Гагарин (СИ) - Матвиенко Анатолий Евгеньевич
— Да, если товарищи из МИДа сочтут такой шаг единственно возможным, угождая миссис Джоан. В командовании ВВС против, единственный старт нашей девушки на корабле «Восток» едва не закончился трагично. У американцев уже две слетали на челноках. Я не считаю себя гендерным шовинистом, более того, не сумел отговорить собственную дочь от подачи заявления в этот отряд, — он умолчал, что зачисление уже состоялось. — Но в силу анатомических особенностей женский организм менее способен противостоять перегрузкам. Полёт на Марс — на пределе возможностей людей и техники. Ради красивой позы не считаю нужным изображать галантность и пропускать даму вперёд, — он посмотрел на мидовского замминистра и со вздохом признался: — Если партия прикажет, отправим.
Вернувшись к машине, не мог скрыть раздражения. Только что закончившееся совещание, с учётом переездов, заняло полдня. А польза? Практически — нулевая. Гусаков изобразил видимость, что партия держит руку на пульсе космических программ. Чиновники из причастных ведомств получили дополнительную информацию, которую могли бы запросить в письменном виде, не отрывая Гагарина.
— Внуково, — бросил водителю, а сам потянулся к телефону, чтобы подтвердить вылет в Куйбышев.
Дмитрий Ильич Козлов, возглавлявший куйбышевский «Прогресс» после выхода из подчинения ОКБ-1 и Мишина, был полной противоположностью большинства участников утреннего совещания. Услышав пару нелестных фраз Гагарина в адрес соответствующего департамента ЦК, охотно согласился:
— Нет у нас единого руководства космическими программами, Юрий Алексеевич. Вроде много кто нами занимается: сам Генеральный секретарь держит основные вопросы на контроле, отдел ЦК по оборонной промышленности, Академия наук, министр обороны и начальник ГУГОС Карасёв, вы как глава Комитета по науке и технике. Но у них, кроме генерала Карасёва, множество других задач. То есть космосом командуют все… и никто толком. Поэтому столько споров между нами, Реутовым, Филями и Днепропетровском, тянем одеяло на себя, дела военные перемешиваем с гражданскими, что-то всё равно получается, но…
— Но у нас нет NASA, а оно нужно. Только не как у американцев — пильщика бюджета, я хотел совершенно другого — советского, толкового. Уже подготовил и отправил соответствующую информационную записку в ЦК КПСС, подробную: какие предприятия должны получать заказы напрямую от Государственного комитета по освоению космического пространства, как выстроить аппарат, изъяв людей из других структур, чтоб не раздувать штатное расписание и не плодить лишние расходы.
— Правильно! — Козлов взмахнул правой рукой, левой уже не смог бы с войны, он потерял её, сражаясь в морской пехоте, что, удивительное дело, не убавило его жизнелюбия. — Эх, Юрий Алексеевич, много чего вы не доделали. Зачем из Генеральных секретарей уволились? Столько ещё задач нерешённых!
— Знаете, чем плоха должность Генерального секретаря? На ней нет никакой перспективы карьерного роста!
Шутка была постперестроечная, Козлов слышать её раньше не мог, оттого улыбнулся от души.
Толстенький, лысый, ну очень штатский, бывший морпех мало походил и на флотского военного, и на ведущего конструктора космической отрасли, раздёрганной, правда, по нескольким ведомствам. Он возглавил разработку кораблей серии «сапсан», здесь же в Куйбышеве собирались секции «салютов» и отдельные узлы ракет-носителей, соединяемые в целое уже на Байконуре. Обвиняя других в перетяжке одеяла, сам преуспел. Из перспективно-магистральных направлений не наложил лапу на изготовление ракетно-ионных буксиров «Курчатов», украинцы вцепились зубами и не отдали. Зато другие элементы кораблей для программы «Аэлита» производились в Куйбышеве, и косточки начальству Козлов с Гагариным перемывали около здоровенных полуцилиндров — тех самых, что будут крутиться вокруг корабля, больше года вращающегося на марсианской орбите. Естественно, на земную они будут выведены и соединены друг с другом гораздо раньше.
— Идём, Юрий Алексеевич, спускаемый аппарат покажу!
Он собирался в соседнем цеху. Много раз виденный на чертеже и макете, внутри покорил комфортом. Гагарин нацепил бахилы на ботинки и забрался внутрь, удобно расположившись в пилотском кресле.
— Да… На кораблях «Восток» и «Восход» даже мечтать о подобном не приходилось.
Планировалось, что после получения отчёта о мягкой посадке на Марс ракеты МОК, двое космонавтов перейдут из полуцилиндров «Аэлиты МП» в кабину МСК и спустятся на поверхность планеты на расстоянии пешего перехода от той ракеты. Спускаемый аппарат останется на Марсе, возможно, послужив основой для строительства долговременной обитаемой станции. К нему добавятся ядерный реактор и 3D-принтер, способный печать строительные блоки из песка, укреплённого связующим полимером, привезённым с Земли, с переходом со временем исключительно на местное сырьё. Но для решения о колонизации Марса оставался нерешённым главный и самый сложный вопрос — о длительном пребывании в условиях сниженной силы тяжести.
Ещё подумалось: надо напрячь фантазию, эти аббревиатуры МОК, МП, МСК звучат не очень. Их бы заменить на красивые имена собственные, не ограничиваясь «Аэлитой». Успеется.
— Что у нас по «Салют-14»? Эскизный проект должен быть представлен не позже декабря. По секрету скажу: москвичи шевелятся, строгают его в инициативном порядке, без госфинансирования. Макетики клеят из папье-маше.
— Макетики… Я вам покажу нечто более серьёзное.
Под работы по этой теме Козлов отвёл отдельный ангар-арочник. Сначала провёл в кабинеты конструкторов, где с гордостью продемонстрировал чертежи.
— Дмитрий Ильич! — ахнул Гагарин. — Вы, часом, не подхватили вирус американской гигантомании? Зачем такая громадина⁈ Колесо диаметром восемьдесят метров! Сплошное! На «Аэлите» всего лишь два фрагмента колеса создают земное тяготение, а не марсианское.
— Сама станция без двигателей, по нашим подсчётам, обойдётся не дороже, чем «Аэлита», основной пилотируемый корабль. Не верите? Идём!
За непрозрачными шторками в ангаре лежала… Гагарин сравнил бы её с макарониной из пакета с надписью «Рожки», то есть слегка изогнутая труба диаметром порядка пяти и длиной около десяти метров.
— Сама станция — верю, цена оборудования выше, чем стен. А вывод на орбиту? Каждый сегмент — один пуск ракеты «Энергия-5»?
— Нет! Масса сравнительно невелика. Под обтекатель станут сразу три секции в линию. Итого для вывода всего «бублика» нужно восемь пусков, девятый и десятый — на центральный отсек со стыковочными узлами и «спицы» колеса.
Единственная рука конструктора выписывала в воздухе круги, начертав невидимый профиль станции.
— А десятый — на ионный толкач.
— Я что-то слышал, Юрий Алексеевич, у нас какой-то союз с американцами намечается? И если на их твердотопливных многоразовых…
— Как говорит мой знакомый математик Вассерман из Одессы, я вас умоляю. Вывод килограмма груза на низкую орбиту системой спейс-шаттл, где трудятся их разрекламированные твердотопливные ракеты, встаёт в шестнадцать тысяч долларов! Вы же сами собираете «Энергию», прекрасно знаете, куда идёт каждая копейка. Даже взяв по курсу шестьдесят копеек за доллар, наши килограммы улетают в космос гораздо дешевле.
— Заграница нам поможет, писали Ильф и Петров в «Двенадцати стульях». Оказывается — не поможет. Значит, только своими силами, — вздохнул Козлов.
— Ну, если всех пенсионеров СССР лишить пенсии на два года, можно рассматривать. Дмитрий Ильич! Предупреждаю, пусть у вас на периферии говорят, что москвичи зажрались, эскиз из Филей куда скромнее. И по деньгам реалистичнее.
— Так ведь эта станция — не только ответ на вопрос: будет ли человеческая колония на Марсе, Юрий Алексеевич. Она — задел для большой станции на смену «Салют-12». Раскрутим её, и если люди будут проводить в имитации силы земной тяжести основную часть суток, экипажи смогут работать годами!
— А такой огромный диаметр…
— Чистая арифметика. Чем больше диаметр, тем ниже угловая скорость. Не буду загружать цифрами, но подумайте сами. Корабль подходит к стыковочному узлу «игла», вращающемуся с угловой скоростью в несколько оборотов в минуту. Много! Представьте, какой скручивающий момент, станция вращается, а «сапсан» или «Красная Пресня» — нет. Мы пробовали рассчитать переходный отсек с пружинными стенками, амортизирующий удар в момент фиксации корабля, невозможно. Остаётся лишь — придать вращение и причаливающему судну. Чем больше угловая скорость — тем сложнее всё согласовать, цена ошибки — разрушение стыковочного узла. Так что если сделать диаметр меньше, каждая стыковка повлечёт полную остановку вращения «бублика», потом снова раскрутка… Представляете расход топлива?
