Владимир Поселягин - Осназовец
Как только танк на большой скорости въехал на мост, а со следующего за ним «Ганомага» посыпалась пехота, я так подозреваю, саперы, то крутнул ручку подрывной машинки. Почти мгновенно земля дрогнула, и мост вместе с бронетранспортером взлетел на воздух. А вот танк уже успел перебраться на этот берег, но получив мощный толчок в корму, развернулся и потерял одну гусеницу. Буквально через секунду в его корму еще и бронебойная пуля прилетела от наших.
Подняв руку с ракетницей, я выпустил ракету, причем так, чтобы она опускалась над немцами. Младший лейтенант, стоявший рядом на коленях, хозяйственно прибирал в сидор подрывную машинку, видимо подотчетное имущество. Я велел ему:
— Ползем по кювету в сторону холма. Сейчас немцы минами садить начнут.
Добрались мы до холма минут через пять, когда на дороге рванула первая мина, но к этому времени осветительная ракета давно погасла, и за холмом собрались все участники боя у моста. Тут же мы с лейтенантом почти сразу разошлись, устроив перекличку среди смешавшихся бойцов. Наконец, подсчет был закончен, и я обрадованно констатировал, что мои все здесь и, как доложила Томская, даже не ранены. Сильно возбуждены после первого боя, но не ранены. Для всех, включая Михаила, это был первый бой. Причем удачный. Я видел, как горела техника с той стороны. Молодцы снайперы.
А вот у младшего лейтенанта отсутствовал один боец. То ли заблудился, то ли дал деру, не поймешь. Правда, сам лейтенант считал, что тот именно заблудился, у него куриная слепота была, на часах стоял только днем.
Попрощавшись, мы разошлись, лейтенант остался у моста на дороге, он собирался наблюдать за немцами и в случае, если они попытаются переправиться, помешать им, а также останавливать колонны, что шли к фронту и не подозревали о прорыве и об уничтожении моста. А мы двинули к броду. Немцы неплохо получили от нас, Гусев, которому я велел подсчитать потери немцев, перед отходом доложил, что немцы во время подрыва потеряли бронетранспортер и танк. Танк до сих пор горит. А еще огнем снайперов, бронебойщиков и остальных бойцов были уничтожены четыре бронетранспортера, два танка и шесть грузовиков. Все они сгорели после прицельного огня по бензобакам и канистрам. До сих пор было видно зарево и грохотал взрывающийся в огне боезапас.
Уходя в ночь, мы оставляли зарево у моста за своей спиной. О людских потерях у противника Гусев ничего не мог сказать с уверенностью. По его словам, те сразу брызнули врассыпную, залегая в поле и открывая ответный огонь, но около тридцати точно было уничтожено, да и то он не уверен, темно было, подбитая техника только-только разгоралась. Вот такие результаты первого дня на фронте.
Ночь была кромешная, и шли мы практически наугад. Было только передовое охранение. Двое курсантов с позывными Орех и Хныч, последний и был старшим, а также Егоров для огневой поддержки. К тому же спустя час после того, как мы отошли от моста, преодолев треть расстояния до брода, начал накрапывать мелкий дождь. Нам это особо не помешало, у всех были плащ-палатки, и после моего приказа их надели. У меня же был прорезиненный трофейный плащ, у Толика такой же, только он с ним уехал. В общем, дождь нам не мешал, и мы продолжали идти, набирая на сапоги килограммы грязи, в сторону брода вдоль реки, примерно метрах в трехстах от нее. Курсанты-то ничего, для них подобная пробежка была вроде зарядки, а вот мои парни начали уставать. Поэтому когда мы преодолели половину расстояния, я объявил привал на полчаса. Сам я тоже не особо устал, но людям все же нужно дать отдых. Как-никак они выдержали первый бой, а тут сразу такой рывок.
— Товарищ лейтенант, — подполз ко мне Гусев, он у меня в группе самым нахальным был, пока еще основы субординации до него донесены не были, мало их Толик по строевой гонял у нас во дворе.
В данный момент я сидел на корточках и, прикрывшись плащом, светил фонариком на карту, прикидывая расклад по броду.
— Чего тебе?
— Тут народ интересуется, что теперь делать будем.
— Приказ командира выполнять, в данном случае мой. Остальное узнаете по факту.
— Я думал, что мы в тыл к немцам пойдем, а тут передовая.
— Это тоже работа вполне для нас. Есть одна идейка… Все, не мешай думать.
Достав из планшета шифровальный блокнот, я составил донесение и передал его подошедшему Михаилу. Он не только курсантами командовал, но и был штатным радистом. Через минуту шифровка о прорыве немцев и о бое у моста ушла радистам базы. Мы до них вполне дотягивали. Подтверждение пришло довольно быстро.
Когда отдых закончился, я приказал продолжить движение, послав вперед другую группу. Без охранения нам никак.
Пока мы шли, я раздумывал о порушенных планах. Тот водитель нас должен был доставить в стрелковую дивизию, где был предупрежденный о нас особист. По этой легенде, мы фронтовая разведка. С обеих сторон передовая имела обширные дыры, зачастую там имелись только узлы обороны на высотках и не было сплошной линии, и разведка с обеих сторон шастала друг к другу в гости без особых проблем. Если, конечно, не натыкались на внезапно появившееся минное поле или не встречались друг с другом. Вот и нас должны были так провести, дальше уже уходить в тыл противника мы должны были без поддержки. Надеясь только на себя. А тут такой сюрприз, как будто немцы нас ждали. Понятно, что случайность, но все же везение никогда не будет длиться вечно. В общем, у нас была очередная импровизация.
Ну, а сейчас мы направлялись к броду. Если немцы еще не там, то скоро будут. Наша задача — закупорить техникой брод, подбив ее в момент переправы. Вся надежда на Семена и на Гусева, они у нас одни бронебойщики. Для остальных задача стоит — их прикрытие.
К счастью, мы успели. Когда начало рассветать и уже можно было различить обстановку вокруг, мы были у брода. Еще было хорошо, что никто не поломался, хотя падений в темноте хватало.
Оставив основной отряд в небольшом распадке, мы с Михаилом и Гусевым по-пластунски добрались до верха холма и, осторожно выглянув, начали в бинокли изучать брод. Немцы уже были там.
— Только-только начали переправляться, товарищ лейтенант, — пробормотал Гусев. — Далековато они от нас, не дотянемся, вон у той бы одиночной березы позицию занять, отличное место. Они к нам как раз бортами будут.
— Позиция хорошо, только вот отойти у вас шансов не будет. Да и не придется нам тут повоевать.
— Почему? — хором спросили Михаил и Гусев.
— Назад посмотрите, вон из леса наши танки выезжают. Скоро немцы на броде о них узнают, их разведка поднимется на холм, и они опознают друг друга. Так, Михаил, давай к отряду, свяжись через свою радиостанцию с командиром прибывшей части и сообщи, какое количество тут немцев. Одних танков почти три десятка, грузовиков столько же, восемь пушек, два десятка бронетранспортеров… Ха, уже меньше.
В это время разведка немцев поднялась на холм и нос к носу столкнулась с двумя передовыми танками, и те, видимо от неожиданности, не стреляя просто сбросили «Ганомаг» с дороги и подавили два мотоцикла. Оба танка были «тридцатьчетверками». Их в колонне хватало, даже было четыре громады КВ. Но и легких было немало, вроде Т-26. Их я узнавал по характерным силуэтам, другие были незнакомы.
— Понял.
— Пусть на этот холм пару танков пришлют с хорошими пушками, тут идеальная позиция брод расстреливать, и берег с той стороны! — крикнул я ему вслед.
Вернувшись к наблюдению, мы продолжили с интересом следить, как немцы готовят оборону. Они уже поняли, что скоро их попытаются отбросить на другую сторону реки, и забегали.
К сожалению, у немцев был очень грамотный командир и не менее грамотные подчиненные, оборона была создана мгновенно, поэтому я только скрипел зубами, понимая, что наши о немцев могут обломать зубы. На дорогу направили порядка сорока орудийных и пушечных стволов, и передовой отряд мгновенно уничтожат, это-то и бесило.
Нам с холма было видно довольно хорошо, поэтому, услышав радостный возглас Гусева, я обернулся и увидел, что передовой отряд встал как вкопанный буквально метрах в ста от того места, где их могли увидеть и обстрелять немцы. Это означало, что Михаил смог-таки выйти на командование советской бронегруппы, и те встали, чтобы прояснить ситуацию. Осматривая технику, я подумал, что это, похоже, те танкисты Катукова, с которыми мы прибыли на станцию. Точно они, я видел на платформах четыре туши, укрытые брезентом, по размеру КВ сходится.
Заметив, что к нам бегут трое, Михаил с радиостанцией и двое его бойцов-курсантов, я довольно щелкнул языком. Немцы сейчас в уязвимой ситуации, и если согласовать наши действия с командиром танкистов, то шанс уничтожить эту передовую группу противника у нас есть, и, надо сказать, немалый. Была бы у них артиллерия, вот в чем вопрос.
Плюхнувшийся рядом Михаил, настраивая радиостанцию, пояснил, почему он так легко прошел опознание с танкистами. Оказывается, с ними был Толик, и тот подтвердил, что это свои.
