Кулачник 5 (СИ) - Гуров Валерий Александрович

— Ты чего? — прошептал он, глядя в глаза. — Ты ослеп?

— Что-то втер… — выдохнул я. — В глаза что-то… чёртова мазь. Жжёт.

Саша стиснул зубы, я не видел, но услышал, как скрипнула его эмаль. Он аккуратно усадил меня на табурет и держал за плечо.

В этот момент подошёл рефери.

— Боец, ты готов продолжать? — спросил он.

— Да, — заверил я.

— Хорошо, активная защита или сниму, — предупредил рефери.

Я переключил внимание на секунданта.

— Воду дай! — выдохнул я. — Давай быстрее!

Саня приподнял мне подбородок и плеснул струю прямо в глаза.

Холодная вода обожгла сильнее, чем сама мазь. Я дёрнулся, захрипел, но терпел, не отводя лица.

— Ещё! — сказал я.

Саша лил, а я моргал, стараясь вымыть из глаз эту дрянь. Слёзы текли сами собой, смешиваясь с водой. Настил под ногами становился мокрым.

— Ну? — спросил Саша. — Видишь?

Я зажмурился, потом открыл глаза. Мир всё ещё плыл. Белые и красные пятна плясали, как блики на воде.

— Нихрена, — процедил я. — Глаза слезятся, всё размыто.

Внутри росла злость. Я чувствовал, что Феномен сделал это специально, и понимал, что доказать ничего не докажу. Сжал кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. Глаза жгло и выедало…

Время в углу текло медленно и быстро одновременно. Я чувствовал, что минута почти кончилась.

Промывка помогла совсем чуть-чуть. Пелена не ушла. Глаза продолжали слезиться. По-хорошему следовало сниматься. В обычном бою так и сделали бы: остановили поединок, объявили дисквалификацию сопернику, подали протест. Возможно, даже позже пересмотрели бы результат. Но я знал, что мне это не подходит.

Если я снимусь — всё пропало. Никаких апелляций, никаких «разберёмся потом». Я должен победить здесь и сейчас ради того, чтобы сесть за тот проклятый ужин с Козловым. Это была цель, без неё весь путь не имел смысла.

— Саня, — наклонился Саша Козлов, его голос резанул сквозь шум толпы. — Снимаемся?

Я повернул голову в его сторону. Я видел только силуэт, размазанную чёрную фигуру, но чувствовал его взгляд.

— Нет, — отрезал я. — Позови сюда Настю!

Глава 16

Я моргнул снова — толку никакого. Пелена перед глазами не уходила, белые пятна прожекторов только резали больнее. Силуэты сливались в туман, и я понимал, что если ничего не сделать, то зрение вернётся не скоро. А следующий раунд начнётся уже через минуту.

Придётся выживать.

Внутри уже складывался план. Я не смогу драться на равных, пока не пройдёт эта дрянь. Значит, моя задача — дотянуть, держаться, не дать себя добить.

— Что случилось? — в угол пришла Настя.

Я коротко обрисовал ей, что произошло.

— Он втер что-то? — тут же включилась девчонка. — Разогревающая мазь. Что-то вроде капсаицина?

— Тащи физраствор, — выдохнул я. — Будем промывать глаза.

Гонг прозвучал снова, и я поднялся с табурета. Ноги налились тяжестью, но тело слушалось. Мир перед глазами чуть прояснился. Силуэты больше не были совсем расплывчатыми, теперь я различал линии канатов, тёмные фигуры в углу. Но лицо Феномена всё равно оставалось пятном. Я видел, что он там есть, что двигается, но деталей не было. Ощущение было такое, словно я смотрел на мир через мутное стекло.

Самое забавное, что никто, кроме Феномена да моих угловых, не знал, что происходит со мной. Для всех остальных я был бойцом, готовым ко второму раунду…

Феномен двинулся первым. Его движения я чувствовал больше кожей, чем глазами. Шаги гулко отдавались в настиле, дыхание резало воздух. Он был зол, и его злость ощущалась на расстоянии. Соперник хотел уничтожить меня, показать всем, что падения были случайностью.

Я поднял руки выше, сосредоточился. Каждая клетка тела напряглась. Теперь я полагался не на зрение, а на инстинкты. Почувствуй себя Ван Даммом, чёрт возьми.

Первый удар Феномена я встретил блоком — кость ударила по кости, боль отдалась в предплечье. Второй прилетел по боку, чуть ниже моего локтя, и я ощутил, как горячая волна пробежала по рёбрам.

Я попятился, держа руки высоко. Мир плыл, но внутри я оставался собранным. Я видел только расплывчатые пятна, и в этом тумане пытался угадывать летящие удары Феномена. Слышал топот его ног по настилу и угадывал момент, когда он будет бить. Но угадать было трудно.

Он снова атаковал, пользуясь тем, что я почти слеп. Я, понимая, что Феномен меня забьёт, если ничего не делать, контратаковал.

Вышло так себе…

Ответ Феномена я не увидел. А он был — тяжёлый, словно молот влетел в висок, и мой мир на секунду исчез. В голове взорвался белый свет, ноги дрогнули, и я потерял равновесие. Голова мотнулась вбок, ноги дрогнули, настил ушел из-под стоп.

Самый жуткий удар — это тот, которого не видишь. Ты не готовишься, не напрягаешь шею, не сжимаешь челюсти.

Я пошатнулся, и в голове пронеслось: если сейчас попытаюсь устоять, то он добьёт и тогда я упаду лицом вниз. Лучший выход сейчас — опуститься на колено. Переждать.

Я опустился на колено. Судья тут же встал рядом и начал отсчёт.

— Один! Два! Три!..

Я глубоко вдохнул, пытаясь вернуть воздух в лёгкие. Вот почему, когда отсчитывают нокдаун сопернику, кажется, что время еле бежит, а когда тебе — кажется, что проносится галопом?

— Четыре! Пять! Шесть!..

Я поднял голову. Перед глазами всё ещё плыл туман, но ноги уже слушались. Опёрся рукой на настил и поднялся.

— Семь!.. Восемь!..

Я поднял руки, показал, что готов. Рефери вгляделся в мои глаза, проверил, держу ли я равновесие.

— Файт!

Феномен не дал ни секунды передышки. Он сразу пошёл вперёд. Его левая влетела в корпус, а правая пробила сбоку в челюсть. Я снова не видел удара — только ощутил хруст зубов и взрыв боли в голове.

— Один! Два! Три!.. — начал отсчёт рефери, и я даже не понял, что вновь оказался на полу.

Я дышал, широко раскрывая рот, втягивая воздух, как пылесос. Губы солоновато горчили от крови.

Я сжал кулаки, упёрся в настил и поднял голову. Настил подо мной ходил ходуном, как палуба корабля в шторм.

Вставай…

Я поднялся, поднял руки, показывая, что готов продолжать. Рефери подошёл ближе. Я услышал его голос.

— Активная защита, боец! — сказал он. — Защищайся или я сниму тебя с боя!

Я кивнул, но на самом деле видел перед собой только размытые очертания его лица.

Феномен стоял в своём углу, готовый снова рвануть в атаку. Я видел его как смазанное чёрное облако.

Я понимал, что если продолжу стоять и играть по правилам — меня сотрут в пыль. Глаза всё ещё горели, мир расплывался, удары я почти не видел. Надо было выжить, любой ценой дотянуть до конца раунда.

— Файт! — рявкнул рефери.

Я шагнул вперёд и сразу прижал Феномена в клинч. Его тело было жёстким, словно стена из мышц. Соперник рывком попытался сбросить меня, но я повис на нём. Рефери тут же подбежал, разнимая.

В этот момент я выплюнул капу на настил. Рефери раздвинул нас и остановил бой.

— Капу вставить! — скомандовал он.

Я сделал вид, что тяжело дышу, пока рефери поднял капу и сунул моему углу. Саня, прекрасно понимая, что происходит, начал её неспешно вымывать водой из бутылки.

— Быстрее, — напрягся рефери.

Козлов сунул мне капу обратно в рот. Выиграл секунд двадцать. Для меня это было целой вечностью.

Феномен злился, кричал что-то судье, требовал продолжения. Но рефери был непреклонен — пока капа не на месте, бой не начнётся.

Бой возобновился. Я снова двинулся по рингу. Я отступил к канатам, намеренно запутался в шаге, позволил себе «потерять равновесие» и упал…

Рефери снова встал между нами, развёл руками.

— По углам! — приказал он.

Ещё двадцать секунд.

Феномен был в бешенстве. Я видел его лишь как расплывчатую чёрную тень, но чувствовал злость каждой клеткой.

Мы снова сошлись. Он выбросил тяжёлый правый, я шагнул ему навстречу, повязал — и мы вместе рухнули на настил. Я сразу поднял руки, показывая, что это случайность. Рефери опять остановил бой.