Владимир Добряков - Фаза боя
—Изъянов не вижу. Предусмотрено вроде всё. Но ведь ты знаешь, Андрей, всё предусмотреть невозможно.
—Верно, Толя, всё не предусмотришь. Какой-нибудь унтер или лейтенант перепутает что-нибудь и окажется у нас в тылу. Но на войне как на войне. Придётся действовать, исходя из обстановки. Итак, через три часа мы оставим телецентр, но предварительно выведем его из строя. Незачем отдавать в руки Корпусу такое могучее средство связи и наблюдения. А Иеремия против Корпуса без нас долго не продержится. Впрочем, с нами — тоже. Не будем себя переоценивать. Сюда они нанесут главный удар. Мы соберёмся у Петра в энергоцентре. Он ближе всех к верхнему ярусу. Туда же должен будет прийти и Сергей.
Мы связываемся с Дмитрием и направляем его к Петру. Выключив аппаратуру, мы с Анатолием, не мудрствуя лукаво, разбиваем вдрызг блоки питания и генераторы. Пусть попробуют восстановить. Ту же операцию мы проделываем во всех других аппаратных помещениях телецентра. Арестованный персонал я отпускаю по домам. Идти сейчас по улицам города опасно. Но еще опаснее будет оставаться здесь, когда в телецентр ворвутся наёмники Корпуса. Они не будут разбираться, кто есть кто. В холле первого этажа инструктирую Соломона и Иеремию:
—Мы уходим в энергоцентр. Вернёмся не скоро. Если ночью вас атакуют, особо не геройствуйте, а отступайте к банку. Там командует Джордж. Поступите в его распоряжение. Мы тоже туда придём. И берегите патроны, черт возьми!
Местом сбора я выбрал банк не случайно. От него до резиденции Мирбаха — рукой подать. Банк окружен цепью полиции. Цепь довольно редкая и расставлена на почтительном расстоянии от здания. Я нахожу командира оцепления.
—Господин капитан, президент Келли уполномочил нас для ведения переговоров с мятежниками об условиях прекращения огня.
Долговязый офицер с испачканным сажей лицом и перевязанной головой презрительно выплёвывает окурок сигареты.
—Президент Келли! Какой он, к рэфам, президент? Вы что, не слышали передачу? Ха! Переговоры? Какие могут быть переговоры с этим отребьем? Валите-ка вы отсюда подальше, сэр!
—Капитан, я бы с удовольствием последовал вашему совету и свалил бы отсюда, если бы не одно обстоятельство. Сами дауны отсюда не уйдут. Если мы не сумеем убедить их оставить банк, вам придётся брать его штурмом. Вас привлекает такая перспектива? Если да, то мы уходим, а вы — вперёд! Что же касается Келли, то, извините, какая разница, кто сейчас наводит в городе порядок? Хоть черт с рогами! А когда всё кончится, разберёмся, кто куда, а кто с кем.
Капитан мрачно усмехается и закуривает новую сигарету.
—Дай-то бог. Удачи вам, сэр. Хотя я в это не верю.
—Дальше мы пойдём в энергоцентр. Прикажите своим людям выпустить нас беспрепятственно.
Вполне понятно, что Джордж получил от нас инструкции, совершенно противоположные тому, о чем мы только что говорили с капитаном полиции. Держаться до конца и принимать людей, которые будут отходить сюда с других объектов. Я еще раз убеждаюсь, что с самого начала не ошибся в этом человеке. Условия, в которых он оказался с рождения, не дали развиться его талантам незаурядного организатора и военачальника. Он очень толково расставил своих людей и понёс минимальные потери. В отличие от Иеремии, у него в запасе осталось еще две трети неизрасходованных патронов. В банке — идеальный порядок. Все помещения — под охраной. Открыты только ресторан и бар, но пьяных не видно. Дисциплину Джордж поддерживает железной рукой.
Из банка мы с Анатолием отправляемся в энергоцентр. Он оцеплен ротой национальных гвардейцев. Выслушав ту же сказку о переговорах, немолодой утомлённый лейтенант молча кивает и пропускает нас. Я договариваюсь с ним, что он пропустит так же Дмитрия с Сергеем и выпустит нас через оцепление спустя три часа. Лейтенант всё так же молча кивает. Он, видимо, тоже смотрел или слушал «политическую дискуссию», сделал свои выводы, и сейчас ему уже на всё плевать.
У Петра на энергоцентре, как и следовало ожидать, полный порядок. Сразу видно, что здесь командует профессиональный военный. Среди даунов я вижу уже знакомого мне Тома. Пётр неплохо о нём отзывается. Значит, за тыл, когда мы уйдём на крышу мегаполиса, можно не беспокоиться.
Почти сразу же появляется Дмитрий. Он докладывает, что объект уже заминирован, и дауны, оставшиеся там, получили приказ: при отступлении всё уничтожить. Дмитрий добавляет, что многие из командиров групп заверили его, что отступать они не намерены и уничтожат объекты вместе с собой, когда возникнет угроза их захвата.
Вместе с Петром мы минируем энергоцентр и объясняем Тому, как взорвать здание при отступлении к банку. Том зловеще улыбается.
—Пусть господа каратели приходят сюда, и побольше. Я похороню их здесь вместе с собой.
—Нет, Том. Такие люди, как ты, Джордж, Соломон, Иеремия, нужны в даунтауне. Ведь сегодняшним днём всё не кончится. Борьба впереди. А кто будет ею руководить, если вы все положите здесь свои головы? У вас уже есть опыт, вы многому научились.
Глава 11
Над нами — шквал, — он застонал —
И в нём осколок остывал, —
И на вопрос его ответить я не смог.
B.C. ВысоцкийУже смеркается, когда приходит Сергей с моим пулемётом и тремя «мухами». Один гранатомёт я оставляю ему, а два других отдаю Петру и Анатолию. Пора идти на крышу. Едва мы поднимаемся наверх, как пол под нами вздрагивает от взрывов. Это сработали группы, посланные для уничтожения грузовых подъёмников. Теперь остался только один — тот, на котором мы сюда поднялись. Через этот же подъёмник мы будем отступать к банку, когда заставим карателей развернуться для боя.
Места засады, сектора обстрела и пути отхода выбраны нами заранее. Мы быстро размещаемся и готовим к бою оружие. Теперь остаётся дождаться карателей. Ждать — самое тяжелое занятие в такой ситуации. Я знаю немало случаев, когда именно отсутствие выдержки ставило подобные операции не только на грань срыва, но и проваливало их. За Петра с Анатолием я не беспокоюсь. А вот у Сергея с Дмитрием нервы могут и не выдержать. Поэтому Сергея я размещаю в десяти метрах от себя, а Дмитрию отвожу место рядом с Петром.
Мы с Сергеем расположились на плоской крыше какого-то здания, возвышающегося над уровнем верхнего яруса почти на десять метров. Крыша хаотично утыкана цилиндрическими выступами высотой до полуметра. По периметру идут такие же выступы. Они опоясывают крышу наподобие зубцов крепостной стены. Очень удобно. Мы всё видим, а нас никто не видит.
Пристраиваюсь между двумя зубцами. Через «бойницу» хорошо просматривается весьма обширный сектор. С этой стороны каратели не сумеют появиться незаметно. Надо полагать, что и мужики наши не проспят их появления. Остаётся только дождаться. Такое ожидание — нелёгкое испытание для человека с богатым воображением и нетренированными нервами. Проходит полтора часа, и нервишки дают о себе знать. Сзади неслышно подходит Сергей. Неслышно для него, но не для меня. Не оборачиваясь, спрашиваю:
—В чем дело, Серёжа? Что-то случилось?
—Ничего не случилось, Андрей Николаевич. А может быть, мы зря их здесь ждём? Вдруг они не прилетят вообще?
—Прилетят, прилетят. Мирбах не зря вторые сутки с офицерами Корпуса якшается. У него после нашей трансляции просто не остаётся других вариантов.
—А может быть, пока мы их здесь ждём, они входят в город снизу?
—Отпадает. Мы, Сергей, не оставили им другого пути в город, кроме как отсюда.
—Тогда почему же их до сих пор нет?
—А ты сбегай к ним и спроси: чего они тянут? У нас, к сожалению, в их штабе разведка не налажена. Потому и ждём. Понадобится, всю ночь здесь просидим. Не исключено, что они появятся именно на рассвете. Это — самое удобное время. Не исключено и то, что они подлетают именно сейчас и именно со стороны твоего сектора.
Сергей понимает мой намёк и исчезает в темноте. А тьма уже сгустилась настолько, что появление дирижаблей мы сможем засечь только по тому, как они будут затмевать звёзды. И луны, как на грех, нет. Пожалуй, это — самое удобное для атаки время. Будь я на месте командования Корпуса, атаковал бы прямо сейчас. И что они тянут? Вот и ты, Андрей Николаевич, начинаешь проявлять признаки нетерпения, распускаешь нервы. А зря. Давай рассуждать логически, как рассуждает командование Корпуса. Дауны весь день грабили город. Сейчас они пьянствуют и торжествуют. Под утро они свалятся. А те, кто свалился раньше, проснутся со страшным похмельем. Дисциплины у них никакой нет, поэтому охранение они наверняка не выставили. Атакуем ближе к утру, когда это быдло не будет в состоянии оказать серьёзного сопротивления. Зачем нам лишние потери?
Всматриваться в темноту до боли в глазах не имеет смысла. Того и гляди, начнёт мерещиться какая-нибудь чертовщина, и, не дай Время, откроешь стрельбу по безобидному облачку. Проходит еще час, и небо начинает бледнеть. И, словно дождавшись этого момента, в поле моего зрения вползает тёмная сигара дирижабля. Он еще далеко. Опускаю на глаза щиток дальномера. Два с лишним километра.
