Фарцовщик: все деньги мира. Том 2 (СИ) - Тыналин Алим

— Не надо мне советов, — ответил он. — Ты лучше за своим полем приглядывай. Когда я тут рулить начну, приходи ко мне. Советы давать будешь. Если я их приму, ха-ха.

И еще через пару дней они отследили человека Одиссея. По кличке Ракета.

Дождались, когда он пришел упакованный. С товаром и с деньгами.

Тогда Косматый с дружками налетели и отмутузили. Забрали все. Передали привет для Одиссея. Если хочет вернуть обратно, пусть теперь приходит. Косматый его будет ждать.

На это и был весь расчет. Сдуется Одиссей. Не посмеет высунуться из норы. Скорее всего, вообще свалит из города.

А все точки Косматому достанутся. Ну, а уж он-то никому просто так их не отдаст. Даже если Косой вернется. Клыками и когтями будет отбиваться. Так, что шерсть клочьями полетит. С любых противников.

* * *

Наутро вернулись ребятки Капусты. Двое пробивных подростков. Одного звали Пушкин. Второго Воздушный змей.

Учились в десятом классе средней школы. Оба ушастые и глазастые. Могли проникнуть куда угодно. Капуста за них ручался.

Настоящих имен я не знал. Но они и не нужны. Главное, что им удалось узнать.

Ну, и еще то, что они принесли. Продукты и еще кое-какие вещички. Которые помогут мне.

— Это Косматый, — сообщил один. — Вся фарца на ушах стоит. Разбежались все, как от бараны от волка. Не понравилось, что блатные так вплотную наехали.

Ну, понятно. Как я и думал. Кореша Косого резвятся. Интересно, с его ведома или нет? Скорее всего, нет.

Потому что Косой не стал бы действовать нахрапом. Он знает тему. Знает, что фарцовщики вежливые ребята. И работают в белых перчатках.

Поэтому не надо их распугивать. Это очень вредит общему делу. И прибыли.

— Очень и очень интересно, — заметил я. Отдал по полтиннику каждому. — Теперь насчет конторы. Что говорит Грешников?

Пушкин должен был зайти в «Интурист». Переговорить с гэбистом. Все разузнать.

Не за красивые глаза, разумеется. А за плату. Грешников все, что угодно, за деньги сделает.

— Тут такое дело, — Пушкин уселся на стул. Возле стола. Взял засохший бутерброд. Зажевал. Проглотил, давясь, чуть не поперхнулся. Выпил воды. — Узнал только частично. Твой человек в «Интуристе» говорит, что шухер идет с самого верха. Чуть ли не с Кремля. Если ты сейчас появишься в псарне, то бишь ОБХСС, тебя сразу возьмут за яйца. Надолго и надежно.

Так, это действительно плохо. Очень плохо. Похуже, чем какие-то уголовные отморозки. И надо тоже быстро решать это.

— А с чего это вдруг все появилось? — спросил я. — Ведь все же нормально было? С чего это они ни с того ни с сего вскипятились?

Пушкин выпил холодного чая. Прокашлялся. Постучал себя по груди. С интересом смотрел на меня.

— А вы что, и есть тот самый Одиссей? О вас среди фарцы те еще слухи ходят. Что вы можете кого угодно уговорить. Купить даже самые вонючие и драные штаны втридорога. И любую даму уломать.

В другое время я бы порадовался. Таким легендарным слухам. Но сейчас не до веселья.

Откуда, черт подери, появилась команда «Фас»? На меня. Вот что надо выяснить. Как можно быстрее.

Я встал и прошелся туда-сюда. Что же делать? Через кого узнать?

Потом остановился. Указал на Пушкина и Воздушного змея.

— Вы сказали, что этот шухер появился внезапно. Давайте, узнайте. Откуда у него растут ноги. Срочно, немедленно. Ну, давайте. Узнайте, — и срочно вывел пацанов из квартиры. Нечего им видеть, что будет дальше.

Сам я тоже не дремал. Что же делать? Я лихорадочно перебирал в уме всех знакомых.

Кто бы мог поделиться нужной информацией? А потом придумал. Почему бы и нет?

Указал на Капусту.

— Ты поедешь со мной. Прямо сейчас. Переговоришь с одним человеком, на которого я тебе укажу. И узнаешь, кто за всем этим стоит.

Капуста горестно вздохнул. Тоскливо оглядел гору товаров и листы бумаги.

Ему так не хотелось покидать уютное гнездышко. Но я другого никого не хотел брать. Чтобы не налажать.

Сам я побежал одеваться. Вернее, переодеваться.

Нацепил на нос очки с толстой оправой. Прицепил усы. Наложил крем на лицо, чтобы создать эффект морщин.

Дорисовал тушью родинки и пигментные пятна. Согнулся в спине. Взял тросточку. Скинул пиджак, надел длинную вязаную мешковатую кофту с глубокими карманами. Добавил парик с седыми волосами. На голову нацепил кепку.

Все аксессуары принесли Пушкин и Воздушный змей. По списку. У Воздушного змея знакомая в театральном учится. Вот как они нашли за ночь все нужные реквизиты.

Затем я вышел в коридор. Капуста и Бочка удивились.

— Ничего себе, ты настоящий старик! — заметил Бочка. — Я бы тебя ни за что не узнал.

Я кивнул. Согнулся, прошелся, старчески покряхтывая.

— Ну, а теперь мы готовы отправится в город. И узнать, какая сволочь объявила на нас охоту.

Мы вышли из квартиры. Я чуток опасался. Что как только шагну за дверь, так меня сразу схватят под белы ручки. Но ничего подобного.

Все в порядке. На улице уже светило раннее солнце. Погода по-осеннему хорошая.

Всюду уже бегали прохожие. Торопились на работу. Мамочки и бабушки вели детей в садики и школы.

Мы сели в автобус. Хотя Капуста хотел поехать на такси. Но я специально поехал на общественном транспорте. Хотел проверить свою маскировку.

Сработало на отлично. Когда я вошел в переполненный автобус, люди сторонились. Какая-то пионерка тут же вскочила:

— Садитесь, дедушка!

Я хрипло поблагодарил девушку. Бочка и Капуста стояли рядом. Старались сохранить веселое выражение лица.

Кондуктор даже не стал проверять мои документы. Ясно, что проездной.

Мы вышли возле здания райкома комсомола Советского района. Я остался прогуливаться снаружи.

А Капуста отправился внутрь. С задачей отыскать Анохина Петю. Активиста, комсомольца, отличника, командира дружины. И поговорить с ним насчет поимки злостного негодяя и фарцовщика Одиссея.

Ждать пришлось недолго. Вскоре вышел Бочка. Он вспотел от духоты и тяжело отдувался. Вытер пот рукавом и сообщил:

— Нет твоего Анохина. Куда-то убежал по делам. Он еще, оказывается, лекции читает о международном пролетариате. В составе агитбригады геофака МГУ.

Хороший мальчик. Настоящий патриот. Наверное, даже испражняется нектаром и амброзией.

Но что же делать? Он мне нужен позарез. Вот через кого можно узнать, что стряслось на политическом олимпе.

Я подумал. Стоял, опираясь на тросточку. Можно дождаться его. А можно уйти и поискать счастья в другом месте.

— Когда он должен прийти? — спросил я. Но Бочка стоял и хлопал глазами. Ну конечно. Такой вопрос задать он не догадался. Это Капуста должен знать. — Елы-палы, где Илья? Вернее, где Капуста? Внутри остался? Дай, я сам пойду поговорю с ними.

Да, точно. Надо узнать подробнее. Чего я привязался к этому Анохину?

По-хорошему, надо пробиться к комсоргу. Самому главному тут в райкоме. Чтобы он уже клюнул на крючок. Который я собирался забросить местным карасям.

Бормоча проклятья, я вошел в здание. Хлопнул тяжелой дубовой дверью.

Как тут все монументально. И стильненько. Настоящий советский конструктивизм. Колонны, мрамор, паркет. Большие окна, огромные двустворчатые двери.

В коридоре я встретил Капусту. Тот стоял и болтал с парнишкой-комсомольцем. Оглянулся на меня, удивился.

— А вы зачем явились, деда? Мы же просили вас остаться снаружи.

Я сердито покачал головой. Погрозил им пальцем.

— Нет уж, с чего бы это? Вы меня не проведете. Если уж я сказал, что хочу встретиться с самым главным тут, то обязательно встречусь. Где у вас тут самый-самый начальник? Ну-ка, быстро говори.

Капуста и парнишка усмехнулись.

— А что случилось, дедушка? — участливо спросил комсомолец. — Расскажите мне. У нас нет самых главных. Все равны.

Я наклонился к нему ухо.

— Ась? Что говоришь, милок?

— Говори громче, он плохо слышит, — посоветовал Капуста.