Стальной кулак (СИ) - Тыналин Алим
— Благодарю, — он говорил тихо, но твердо. — Признаться, не совсем понимаю…
В этот момент в кабинет влетел Зотов, как всегда взъерошенный, с папкой чертежей подмышкой:
— Леонид Иванович, вы звали? А, — он заметил Сурина, — так это тот самый…
— Василий Николаевич, — перебил я его, — мы сейчас едем к Владимиру Григорьевичу. Машина готова?
Сурин вздрогнул при упоминании имени Шухова.
— К Владимиру Григорьевичу? — переспросил он. — Но…
— Да-да, — я взял со стола папку с документами. — Он ждет нас. Поедем прямо сейчас.
«Бьюик» мягко катил по утренней Москве. Сурин сидел молча, время от времени нервно поправляя очки. Зотов на переднем сиденье перебирал чертежи.
— Михаил Петрович, — начал я, — полагаю, вам уже сообщили о переводе в наше конструкторское бюро?
— Да, вчера вечером… — он замялся. — Признаться, все произошло так неожиданно. Еще позавчера…
— Понимаю, — мягко перебил я его. — Но у нас действительно острая нужда в специалистах вашего уровня. Мы создаем новую лабораторию металлоконструкций. Полная творческая свобода, современное оборудование…
Зотов обернулся:
— У нас потрясающие задачи! Представляете, новые типы промышленных перекрытий, уникальные конструкции… А какие приборы! Недавно получили спектрограф «Цейс», последняя модель.
В глазах Сурина мелькнул интерес:
— А правда, что у вас есть новая разработка по высокопрочным сплавам?
— Более того, — я достал из портфеля папку, — вот предварительные результаты испытаний. Хотели как раз показать их Владимиру Григорьевичу.
Сурин склонился над документами, на минуту забыв о своих тревогах. Видно было, как профессиональный интерес берет верх над пережитыми волнениями.
— Поразительно, — пробормотал он, изучая графики. — А вы пробовали применить метод холодной калибровки?
— Именно об этом и хотели посоветоваться с Владимиром Григорьевичем, — кивнул я.
Машина уже сворачивала в переулок, где стоял дом Шухова. Я заметил, как Сурин выпрямился, расправил плечи. Встреча с учителем явно придавала ему сил.
Степан остановил «Бьюик» у знакомого подъезда. В утреннем свете старинный особняк выглядел особенно величественно.
— Идемте, — я первым поднялся по ступеням. — Владимир Григорьевич ждет нас.
В кабинете Шухова все оставалось неизменным: чертежные столы с аккуратно разложенными инструментами, стеллажи с техническими журналами, на стенах — чертежи его знаменитых конструкций.
Владимир Григорьевич встретил нас в дверях. При виде Сурина его строгое лицо мгновенно преобразилось, глаза увлажнились, руки слегка задрожали:
— Миша! — он шагнул вперед и крепко обнял своего ученика. — Слава богу… — пробормотал он, на секунду забыв свою обычную сдержанность.
Сурин тоже был растроган:
— Владимир Григорьевич…
Шухов отстранился, поправил пенсне, пытаясь скрыть волнение:
— Ну-ну, проходите, проходите все… — он жестом пригласил нас в кабинет, но руку с плеча Сурина не убрал.
Когда мы расселись у небольшого столика, домработница принесла чай в старинных фарфоровых чашках. Шухов все поглядывал на ученика, словно не веря своим глазам.
— Что же, — произнес он наконец, откашлявшись, — слышал, вы теперь работаете у Леонида Ивановича?
Он снова бросил на меня быстрый, понимающий взгляд, в котором читалась глубокая благодарность, но я сделал вид, что полностью поглощен изучением чертежа на стене.
— Да, Владимир Григорьевич, — Сурин заметно приободрился в присутствии учителя. — Леонид Иванович предложил возглавить новую лабораторию металлоконструкций.
— И правильно сделал, — Шухов налил еще чаю. — Давно пора вам заняться серьезными проектами. А то в Гипромезе… — он осекся, но быстро продолжил: — В общем, ваши способности достойны большего размаха.
Зотов, едва сдерживая нетерпение, разложил на столе чертежи:
— Владимир Григорьевич, мы тут разрабатываем систему дальней связи. Нужны особые конструкции, высотные, с минимальным весом…
Шухов мгновенно подобрался, профессиональный интерес загорелся в его глазах:
— Покажите-ка… — он склонился над чертежами, машинально доставая карандаш из-за уха.
Сурин тоже придвинулся ближе, его природная инженерная любознательность взяла верх над недавними тревогами:
— А если использовать гиперболоидную конструкцию? — предложил он. — По принципу башни на Шаболовке.
Владимир Григорьевич одобрительно хмыкнул:
— Не забыли мои уроки, Миша. Правильно мыслите…
— Видите, — Зотов развернул карту страны, — нам нужно связать все ключевые промышленные центры. Ленинград, Урал, Поволжье…
Шухов внимательно изучал схему, время от времени делая пометки карандашом:
— Интересная задача… Очень интересная. Тут ведь важно учесть рельеф местности, розу ветров… — он поднял глаза на Сурина. — Помните нашу работу по нефтепроводам? Тот же принцип.
— Да-да, — оживился Сурин. — И ведь можно использовать вашу систему секционной сборки! Это значительно упростит монтаж в полевых условиях.
— А если сделать унифицированные элементы? — предложил Зотов. — Чтобы можно было быстро развернуть сеть…
Шухов встал и достал из ящика стола свои расчеты:
— У меня есть кое-какие наработки… — он помедлил. — Я как раз размышлял над усовершенствованием конструкции. Новый тип соединений, более легкий и прочный.
— Владимир Григорьевич, — я осторожно вступил в разговор, — а что если начать с пилотного проекта? Скажем, построить несколько башен для связи Москвы с Нижним Новгородом?
Сурин мгновенно подхватил идею:
— Это отличный полигон для испытаний! И расстояние подходящее, и рельеф разнообразный…
— И главное, там наша производственная база, — добавил Зотов. — Сможем быстро организовать изготовление конструкций.
Шухов задумчиво постукивал карандашом по столу:
— А знаете… Это действительно разумно. Михаил Петрович мог бы возглавить проект. У него есть и опыт, и понимание принципов…
Он склонился над чистым листом бумаги:
— Смотрите, для надежной связи на таком расстоянии нам понадобятся башни высотой не менее ста пятидесяти метров. Диаметр основания — порядка сорока метров…
Он быстро набросал характерный гиперболоидный силуэт.
— А вес конструкции? — Сурин уже доставал логарифмическую линейку.
— При использовании новой стали и усовершенствованных соединений можно уложиться в двести сорок тонн, — Шухов сделал несколько пометок. — Главное — правильно рассчитать сетчатую оболочку. Каждый элемент должен работать на растяжение-сжатие, никакого изгиба.
Зотов разложил свои схемы:
— А что с антенным оборудованием? Мы планируем установить передатчики мощностью до двадцати киловатт.
— Значит, нужно усилить верхнюю площадку, — Сурин уже делал расчеты. — Владимир Григорьевич, помните ваш метод распределения нагрузки через промежуточные пояса?
— Именно! — Шухов оживился еще больше. — И обязательно двойная система вант для гашения колебаний. На такой высоте ветровая нагрузка серьезная.
— А если сделать секции по тридцать метров? — предложил Сурин. — Тогда монтаж можно вести методом подращивания, как на Шаболовке…
— Для секций нужно использовать уголки специального профиля, — Шухов чертил детали соединений. — Смотрите: если взять сталь марки «М-1» и сделать толщину стенки семь целых с половиной миллиметров, получим идеальное соотношение прочности и веса.
Сурин быстро считал на линейке:
— При таком сечении каждая секция будет весить около сорока тонн. Вполне реально для монтажа существующими кранами.
— А крепление к фундаменту? — Зотов придвинулся ближе.
— Здесь нужен особый подход, — Шухов достал еще один лист. — Бетонное основание глубиной не менее восьми метров, анкерные болты диаметром восемьдесят пять миллиметров, с двойной системой контргаек…
— А система молниезащиты? — спросил Сурин. — На такой высоте это критически важно.
— Я думал об этом, — кивнул Шухов. — Предлагаю установить молниеотводы высотой десять метров над верхней площадкой и сделать тройной контур заземления.
