Алексей Переяславцев - Клыки и когти эскадрильи
Гирра явно не была расположена к длинным ответам:
– Был у меня опыт по этой части. Брат дурака свалял…
* * *
Луч солнца пробрался внутрь пещеры и попытался меня разбудить. Ничего у него не вышло: нельзя разбудить дракона (и человека тоже), который уже проснулся.
Глаза открылись без усилий. А где же все?
Вопрос был не очень-то корректным. В пещере находилась Рриса, явно готовая проснуться. Фаррир почивал на своей подстилке: это тоже понятно. Непонятным было другое явление.
Рядом со мной уютно устроилась Гирра в весьма… кхм… вольной позе. Она-то как раз не спала и дала об этом знать совершенно недвусмысленно:
– Ну, как ты себя чувствуешь? Хорошо? Я так и думала. Вчера ты был истощен, как последний дурень и неумеха. Хоть это помнишь?
– Э-э-э…
– А сегодня ты на мне женишься. Ну да, чего так глядишь? Весь десяток видел, что я провела ночь на твоей подстилке. И теперь как честный дракон ты обязан…
Спасла меня Рриса. Она стала так хохотать, что я всерьез испугался за мои конструкты. Правда, ее интонации были совершенно здоровые. Судя по тому, как быстро к веселью присоединился Фаррир, он, скотина этакая, тоже не спал. Под конец ржали уже все.
Но эта шуточка оставила у меня в душе некоторую злобность, которую я не замедлил проявить:
– Значит так, драконы и дракони. Излагаю план действий: я сей момент совершу утренние процедуры, а потом будет интересное дельце… ну, сами увидите.
В отхожее место, признаться, очень хотелось. Отсюда и пошли приоритеты.
Пока соратники удивлялись, я наскоро посетил все нужные места.
Замысел удался: любопытство было разожжено и горело ярко. Даже Гирра унизилась до просительно-вопросительного взгляда.
– Ну, начинаем…
Правый глаз был в полном порядке – имею в виду, его потоки выглядели должным образом. Было страшно, но я единым движением когтя снял пластырь. Реакция была столь же предсказуемой, сколь и приятной для меня:
– Ой… я вижу… вас всех… нет, я вижу ВСЁ…
Фиолетовый цвет радужки сохранился. В этом не было сомнений, поскольку в этот глаз заглянули все драконы, бывшие в пещере. Я отметил про себя, что рассеченные губы тоже заросли, даже шрама не осталось.
– Пользоваться левой задней пока нельзя. А я полетел на завтрак.
После завтрака предстояла тяжелая работа по поддержанию сложного конструкта.
* * *
(в рабочем кабинете и в приемной Ас-Лока)
Хозяин кабинета всегда придерживался делового тона на заседаниях.
– Доброго вам дня, господа. Довожу до вашего сведения: тянуть дальше с перемирием невозможно. Поэтому вы, Судоп, получаете задание: попробовать справиться с надоедающим всем нам десятком… известными методами. Далее вопрос к вам, Менгель. Как насчет того самого заклинания?
Врать Великому в глаза осмеливались только безнадежные дураки. Особо почтенный не относился к таковым.
– Само по себе заклинание практически готово. Не хватает лишь надлежащих кристаллов.
На лице у Ас-Лока появилась брезгливая гримаса:
– Кристаллов? Вам не хватает кристаллов?
Менгель умел отстаивать свое мнение перед вышестоящими – иначе он не стал бы доктором магии.
– Осмелюсь заметить, Великий: это заклинание должно применяться многократно. Только тогда оно имеет смысл.
– Хорошо. Эту проблему можно решить в рабочем порядке. За неделю кристаллы будут доставлены. Вопрос в другом: хватит ли вам недели на полную отработку этого заклинания?
– Да, Великий.
Маг смерти и на этот раз не лгал. Он искренне полагал, что заклинание будет готово.
– Хорошо. Вы свободны, Менгель. Осталось обсудить еще вот что…
Доктор магии уже уходил, но в дверях поймал взгляд начальника разведки – и решил задержаться в приемной.
Судоп вышел через полчаса. У него был небрежно-довольный вид.
– Спасибо, что дождались. Если не возражаете, пройдемте в мой кабинет. У меня, в сущности, мелкий вопрос, не относящийся к сегодняшней теме. Видите ли, послезавтра, по моим данным, будет сильный дождь…
* * *
В голове у меня начали роиться планы – один нахальней другого. Один из них, самый наглый, потребовал наглого же разговора с полутысячником. Надо было только улучить момент, когда тот окажется один в штабной пещере. И примерно в середине дня это удалось. Оно даже к лучшему: с утра я подновил конструкты Ррисе.
– Сударь полутысячник, разрешите вопрос?
Начальство отнюдь не пришло в восторг от подобной дерзости младшего офицера. Это проявилось в тоне ответа, хотя и не в его содержании:
– Спрашивайте, десятник.
– Правильно ли я понимаю, что Великий Ас-Тор всегда наблюдает сражения на ключевом направлении?
Я сам в ходе битвы не разглядел нашу высоконачальственную группу, но только потому, что высматривать не имел ни малейшей возможности.
– Да, это так.
– Осмелюсь доложить, Великий подвергает себя опасности.
Тон голоса Тхорра изменился. Теперь в нем было больше снисходительности, чем холода:
– Вы плохо представляете себе возможности Великого, Стурр. Он не только владеет всеми известными боевыми заклинаниями на высочайшем уровне. В его распоряжении также имеются щиты, возможности которых даже я не могу представить. К тому же он могущественный маг жизни. Вот почему Ас-Тор может не опасаться вражеской атаки. И, конечно, всегда присутствует, как я уже говорил.
Я изобразил в меру своих актерских способностей почтительное уважение.
– Маг жизни? Это да, сила. Хотел бы я ею владеть.
Тхорр не удержался от грустной полуулыбки:
– Я тоже, представьте себе. Но драконам она недоступна… Постойте, откуда вы знаете о ее существовании?
– От человеческой целительницы. Она со мной говорила и даже кое-чему научила. Но это не магия жизни, конечно.
Информацию полутысячник запомнит.
А теперь к сотнику. Тот был изловлен у входа в штабную пещеру. Вот этот наш разговор совершенно не был секретным, так что присутствие посторонних не смущало. Но, конечно, диалог шел по уставу:
– Сударь сотник, разрешите доложить?
– Докладывайте, десятник.
– Воин Рриса частично выздоровела. Летать она пока не может. Поэтому прошу перевести ее ко мне в десяток. Мне нужен кто-то для планирования операций.
– Вы полагаете, она справится?
– Если будет учиться, не отвлекаясь на другие задачи, то справится. Не сразу, конечно.
– В каком она состоянии?
Это не тот случай, когда надо врать. И не буду:
– Правый глаз видит хорошо. Левый… пока что не видит. Крылья расправлять нельзя: перепонки еще не зажили. Ходить будет с трудом в течение пяти-семи дней, пока не заживут связки, но и потом, полагаю, хромота не исчезнет. Поверхностные раны почти затянулись.
– Не возражаю против перевода.
Отменно понимаю сотника: сейчас ценность Ррисы как разведчицы равна нулю.
На вечер планировался разбор полетов с большим разносом. Но жизнь, как всегда, спихнула мои планы с прямого пути. Препятствие имело вид совершенно незнакомого темно-красного дракона в чине сотника. Последовал диалог:
– Вы десятник Стурр?
– Так точно, сударь сотник.
– Доброго вам дня.
– И вам.
– Разрешаю без чинов. Я представитель Главного штаба Анзорр. Где мы можем поговорить?
Я мысленно продолжил: "Так, чтобы никто не помешал охмурять".
– С вашего позволения, мы можем зайти вон за тот скальный выступ.
Там и вправду никого не было.
Последовала пауза. Видимо, Анзорр ждал, что я буду расспрашивать о целях визита. Не дождался: защитная позиция была мне выгодна. И совершил промах:
– Почему вы молчите? Не хотите узнать, что мне от вас нужно?
– Вы прибыли ко мне, а не я к вам.
Сударь сотник чуть смешался, но решил продолжить заранее намеченную игру:
– У меня есть к вам предложение карьерного свойства.
– Внимательно слушаю.
– Ваши боевые действия, а особенно их планирование произвели некоторое впечатление. Поэтому предлагается позиция в Главном штабе…
Пауза, задуманная как эффектная.
– …с сохранением вашего ранга.
От меня явно ожидались радостный визг и прыжки с переворотами. И этот настрой надо сбивать.
– У меня имеются вопросы. Кто предполагается в качестве моего непосредственного начальника?
– Я, разумеется.
– А кто ваш начальник?
– Полутысячник Ррхатос.
Все ясно: офицерика использовали втемную. Знай он историю наших взаимооотношений – ни за что бы об этом не проговорился.
– Насколько мне известно, сударь полутысячник отвечает за подбор кадров…
Похоже, уровень моей осведомленности неприятно удивил собеседника.
