну да – он точно каким-то мордобойством занимался. Вот сразу в стойке, пританцовывает!
– Посмотрим. Солнце высоко, пора кончать.
Ярл, довольно сверкнув глазами, прыгнул ко мне и попытался пробить сбоку, после чего, отскочив, затряс кистью. А ты что думал, наручи как раз для таких случаев и существуют, подставить их – милое дело!
Впрочем, он быстро опомнился и, не дожидаясь, пока отойдут ушибленные пальцы, заработал длинными ногами. Вот тут мне пришлось туго, кольчуга его удары не сдерживала, я пожалел о щите.
Эрик махался от души, увидев возможность победы, после какого-то хитрого удара слетел уже мой шлем, потом он еще раз достал меня в скулу, и еще – я ушел в глухую защиту, подставляя наручи и благословляя полукирасу, сберегающую мне ребра, редко-редко отвечая, больше отталкивая, и ожидая момента. Ну давай же, ну ты видишь же, я сдался, ну давай, добей?!
И мальчишка купился.
Плюнув на осторожность, он кинулся вперед, работая кулаками, как мельница. Вот удар прилетает в челюсть – я еле успеваю погасить его, вот он, подпрыгивая, бьет коленом в бок, я только хекаю, закрываясь, вот он, хрипя от азарта, делает еще подшаг, я принимаю удар на предплечья, и…
Бросок!
Ярл еще попытался зацепиться, но классический «через плечо», первый, любимый, коронный, обещанием научить которому меня когда-то заманили в секцию, не подвел. Я только помог мальчишке посильнее удариться бедром, а сам уже падал, вытягивая его в захват, мотая, стараясь не дать ему выпрямить ноги для упора. Норвежец попытался ткнуть меня пальцами в лицо, потом одной рукой вцепился в мою, стараясь ослабить давление, а другой подхватил лежащий рядом шлем и ударил, не глядя за спину, прямо мне в лицо, первым же ударом ухитрившись рассечь кожу. Потом снова, еще и еще – я держал, сдавливая, он увлекся, колотя, вместо того чтобы встать и сбросить меня, наконец, очередной удар вышел смазанным, следующий вообще не попал, потом рука ярла замерла, ушла куда-то в сторону, он уже не контролировал себя. Я держал, почти не видя правым глазом, перейдя, как это бывало, только на ощущения тела – вот он еще что-то ощущает, вот он дернулся, но уже бесцельно, просто по инерции, вот обмяк… Я выдержал еще немного, убеждаясь, потом, собрав остатки сил, не толкнул – спихнул тяжеленного норвежца в сторону и, тяжело дыша, сел рядом.
Потрогал языком – два зуба шатались. Вот же засранец малолетний, у него наверняка все свои, ни одной пломбы, а у меня каждый на счету! Перевалившись и с трудом встав (ох, не те мои годы, с двадцатилетними спортсменами махаться!), я рывком выпрямился, обвел взглядом мрачно взирающих на поражение их вождя викингов, потом откашлялся, поднял вверх руку и слегка нараспев заорал, лихорадочно вытаскивая из памяти старинные красивые обороты:
– Люди ярла Эрика сына Эстейна, славные хирдманны! Ваш вождь бился умело и яростно, это была славная битва настоящих воинов! Теперь, когда эта часть закончена и выявлен победитель, я приглашаю вас в город – уже не как завоевателей, а как друзей и наших дальних родичей! Ваш отважный предводитель займет лучшие покои в моем замке, и прекраснейшие девы будут лечить его раны! От себя – все три дня, что будет идти веселье, я, барон Александэр Николае Могила фон Гравштайн, оплачиваю половину пива, выпитого каждым, кто во славу предков надел старинные доспехи, и половину стоимости мяса, съеденного отважными северянами! Пусть же начнется праздник!
Толпа взревела!
– Фон Шнитце, распорядитесь. Ярла пусть отнесут в гостевую, и приставьте к нему ту симпатичную волонтерку, Ханну, кажется.
– Ваша щедрость нам дорого обойдется, Александэр. Четыреста человек, три дня! Они выпьют и съедят очень много!
Я смахнул текущую по щеке кровь и хмыкнул:
– Эгельберт, думайте шире! Платить дань за тысячу лет обошлось бы дороже. Эгги, ролик должен быть в Сети через десять минут!
– Уже выкладываю, господин барон!
– Молодец.
Норвежцы парни крепкие и гулять будут от души. За это время подтянутся туристы, зеваки… и я постараюсь, чтобы они все деньги оставили на нашем празднике.
Славная будет пожива, клянусь Одином!
«Все отметили, как он наносит удар булавой? Это не спортивный хват, это настоящий, боевой, проверенный временем!
Да с чего вы взяли, что он вообще – это самое?
У подружки есть знакомая в замке. Она сказала, что у барона нет аккаунта ни в одной соцсети, и он за все время не отослал ни единой эсэмэски.
Тогда верю. В самом деле, древний монстр!»
Сняв со стеллажа еще один диск, я с сомнением его осмотрел. На обложке здоровенный мужик в рогатом шлеме замахивался топором, так что вроде было то, что надо.
– Уважаемый? Не смотрели этот фильм? Я ищу исторические сериалы последних лет, можете что-то посоветовать?
Продавец промолчал, взглянув на стену за моей спиной.
Я уже положил диск обратно, когда продавец вдруг решил ответить:
– Нет, господин барон.
Глядел он все так же мимо.
– Вы, случаем, не из Прибалтики будете?
Продавец нахмурился, опустил голову, глядя теперь куда-то в угол.
– Ладно, сам поищу.
Я уже оплатил покупки, выбрав несколько дисков наугад по обложкам, и стоял в дверях, когда в спину донеслось:
– Нет, я местный.
– Славно. Всего доброго!
Думаю, когда я приду сюда в следующий раз, меня поприветствуют чем-то вроде «До свиданья, господин барон».
– Гот даг, ваша милость!
– Добрый. – Я отвернулся от приветствующего меня легким поклоном подданного и пошел вверх по улочке, ведущей к замку. Наверняка сочтет грубияном, но поскольку за час прогулки это был примерно двухсотый, пожелавший хорошего дня горожанин, то интонация была соответствующая. Теперь я понимаю, почему типичный феодал – это мрачная надменная сволочь – попробуй поздоровайся с каждым подданным! Они ж, гады, норовят поговорить. Тут живут неторопливо и обстоятельно, планируя на десятилетия вперед и помня, что происходило с прадедами, так что болтают так же степенно, обсуждая погоду и сплетни по часу, а у меня времени мало. В управлении можно было поймать неосторожного сотрудника и начать давать ему работу – заслышав вопли жертвы, все остальные норовят обойти тебя кружным путем и как можно быстрее удалиться на безопасное расстояние, а здесь если ты остановился спросить, как дела, то, считай, день проведешь в говорильне.
