Андрей Онищенко - Миссия "Звезда Хазарии" или "Око Кагана"
– Брат отомстит за меня! – всхлипывая сквозь слезы, воскликнула она, – он найдет тебя, и тогда ты за все заплатишь!
В этот момент ей снова показалось, что лицо Абаасы накрыла страшная ироническая гримаса. Его ассиметричные глаза, по-прежнему с неописуемой лютой злобой смотрели на нее. Неожиданно черный кам взмахнул рукой, от чего Ай-наазы зажмурила глаза, ожидая удара по лицу, но вместо этого она услышала звук раздираемого пополам платья. Абаасы решил разорвать его сверху. На какой-то миг серебряные украшения на груди удерживали его стремительный порыв, но затем, звенья толстой цепи разорвались и на грязный глиняный пол со звоном посыпались серебряные и золотые монетки, разлетаясь по всей комнате, стараясь забиться в самые потаенные и сокровенные места и щели, будто спасаясь от гнева грозного черного кама.
– Нет, – в истерике закричала она.
Ай-наазы вновь попыталась сопротивляться, но Абаасы своими мускулистыми руками попросту перевернул ее вниз животом и с диким возжелением продолжал разрывать на куски ее платье. Справившись до конца с работой, он перевернул ее на спину, сел, на нее верхом и принялся с наслаждением разглядывать обнаженное тело девушки.
– Брат вырвет твое сердце и бросит на съедение голодным псам! – вновь принялась за угрозы Ай-наазы, глотая горькие слезы и холодея от ужаса.
Черный кам схватил свою жертву за волосы и больно ударил по лицу. Сознание поплыло, и на какой-то миг девушка провалилась в небытие. Когда она, наконец, пришла в себя, Абаасы стоял у горящего очага. Его страшные глаза злобно глядели на нее из-под сдвинутых бровей. От его свирепого взгляда дрожь пробежала по телу девушки, на коже выступил холодный пот, а сердце зашлось в груди в бешеном ритме. Ай-наазы не знала, куда деться от стыда, стесняясь своей наготы. Она забилась в угол, интуитивно завернулась в старый рваный ковер и с испугом наблюдала за происходящим. Абаасы взял в руки небольшой бубен, сильно ударил в него и методично начал движение вокруг огня, что-то невнятно бормоча. Временами он застывал на месте, но затем, все сильнее и громче продолжал свое камлание.
– Мне нужно выиграть время. Тэнгри не может так поступить со мной, да и брат не оставит в беде. Наверняка меня уже ищут, – пронеслось у нее в мозгу.
Абаасы продолжал завывать все сильнее. Он упал на колени перед огнем, продолжая ритмично стучать в бубен. Через некоторое время он затих, забился в конвульсиях, общаясь с духами, и упал на пол без чувств. Ай-наазы пошевелилась на топчане. Кам никак не отреагировал на это. Тогда девушка вскочила на ноги и быстро бросилась к выходу. Там, за дверью, где по ее мнению находилась желанная свобода, ее ждал неприятный сюрприз. Немой страж был начеку. Он нисколько не смутился ее наготы, а попросту схватил ее за волосы и грубо закинул обратно вовнутрь комнаты.
Ай-наазы упала на грязный пол и больно ударилась. Абаасы уже очнулся от транса и устрашающе глядел на нее. Ее охватила паника. Плохо соображая, что делает, она бросилась на топчан и завернулась в ковер. К тому времени, Абаасы уже поднялся с пола, скрестил руки на груди и холодно посмотрел на нее. Его глаза, словно два сверкающих изумруда, изучающее разглядывали обнаженную испуганную девушку, стараясь как можно глубже проникнуть в ее душу. От сознания своей наготы Ай-наазы вспыхнула от смущения. Черный кам отвязал от пояса небольшой мешочек, взял двумя пальцами большую щепотку содержимого и бросил в кипящий котелок, приговаривая при этом какое-то заклинание. Ноздри Ай-наазы тут же защекотал приятный запах. Такой ароматный, дразнящий и успокаивающий. Страх, волнение и переживания улетучились неизвестно куда, тело обмякло, расслабилось. Абаасы направился к окну, взял с полки большую глиняную чашу, зачерпнул дурманящий напиток из кипящего котла и подошел к девушке.
– Выпей это, – ласково произнес он, не отрываясь, глядя ей в глаза.
Ай-наазы зачарованно протянула руки, приняла чашу и сделала несколько глотков. Голова закружилась, чаша вывалилась из ее рук, ударилась о глиняный пол, но не разбилась, а покатилась по земле, разливая остатки зелья. Молодая женщина безвольно упала на ложе. Ее еще не совсем одурманенный чарами разум, к великому ее ужасу почувствовал близость тела черного кама, его жизненную силу и стук его бьющегося сердца. От него исходила концентрация такой неимоверной энергии, которой Ай-наазы никогда в своей жизни не чувствовала. К глубокому сожалению, она слишком поздно поняла, что реагирует на его близость совсем не так, как должна реагировать женщина, которую насильно похитили и увезли из родительского дома.
Абаасы опустил девушку на импровизированное ложе и запустил пальцы в ее длинные запутанные волосы. Ай-наазы с еще большей остротой почувствовала жар его тела, она едва не задохнулась от ужаса, когда до нее дошло, что в ней самой готов вспыхнуть огонь желания. Она собрала все силы, чтобы скинуть наваждение, навеянное колдовскими чарами, попыталась вывернуться, но силы оставили ее тело. Откинув голову назад, она разразилась слезами.
Уродливые глаза кама презрительно сузились, лицо вновь накрыла страшная гримаса. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, что он в бешенстве.
– Зелье не подействовало на нее. Почему? Пророчество Берке сбудется лишь в том случае, если она сама добровольно согласится, а по другому это бесполезная трата сил и времени, – подумал он про себя, а в слух произнес, лупя ее ладонями по лицу, – Глупая девчонка, поганая дрянь, ты будешь принадлежать мне по своей воле. Если ты не перестанешь упираться я отдам тебя на потеху грязным рабам, они быстро собьют с тебя ханскую спесь и родовую гордость. Затем я заживо сдеру с тебя кожу, а плоть брошу на съедение голодным псам.
Удары по лицу немного привели Ай-наазы в чувство. Наваждение, вызванное зельем, спало. Абаасы вновь предстал перед ней в образе некого злого чудовища. Все это опять добавило ей сил, в ее жилах с новой энергией разгорался огонь.
– Хватит трястись! Если тебе суждено умереть, умри с высоко поднятой головой, – говорил ей один внутренний голос, а другой упрямо нашептывал противоположное, – ты молода и красива, тебе рано умирать!
Родовая гордость, девичья честь и здравый разум взяли верх.
– Будь сильной, – напомнила себе Ай-наазы, – если не хватит сил, то, по крайней мере, постарайся изобразить смелость.
Она чувствовала себя крайне неловко, оттого, что тело было обнажено, а Абаасы придавливал его к тому же своим мощным телом к ложу, мало того, он не скрывал к ней своей ненависти, лютой ненависти и агрессивности. Ай-наазы сконцентрировалась. Величайшим усилием над собой она восстановила присутствие духа, уняла дрожь в теле, но никак не могла успокоить бешено колотившееся сердце. Девушка закрыла глаза, стараясь при этом привести дыхание в норму. Смущение, страх и безысходность совершенно загнали ее в угол. Она не знала, что делать и как вести себя дальше.
– Если ты собираешься убить меня, тогда кончай с этим поскорее. Я никогда не буду принадлежать тебе по собственному желанию, – тихо произнесла она, чеканя каждое слово.
Абаасы оттолкнул ее от себя и встал на ноги. Бешенство затмило разум, от сознания своей немощности, черный кам потерял последние остатки рассудка.
– Хватит! С меня довольно игр! – в ярости прокричал он, – Я заставлю тебя быть покорной и подчиниться моей воли! Я сделаю все, чего бы это мне ни стоило!
– Ни сколько не сомневаюсь, мерзкий негодяй, – задыхаясь от возмущения, прошипела сквозь стиснутые зубы Ай-наазы, гордо вскинув голову.
Абаасы поднял с пола брошенную чашу, зачерпнул нового зелья из котла и бросился к ней.
– Он снова хочет напоить меня этой гадостью, – пронеслось у нее в голове.
Сердце снова бешено заколотилось, ей с трудом удалось удержаться от того, чтобы не упасть на топчан. Пытаясь как-то защитить себя, она вытянула вперед руки, стараясь не подпустить его к себе. Абаасы ловко заломил ей руку за спину, повалил на ложе, придавил коленом и стал вливать напиток в рот.
Девушка сопротивлялась, как могла. Крепко стиснув губы и мотая головой по сторонам, она выиграла некоторое время. Однако, Абаасы изловчился, высвободил свою вторую руку и залепил ей звонкую пощечину. В глазах сразу потемнело. Черный кам разжал ей челюсть и стал тонкой струйкой вливать зелье в рот. Рыдания подступили к горлу. Волей неволей ей пришлось глотать жидкость, чтобы не захлебнуться. Через пару минут она едва ли что-то сознавала. Голова у несчастной закружилась, руки, ноги перестали слушаться и налились тяжестью. В этот раз черный кам влил в нее в три раза больше зелья, чем в прошлый. Для Ай-наазы время потеряло счет. Абаасы о чем-то спрашивал ее. Она плохо понимала, чего он от нее хочет. Истерично всхлипывая, она как бы парила где-то высоко над землей и там, в высоте, размахивала руками словно птица.
Сознание вернулось от того, что ее грубо перевернули на ложе. Абаасы согнул ее ноги в коленях, развел их по сторонам и взгромоздился на нее сверху. Ай-наазы с трудом вздохнула, стараясь привести мысли в порядок. Два обнаженных тела сплелись воедино. Девушка чувствовала, что ее сердце стучит все громче и громче.
