Шайтан Иван 3 (СИ) - Тен Эдуард

Пришлось идти в святыню Захарыча, его личную мастерскую, где я застал яростно спорящих мастеров.

— А ну стоп, вы ещё подеритесь.

— Скажи ему командир, уперся как баран «не может быть», да как не может быть ежели…

— Отставить Тихон, ты свою задумку показал Захарычу?

Я как-то закинул Тихону идею создания картечницы, не создания, вернее переделки ружья в двух ствольное, большего калибра и патрон снаряжен крупой картечью, для ближнего боя.

— Да командир, не только рассказал, но и сделали мы с Захарычем. Только одно ствол, страшная штука получилась. На пятьдесят шагов в двухметровый круг всё в труху. Ежели в кучу народа попасть, может кого не убьёт, но сильно поранит.

Я не удержался и побежал в тир. Результат был впечатляющий. Только у меня заныло плечо после второго выстрела.

— Это ничего, командир, приклад нужно покрепче сделать, кожаные проставки и все сладится.

— Согласен. Захарыч, мне нужно десять таких ружей, на обратном пути заберу, оплатим сразу.

— Ну если оплатите сразу, тогда сделаю, — рассмеялся зять.

— Тихон твой голова, предлагал остаться не хочет, а зря. С его подшипников и оси, можно долго деньги зарабатывать. Договорились на десять процентов ему, за разработку. Ты не против, Пётр?

— Нет, только пятнадцать.

— Это почему?

— Пять процентов мне, как его начальнику.

— Справедливо, согласен.

— Ладно, трудитесь, механикусы, но десять картечьниц чтобы были.

— Сделаю, командир.

Оставшиеся дни отпуска провел с маменькой и Саней. Много о чем переговорили и обсудили торговые вопросы. В частности отправки к нам бытовой мелочовки, начиная с иголок и кончая самоварами. Казалось бы тащить из далека, когда рядом Пятигорск. Учитывая опт и количество, было очень выгодно. Идея Егора Лукича, будем демпинговать цены и станем монополистами у себя. Ни чего личного, только дело.

Родригеса не оказалось в городе, он уехал. Саня уговорил мастера изготовить ему боевую шпагу похожую на мою, только не булат, но тоже очень хорошей выделки. Мастер гарантировал, что по качеству, и свойствам, клинок будет уступать совсем немного булатному. Заказали три, один я хотел подарить Андрею. Первый, как раз был готов перед моим отъездом в Петербург. Шпага была очень скромно украшена, он предназначался для боя, а не для украшения левого бедра. Клинок имел синеватый оттенок, но не было булатного узора. Всё равно, Савва ждал с не терпением своего клинка.

Наступило 1 февраля. Я попрощался со всеми, обещая побыть ещё немного на обратном пути. До Петербурга было два дня не спешного хода. Почтовые станции на этом отрезке пути были больше, заметно чище и более ухожены. Видно частое посещение большими чинами заставляло смотрителей следить за чистотой и порядком. К вечеру остановились в большой и хорошо освещённой почтовой станции. Бойцы занялись лошадьми, а я с Адой прошли в зал. Народу было много и среди всей массы разношерстных посетителей, выделялась группа офицеров, конно гвардейцев. Поручик, подпоручик и два корнета.

— ОО господа вы посмотрите, какая очаровательная горная нимфа.

Ада прижалась ко мне, настороженно наблюдая за компанией.

— Я смотрю, стало модным заводить себе подобных девиц, — заметил поручик.

— Слышал, князь Долгорукий, женился на черкесской княжне.- подключился подпоручик.

— В этом есть что-то забавное, я даже сказал бы необычное. Представляю каковы они в постели — предположил поручик и вся компания засмеялись.

Планка моя упала и я даже обрадовался такому повороту. Собрался подойти к компании, как услышал.

— Господа, вам не, кажется, что вы переходите все дозволенные рамки приличий — из-за соседнего стола поднялся капитан в обычном пехотном мундире.

— Надо притормозить капитана, а то попадёт в неприятности вместо меня.

— Постойте, капитан, как можно, это же гвардейцы, краса и гордость армии, самая воспитанная и образованная, сливки, слегка протухшие. Ведёте себя, господа, как последняя кабацкая шваль.

— Да как вы смеете — вскочил молодой корнет.

— Да вот так, легко и просто. Что дальше, корнет?

— Да я, да я.

— Я, Я, головка от мудя — механически произнес я. Тут заржал весь зал и мои бойцы, которых я заметил краем глаза.

— Есаул, пожалуй это слишком — сказал смеясь капитан. Поручик, сидящий с ним за столом, заливался так заразительно, что не возможно было не засмеяться, глядя на него.

Глава 19

Подпоручик подошёл ко мне и приняв театральную позу произнес.

— Есаул, вы хам — попытался ударить меня по щеке.

Поймал его за запястье и сжал, крепенько, так.

Подпоручик побледнел, потом сморщился и не выдержав прохрипел.

— Вы мне руку сломаете, немедленно отпустите.

— Боже мой и это конная гвардия, вы как саблю держите, с такой рукой, подпоручик. — отпускаю его запястье. Он растирает травмированную руку.

— Так, господа, как понимаю, я оскорбил вас всех, четверых?

— Да — насторожился поручик, самый старший из всех по возрасту.

— Время позднее, поэтому предлагаю, поединок сразу с двумя, так быстрее будет.

— Вы, что собираетесь вести поединок сразу с двумя? — Не понял поручик.

— Да, вас что-то смущает, господин поручик?

— Но, это как-то не честно, так не принято.- Растерялись гвардейцы.

— Есаул, не слишком вы самоуверенны? — спросил подошедший капитан.

— Возможно, капитан, когда-нибудь, это погубит меня. Одно условие, господа, я сражаюсь со своей шпагой и кинжалом. За вами любой выбор, хоть граблями. Ну что, пойдемте господа. Капитан, вы будете моим секундантом?

— Конечно, есаул, может всё-таки передумаете?

— Нет, пластун сказал, пластун сделал. За свои слова нужно отвечать.

— Оригинальная трактовка, что ж ваше право.

Вышли во двор. Бойцам пришлось оттеснить зрителей, что бы создать необходимое пространство.

— Господа, предлагаю решить всё миром?

— Нет, что вы, капитан, я позволил себе оскорбить господ гвардейцев. Они же говорили только комплименты в адрес моей женщины. Да, ещё дополнение, вам господин подпоручик можно не участвовать в дуэли, у вас рука плохо действует, не спорьте, я же вижу. Господа, предлагаю покончить дело разом. Можете участвовать сразу, втроем.

— Есаул, вы что, с ума сошли? — спросил поручик.

— Нет, я в здравом уме и памяти. Приступим господа. Да, последнее, соберитесь господа, не позорьте честь конной гвардии.

— Бойцы рассредоточились в разных точках страхуя меня. Я покачал головой, давая понять, что бы не вмешивались. Когда все приготовились и капитан дал отмашку, я атаковал корнета, слева от меня. Он не успел защититься от моего выпада и неуклюже попытался отскочить. Выбил саблю и сделал подсеку ударив его, не сильно, плашмя по голове. Ушел дальше, в лево, прикрываясь вторым от поручика. Этот корнет попытался атаковать меня. Слил секущий удар и, дозировано, двинул ему в грудь правой ногой. Поручик продержался дольше всех. Чувствовалось, что он лучший из всей компании. Имитируя атаку в живот, подбил его саблю вверх и проскользнул за спину, приставил лезвие клинка к горлу.

— Так не честно, это не по правилам. — возмущался корнет растирая грудь.

— В смертельном бою нет правил корнет, или ты убиваешь, или тебя.

Убираю клинок от горла поручика и толкаю его вперед.

— Есть ещё вопросы?

— Ну есаул, удивили, не всё конечно по правилам, но учитывая обстоятельства. Просто поразительно, самое, главное, как быстро и без всяких премудростей.

— Вы преувеличиваете, господин капитан. Простой расчёт.

Смущенный поручик с интересом слушал нас.

— Расскажите о вашем расчёте, есаул? Действительно интересно.

— Господа, надеюсь вы принесёте мне внятные извинения?

— Не знаю, как другие — поручик посмотрел на своих компаньонов.- Приношу вам, есаул, свои искренние извинения. Действительно, я зашёл слишком далеко, обсуждая вашу даму. Прошу прощения ещё раз.