Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — король
Он вздрогнул, сказал слабо:
— Чаще... Постоянно!
— Ну вот, — подтвердил я. — А так поулыбаемся, сжимая кулаки в карманах, наговорим сквозь зубы друг другу теплых слов и разойдемся если не друзьями, то нейтралами. Вы как насчет нейтралов?
Он не успел ответить, в коридоре послышался нарастающий топот, дверь распахнулась, и громадного роста церемониймейстер проревел:
— Его величество король Иоганн-Георг Гехингем!
В кабинет вошел Иоганн-Георг, все в той же одежде, короли — тоже мужчины и не любят часто переодеваться, на седых волосах корона, блещущая золотом и сапфирами, только взгляд не столько надменновластный, как встревоженный.
Я поднялся навстречу, поклонился и сказал дружеским голосом, сразу задавая тон:
— Ваше величество, простите за, но ваш канцлер принес вина, чтобы меня развлечь, и мы тут смаковали подробности, как вы в молодости прыгали из окна высокой башни прямо в седло боевого коня, а вдогонку орал разъяренный муж баронессы... забыл, как вы ее назвали, канцлер?
На канцлера было жалко смотреть, он мялся, исходил жаром и разводил руками, лицо покрылось мелкими бисеринками пота.
Король зыркнул на него люто.
— Можете идти. Поговорим позже.
Канцлер метнулся к двери, сразу растеряв важность, а я сказал королю громко:
— Ваше величество, он хотел только развлечь! Очень хороший у вас канцлер. Как вы и сказали в прошлый раз, удивительно много знает.
Он прорычал:
— Как вижу, слишком много. Такое, что я и сам не помню...
— Он обязан, — подчеркнул я. — Такая у него работа. Но я даже и не подумал бы, глядя на вас теперь, такого серьезного и солидного...
Он махнул рукой и опустился за стол в свое кресло, где с подозрением зыркнул на два тонкостенных фужера с темно-красным вином на столешнице.
— А это что?
— Ваш канцлер принес, — объяснил я. — Он давно хотел сделать вам этот ценный подарок, да все случай не подворачивался. А сейчас хотел спросить моего одобрения, как великого знатока и филумениста по наскальной живописи.
Он взял один фужер с величайшей осторожностью и поднес к лицу, рассматривая, даже дыхание задержал, чтобы не сломать.
— Какое чудо...
— Ваше величество, — сказал я, — я к вам на минутку, все дела и дела, жизнь несет нас, не спрашивая, а если уцепишься за берег, чтобы отдышаться, то мчится себе дальше, оставив тебя на произвол судьбы на непонятном берегу.
Он спросил настороженно:
— Ваше высочество, прошу меня простить, но я не успеваю за вашей резвой мыслью.
Я улыбнулся.
— Вы, наверное, тоже приятно удивлены, что я оказался жив?.. Кстати, вино отменное, рекомендую.
Он сделал осторожный глоток, брови поползли вверх.
— В самом деле... Где же он такое добыл?
— Для вас готовил, — сообщил я. — Простите, что выдаю его тайну.
Он с фужером в руке откинулся на спинку кресла.
— Я даже не допускал мысли, — проговорил он неторопливо, — что вы погибнете. С какой стати? Это другие гибнут.
— Именно! — подхватил я. — Такие, как мы, неистребимы! Мои соратники, кстати, все же удивились. Но далеко не все были огорчены, га-га-га!.. В общем, хотя я к вам как снег на голову, хотя пора уже и дождю, но я сразу быка за рога... Это выражение такое, ваше величество, не смотрите с укором! Какой же вы бык? Вы лев! Тот самый, на котором Христос въехал в Иерусалим.
Он сказал с обидой:
— Ну, спасибо. Видел я того льва...
— В общем, — сказал я, — обрисовываю ситуацию. В мое отсутствие в Скарляндах и Варт Генце вспыхнули гражданские войны за трон. Возможно, были допущены какие-то просчеты со стороны моих советников, ведь мы, короли, никогда не ошибаемся, верно?.. В общем, война полыхает.
Он смотрел исподлобья, спросил настороженно:
— И что вы... хотите?
— Ха, — сказал я, — что я желаю! Так вам и скажи. Может, самому и петлю себе на шею?.. Нет уж, давайте лучше о политике, там врать можно сколько угодно, а честные люди презираемы за простофильство и некомпетентность. В общем, вы знаете, в обоих королевствах я был провозглашен регентом на год. За это время верховные лорды клялись договориться без ссор и драк, кому достанется трон, а кому остальные лакомые места.
Он кивнул.
— Знаю. Все в соседних королевствах знают о междоусобной войне в обоих королевствах. Уже пару месяцев. Если не больше.
— Это надо прекратить, — сказал я веско. — Дорогой Иоганн-Георг! У меня несколько победоносных армий, могу сокрушить любое королевство, раз уж сокрушил Мунтвига.
Он проговорил сдавленным голосом:
— Да, конечно...
— Но я не хочу никого крушить, — заверил я. — Даже не хочу заливать кровью оба королевства, дерзновенно посягнувших на мою священную и вечную власть, которой даже сейчас остается до срока целых две недели!
Он вздохнул, но тень тревоги в глазах исчезла. Спросил уже без напряжения, во всяком случае заметного:
— И как это... без крови?
— Я молчу о своем появлении, — ответил я скромно, — что сразу многое изменит.
Он сказал поспешно:
— Не сомневаюсь!
— Хочу создать такую систему, — объяснил я, — чтобы и без меня поддерживала автоматически мир не в одном королевстве, а во всем регионе!
Он допил вино, хотел поставить на стол, но фужер потяжелел, он перевел на него взгляд и увидел, как со дна быстро поднимается вино, уже более золотистого оттенка.
— Какую, — проговорил он, наблюдая за растущим уровнем оранжевой жидкости, — систему?
— Коллективной безопасности, — пояснил я. — Казалось бы, чего проще? Все государства региона подписывают договор, в котором обязуются не нападать друг на друга и помогать тем, на кого вдруг набросятся. Агрессор в этом случае призадумается: одно дело сунуться в земли соседа, которые слабее, другое — когда в ответ на него самого нападут со всех сторон!
Золотистое вино остановилось, чуть-чуть не дойдя до края. Иоганн-Георг медленно поднес фужер к губам, стараясь не расплескать, отпил, прислушался, поднял взгляд на меня.
— Прекрасное вино... Такой договор, вы правы, ваше высочество, должны подписать все. Королей, желающих царствовать мирно, все-таки больше, чем воинственных. И если воинственный увидит, что против него трое или четверо мирных королей, он стихнет, потому что и у мирных есть армии.
— Абсолютно верно, — сказал я. — Вы великий государь, ваше величество! Сразу уловили самое главное. Я не хочу заливать кровью оба королевства, смиряя мятеж. Достаточно выдвинуть на границы Скарляндии и Варт Генца армии Пекланда, Ирама и Гиксии, как мятежники попрячутся в норы.
Он переспросил:
— И Гиксии?
— Я там принц-регент, — напомнил я скромно. — Наверное, до вас уже докатились, пусть и по снегу, эти интересные новости.
Он подумал, сказал нерешительно:
— А в Гиксии... не компромиссный вариант?
— Он самый, — согласился я. — Но когда я вернулся победителем Мунтвига, то уже не компромиссный. Люди в Гиксии трезвые, поймут, где реальность, а где их пожелания. Вернее, в каком месте. И насколько глубоко. Но я не посягаю на власть короля, который у них пока что подрастает. Просто-напросто Гиксия тоже будет следовать соглашению. Как вы понимаете, это вас еще надо поуламывать, а Гиксия... обойдется.
Он чуть улыбнулся.
— Ну да, самого себя уломать легче, хотя будете сопротивляться, верно?
— Еще как, — подтвердил я. — Стою на страже суверенных интересов Гиксии! Но, как разумный человек, понимаю, что умнее поступиться частью суверенитета королевства, зато обрести безопасность от внешних врагов и полную свободу на своих землях!
Он подумал, переспросил:
— Говорите, всего одно-единственное условие для всех королевств?
— Да, — подтвердил я. — Хочу сосредоточиться на экономическом подъеме Варт Генца. Но для него нужен стабильный мир, расцвет ремесел, хорошие дороги и легкие налоги.
— Легкие?
— Если не будет войн, — напомнил я, — содержать армию нетрудно. К тому же ее можно сократить наполовину. А то и больше. А народ, не придавленный налогами, обретет крылья. Решайтесь, ваше величество!.. Если останетесь в стороне от договора, то хотя и не превратитесь вот так сразу в лютого врага, однако... у вас не будет нашей совместной защиты.
Он зябко повел плечами, допил вино и поставил фужер на стол.
— Прекрасное вино... А я уж было поверил, что это мой канцлер мудрит! Ну и шуточки у вас, принц. Считайте, что я этот договор уже подписал. Пусть мне перешлют бумаги. Подпишу лично и поставлю большую и малую королевские печати.
Я поднялся, отвесил учтивый поклон, и как принц королю, и как младший старшему.
— Ваше величество...
— Принц, — ответил он.
Я быстрыми шагами вышел из кабинета. Гвардейцы торопливо вытянулись и поедали меня взглядами. По моей походке, манерам и гордому взгляду понятно, кого Господь назначит доминантом в созданном им мире, где есть место и королевству Ирам.
