Физрук-8: назад в СССР (СИ) - Гуров Валерий Александрович

Кабинет председателя городского исполнительного комитета отличался скромностью. В нем даже отсутствовал мягкий уголок. Как он только управляется тут со своей секретаршей? Так что товарищ Степанов усадил меня в кресло для посетителей, велел секретарше принести нам чаю, придвинул для себя стул и заискивающе глядя мне в глаза, заговорил:

— Александр Сергеевич, вчера я провел совещание, где мы обсудили вопрос предоставления в распоряжение вашей организации земельного участка на берегу реки, с учетом наличия коммуникаций. И вы знаете, мы нашли такой участок. Признаться, он уже давно висит на балансе города… На застройку его чем-нибудь полезным у горисполкома не хватает средств, а проверяющие чуть ли не каждые полгода отмечают в своих отчетах этот долгострой, который висит у нас на шее тяжким ярмом…

— Максим Петрович, — перебил его я, — моя организация с удовольствием снимет с вас это ярмо, но с одним условием!

— С каким, позвольте поинтересоваться?

— Ни за какой из организаций этот участок числится не должен. Сами понимаете — объект сугубо секретного назначения.

— Понимаю, — кивнул Степанов. — Только как бы это устроить, чтобы меня не обвинили в разбазаривании народного добра…

— Вы уж постарайтесь, Максим Петрович!

— Хорошо, Александр Сергеевич, постараюсь, ибо я обязан всячески содействовать вам, согласно решению директивных органов. Да и Пармену Федоровичу должен доложить об исполнении. Этого требует партийная дисциплина.

— В таком случае у меня к вам еще две просьбы, Максим Петрович.

— Я весь внимание!

— Одна небольшая. Позвоните Разуваеву и скажите, что откомандировали меня сегодня по делу, имеющему важное значение для города.

— Немедленно наберу… А вторая?

— Более серьезная. Для строительства спецобъекта мне необходим профессиональный архитектор.

— Можно обратиться к главному архитектору города…

— Нет-нет, я уже нашел такого. Это Эмма Францевна Рунге из архитектурного надзора.

— Считайте, что она в вашем распоряжении.

— Отлично! В таком случае, выдайте мне всю документацию и сообщите в архитектурный надзор, что я сейчас заеду за товарищем Рунге. Мы должны посмотреть объект.

— Все документы подготовлены. Сейчас Алевтина Парамоновна все организует.

Легка на помине, секретарша вошла в кабинет с подносом, уставленным стаканами в подстаканниках и вазочками с сахаром, печеньем и конфетами. Водрузила его на стол. Предгорисполкома отдал ей распоряжения, она кивнула и удалилась, цокая каблучками. Проводив ее откровенно похотливым взглядом, Степанов грустно вздохнул и заговорил на сугубо личную тему. Его интересовали успехи сына в каратэ. Я не стал скрывать от него, что успехи эти весьма средние.

— Печально, — расстроился глава Литейска. — Нет, я, конечно, не надеялся, что он станет звездой спорта, но все же…

— Знаете, Максим Петрович, — проговорил я. — Городу необходим центр спортивных единоборств. Разумеется, руководство «Литейщика» предоставляет все необходимое, но я просто разрываюсь между работой в школе и ведением трех секций. Нельзя ли как-нибудь централизовать работу не только мою, но и других тренеров? Бокс, самбо, классическая борьба, каратэ и все в одном здании, а!

— Средств у города на строительство еще одного, тем более — узкоспециализированного — спортивного центра нет… — посетовал глава Литейска. — Может быть в третьем квартале следующего года…

— А почему нет средств, Максим Петрович? — удивился я. — В городе и вокруг полно предприятий, которые приносят стране огромный доход, а вы бедны⁈

— Да что же мне их оброком облагать?

— И руководители этих предприятий и рабочие с инженерами живут не на Луне, а в Литейске, так что директора должны вкладывать средства в развитие городского хозяйства… Вы посмотрите, где у вас живут люди?.. В — бараках! Это же позор! Советские люди должны жить не хуже, да нет — лучше чем на загнивающем Западе!.. Там сейчас как раз в моде деурбанизация. Горожане бегут из каменных джунглей, предпочитая жить в уютных домиках на природе. А у нас разве мало места?.. Можно снести бараки. Да и убогие пятиэтажки — тоже. Оставьте город учреждениям, культурным, образовательным и спортивным центрам, а рабочие пусть живут за его чертой, дышут после работы чистым воздухом, возделывают небольшие садики-огородики, удят рыбу. Конечно, это потребует капиталовложений, строительства дорожной сети, подвода коммуникаций, но люди будут счастливы и производительность труда вырастет в несколько раз! А представьте, как эту вашу инициативу оценят наверху! Вы прославитесь на весь Союз. О таком грандиозном прорыве в коммунистическое завтра напишут все газеты, расскажут по Центральному радио и телевидению. Почин подхватят председатели исполкомов многих провинциальных городов во всех республиках. Свои Литейски появятся на Украине, в Белоруссии и Молдавии, Узбекистане и Таджикистане, в республиках Закавказья и Прибалтики. Вы, Максим Петрович, войдете в историю, как человек, приблизивший советский народ к коммунизму!

Степанов смотрел на меня, как взирали васюкинцы на Остапа Бендера, рассказывающего им о первом в истории мироздания междупланетном шахматном турнире. И когда мое красноречие иссякло, он осторожно осведомился:

— Вы излагаете собственную точку зрения или это… мнение компетентных органов?

— А разве я не являюсь их представителем?

— Конечно-конечно… — спохватился он. — Мы соберем совещание, обсудим с главным архитектором, директорами заводов… Наверное, и вы могли бы выступить на нем с вашей инициативой…

— А зачем, Максим Петрович? Пусть это будет ваша идея, а мы ее просто обсудили с вами… Кстати, насчет главного архитектора… На вашем месте, я бы гнал его с насиженного места… До чего он довел город!.. Пусть идет прорабом на стройку. А вот на его место я бы поставил товарища Рунге, о которой уже упоминал сегодня.

— Да-да…

— И не тяните с этим. Прежде, чем обсудить ваши инициативу, необходим конкретный материал, с макетами, эскизами, предварительными выкладками. Кто вам все это подготовит? Прежний главный архитектор вряд ли справится с такой работой. А вот товарищ Рунге все это сделает в лучшем виде!

— Вы совершенно правы, товарищ Данилов!

— Вот и отлично! Тогда я поехал вносить свою малую лепту в будущее процветание Литейска, ну а вы продолжайте вносить свой огромный вклад.

Я поднялся, пожал ошеломленному моим напором хозяину кабинета руку, поблагодарил за гостеприимство и вышел в приемную. Там Алевтина Парамоновна вручила мне здоровенную папку с документацией. Захотелось сказать и ей что-нибудь воодушевляющее.

— Алечка, — сказал я, понизив голос до шепота. — Немолодые женатые мужчины не любят, когда молодые красивые женщины заставляют их во время любовных утех надевать резиновое изделие номер два. Это негативно сказывается на твердости их мужских намерений и следовательно, доставляет им меньше удовольствия от общения с поколением юных строительниц коммунизма. Подумайте об этом на досуге, Алечка! Глядишь и щедрость вашего непосредственного руководства превысит нынешние границы.

Секретарь товарища Степанова, которую юной можно было назвать с некоторой натяжкой, смотрела на меня со смесью презрения и уважения одновременно. Из чего можно было сделать вывод, что я попал в самую точку. Послав ей воздушный поцелуй, я покинул средоточие городской исполнительной власти и спустился с крыльца. Через пять минут уже подъезжал к зданию архитектурного надзора. Гретхен как раз вышла на встречу. Судя по ее лицу, жена Карла была одновременно встревожена и взволнована.

— Так это вы, Саша? — спросила она, едва поздоровавшись.

— В каком смысле?

— Позвонили из горисполкома, сказали, что мне дается срочное задание. И что за мною сейчас заедет товарищ Данилов.

— А, ну в этом смысле — я. Садитесь, поедем смотреть площадку под строительство.

— Неужто выделили участок? — удивилась она. — Так быстро!

— Ну так! Сам первый секретарь обкома, товарищ Обломкин распорядился.