Александр Конторович - Ответный выстрел
— Вот даже как?!
— Да… Полковник не очень-то интересовался зачем и почему стрелки находятся на позиции, спросил лишь откуда обер-лейтенант. И когда тот назвал нашу школу, русский, не без самодовольства сказал, что все, понесенные нами за последнее время потери — дело его рук!
— Самоуверенное заявление!
— Ничуть, герр гауптман. Розмайер узнал его винтовку — это оружие моего заместителя.
— Так, значит, Генрих, тот русский на мотоцикле…
— …и этот полковник — один и тот же человек.
— И этот человек отпустил вашего снайпера?
— Со слов полковника, раны Розмайера исключали его дальнейшее нахождение на воинской службе. Поэтому, он не счёл его особенно опасным. Тем не менее, русский заминировал его оружие. Вернее — винтовку его помощника. Снайперскую винтовку он унес с собой.
— Заминировал? Каким образом?
— Пока это неясно. Я еще не производил осмотра оружия. При попытке произвести выстрел, винтовка взорвалась в руках обер-лейтенанта. Его контузило, он потерял правый глаз. Повреждена кисть правой руки и обожжено лицо.
Кранц встал из-за стола и прошелся по кабинету. Вернувшись, сел на свое место и задумался. Хорст молча сидел на своем месте.
— Генрих, то, что вы сейчас сообщили — очень важно! — Кранц потер переносицу. — Полковник… А ведь русскими в окружении командует майор из особого отдела! Почему же не этот полковник, ведь он старше по званию?
— Я тоже об этом подумал, — кивнул гость.
— И к какому выводу вы пришли? — хозяин кабинета с интересом посмотрел на своего собеседника.
— Он только недавно прибыл сюда. Именно его везли на мотоцикле в монастырь. Вы позволите карту, герр гауптман?
— Ради бога, Генрих! Возьмите, — Кранц протянул собеседнику карту.
Хорст встал со стула и, подойдя к рядом стоящему столу, разложил карту на нём.
— Вот, герр гауптман, посмотрите. Здесь, — палец снайпера уткнулся в точку на карте, — погибает мой заместитель. Вот тут, — палец сместился в сторону, — через несколько дней происходит стычка на дороге и бой в монастыре.
— Так, — кивнул хозяин кабинета.
— А вот здесь, — снова передвинулся палец визитера, — нападение на Розмайера.
Снайпер взял в руки карандаш и соединил указанные точки тонкой линией.
— Что вы на это скажете, герр гауптман?
— Он пришел со стороны фронта… что-то забрал и уходит в наш тыл… Нет. Не в тыл, Генрих! Он идет вот сюда! — Кранц указал точку. — Вы знаете, что здесь?
— М-м-м… Поле?
— Недостроенный аэродром! Он ждёт самолета!
— Вы полагаете?
— Подумайте сами. Полковник. Приблизительно — пятьдесят лет. Явно из старослужащих еще царской армии. Во всяком случае, я ничем другим не могу объяснить его поведение по отношению к Розмайеру. Но, уже достаточно обработанный большевиками, иначе он не стал бы минировать оружие обер-лейтенанта.
— Логично.
— Что делает такой чин в нашем тылу?
— М-м-м…
— Перефразирую. Какую ценность должно иметь что-либо, если только для того, чтобы это забрать, прислан офицер такого уровня?
Глава 26
Начальнику Управления разведки и контрразведки
Верховного главнокомандования
вооруженными силами Германии
адмиралу Канарису
Р А П О Р Т
Докладываю Вам, что согласно плану операции 'Черные купола', мною была разработаны и проведены мероприятия по уничтожению остатков воинских подразделений противника, базирующихся в районе проведения операции.
Перед началом мероприятий в расположение противника была направлена спецгруппа сформированная из солдат полка 'Бранденбург-800'. Указанная группа выдала себя за бойцов десантного подразделения противника. Для этого аналитиками и технической группой заранее была разработана легенда и подготовлены документы подтверждающие полномочия старшего группы. Ранее проникший в бункер обер-лейтенант Виктор Никуленко, умело используя захваченные при разгроме группы парашютистов противника документы и подготовленную мною легенду, сумел убедить командование противника в том, что является сотрудником военной разведки, направленным для установления связи. По указанному им адресу прибыл связной посланный начальником Особого отдела майором Осадчим. Нами был подготовлен и передан связному приказ от имени командования противника, предписывавший передать бункер специальной группе и выдвинуть все подразделения красных на прорыв к фронту. Этот документ был благополучно доставлен майору Осадчему. По истечении оговоренного времени, в бункер прибыла группа полка 'Бранденбург-800', под командованием гауптмана Рольфа. Он передал майору карту с направлением выхода и сообщил порядок выдвижения частей к фронту.
… октября 1941 года в 01.25 красные оставили занимаемые позиции и направились по указанному им маршруту. Для уничтожения противника мною была дана команда на организацию засады по пути его следования.
Для этой цели были привлечены расквартированные в окрестностях подразделения вермахта. Заранее выдвинутый в район прохождения красных, 11-й отдельный танковый батальон, совершив обходной маневр, занял позиции в лесу, замаскировав технику. Солдатам был отдан строжайший приказ, запрещавший покидать расположение части и разводить костры для обогрева и приготовления пищи. Благодаря этому, боковое охранение красных не сумело обнаружить батальон и было бесшумно ликвидировано передовыми дозорами.
По достижению условленного рубежа авианаводчиками был организован воздушный налет на колонну противника. Благодаря успешным действиям авиации, противник был рассеян и в панике отступил в лес.
Одновременно с этим, танки 11-го отдельного танкового батальона нанесли удар в тыл отступающих подразделений красных. Наскоро организованное сопротивление противника не смогло задержать наступление батальона, и вскоре остатки частей были сбиты с их позиций, разрезаны и окружены.
Артиллерийско-минометный налет по позициям противника не позволил их командирам организовать дальнейшее сопротивление.
Уцелевшие солдаты противника были разоружены и захвачены в плен.
Наши потери составили:
— Подбит и поврежден один самолет (совершил вынужденную посадку, экипаж цел).
— Уничтожено три средних и один легкий танк.
— Подбито и эвакуировано с поля боя два легких и один средний танк.
— Уничтожено три миномета.
— Потери среди личного состава составили:
— 7 офицеров, 9 унтер-офицеров и 35 солдат — погибли.
— 3 офицера, 5 унтер-офицеров и 66 солдат — ранены и эвакуированы с поля боя.
— Без вести пропало двое солдат и один унтер-офицер.
Потери противника составили:
— 1 средний танк уничтожен.
— Уничтожено четыре артиллерийских орудия, три миномета и одиннадцать пулеметов.
— Уничтожена подвижная зенитно-пулеметная установка.
— Уничтожено три грузовика и четыре мотоцикла.
— Захвачено три артиллерийских орудия, пять минометов, и шестнадцать пулеметов.
Потери противника в личном составе составили:
9 офицеров и 186 солдат противника убиты и захоронены на поле боя.
3 офицера и 84 солдата — ранены и направлены на излечение.
2 офицера и 157 солдат — взяты в плен и направлены во временный лагерь для проведения допросов и последующей работы с ними.
Среди убитых на поле боя был опознан начальник Особого отдела майор Осадчий.
Мною отдано распоряжение на выявление среди пленных и раненых сотрудников Особого отдела, для проведения с ними работы, согласно плану операции.
Поиск документов и иных, представляющих интерес предметов, на месте боя производится.
Организовано преследование остатков разбитых частей противника разбежавшихся во время боя по лесу.
Ожидаю прибытия спецгруппы для выдвижения в район бункера.
Полковник Август Кранц.
Глава 27
— Ну и где он тут? — протягиваю капитану бинокль.
Он осматривает край берега, переводит окуляры в стороны.
— Должен быть где-то здесь… вон ориентир — черный камень. В створе с ним должен быть обломок стены… но вот его-то я и не вижу… разве что… Вон, чуть левее гляньте.
Беру бинокль назад. Камень… да, вижу — неслабая такая каменюка. А вот обломок стены…
— Черт его знает, товарищ капитан… Тут их столько всяких…
Лейтенант молча забирает у меня бинокль и всматривается. Не мешаю, он-то здесь подольше нашего в монастыре похаживал, так что есть шанс, что он окажется поглазастее.
