Ришелье - W-51
Мимо пролетали деревья, ветер обдувал кузов со всех сторон, а лязг гусениц никак не давал расслабиться. Правда, последнего никто и не требовал, скорее, наоборот, потому что земляне дерзнули забраться на территорию врага, который, как показала практика, не щадил никого.
Итак, сегодня Руди убил первых остроухих. Событие, можно сказать, знаковое - если раньше эльфы могли и смягчить приговор, или обращали мало внимания на Вольфенштайн, то теперь всё стало серьёзнее. Как уже говорилось, жизнь для эльфа священна. Надо ли говорить, чья же жизнь всё-таки священнее? Как говорится, все равны, но некоторые равнее... и теперь остроухие зашевелились, за землян возьмутся по-иному, и наказание будет куда страшнее, даже хуже смерти. Так всегда происходило, когда задевалась гордость Перворождённых. И, что самое поганое, слишком много вероятности в пользу того, что исключений не будет.
Конечно, майор и в страшном сне не представлял, как добровольно пойдёт сдаваться остроухим в надеже снискать более лёгкую участь, но теперь, когда мосты сожжены, стало несколько спокойнее.
Рубикон перейдён, жребий брошен. Сейчас Михаэль чувствовал себя как минимум Юлием Цезарем, входящем в Рим с видом победителя. То есть, конечно, ещё не победил, но планы майора просто не оставляли места поражению, а такие, как ни странно, всегда имеют больше шансов на претворение в жизнь. И, похоже, сейчас главное - не остановиться, не "сойти с рельс", начав войну, закончить блистательнейшей победой, ошеломить весь W-51 и спасти Землю.
Джонсон более-менее очнулся, остальные спецназовцы тоже. Теперь все тупо ходили вокруг фургона, пытаясь свыкнуться с новой обстановкой. Сержант абсолютно не представлял, что можно делать дальше - кто повнимательнее, заметили, что деревья не похожи на земные, даже те редкости, что выставлялись на обозрение в ботанических садах, и не преминули сообщить об этом командиру. Можно подумать, у него и так забот мало. Что делать - непонятно. Что сделали террористы - тоже непонятно.
Возможно, это какое-нибудь психотропное оружие, но Джонсон слабо представлял психотропное оружие, пусковой установкой для которого служит противотанковый гранатомёт. По крайней мере, здравый разум, обязательный для любого уважающего себя спецназовца, представлять отказывался.
Везде сплошные неясности. И приходится сидеть на месте, хотя, по тому же здравому разуму, следует загнать спецназовцев в фургон, сесть за руль и, не раздумывая над ерундой, отправиться искать ближайший населённый пункт. Останавливало лишь то, что Джонсон понятия не имел, где подобный располагается. Сержант почти дошёл до того, чтобы ехать непонятно куда, расходуя драгоценный бензин, но шум подъехавшего буквально вплотную немецкого бронетранспортёра времён Второй Мировой заставил резко поменять планы.
Спецназовцы уже целились в "Ханомаг" из всего доступного оружия, а в "Радуге-7" деньгами не обижались, и имели привычку как можно больше вооружения возить с собой. Вот и сейчас в броневик уставились самые различные стволы - пара дробовиков, безгильзовые винтовки и даже противотанковый гранатомёт.
- Не стрелять! - скомандовал Джонсон. Приходилось кричать, все сняли шлемы с гарнитурой - жарко, да и никого не видно. Зато теперь подъехали... неизвестно кто. Вроде немецкий броневик. Что за фашисты? Ладно, сейчас всё станет понятно.
- Не стреляйте! - вторил голос из "Ханомага". - Мы выходим.
Демонстративно держа руки широко разведёнными в стороны, через заднюю дверь вышел безоружный солдат в... американской форме сорок лохматого года! Логика проигрывает по всем статьям - солдаты американские, а броневик, как только что из Германии. Непорядок. А может, стоит просто... сменить логику?
Пока Джонсон всё это обдумывал, из броневика так же медленно вышел обер-лейтенант, уже в немецкой форме. Пинаемая логика отвесила болезненный щелчок по носу.
- Так, ребята, - перехватил инициативу Томсон. - Кто знает, какой сейчас год?
Ему ответили, что 2020.
- А вот и не угадали! - попытался подшутить сержант, но, увидев насупившиеся лица стражников, перешёл на серьёзный лад. - Ладно, вы хотите знать, куда и почему вас сюда закинуло, так ведь?
Ответом ему послужило согласно-угрюмое молчание.
- Тогда все - за мной!
Пять минут назад Михаэль закончил рассказывать всё, что знал о W-51, и теперь спецназовцы из "Радуги-7" и дон Маранелло медленно приходили в себя. Все, как один, крепко задумались. Естественно - тут любого заклинит, мало не покажется. Замок Вольфенштайн терпеливо ждал решения, которое, может быть, определит дальнейшую судьбу.
- Герр майор, может, не стоило вот так, кувалдой по лбу? - тихо поинтересовался Дитрих. - По частям безопаснее.
- Ничего, - отмахнулся Михаэль. - Побалдеют недолго, и успокоятся. Зато потом мороки не будет. Бери, да посылай на любое задание.
Обер-лейтенант сглотнул.
- Но, герр майор... оружие-то при них.
- Ерунда, - оборвал Михаэль. - Им выгоднее договориться с нами. По крайней мере, мы знаем этот Мир лучше. Хреновато, не спорю, но всё-таки лучше.
- А если психанут?
- Не психанут, - в голосе майора жила непоколебимость, твёрдая, как фундамент замка Вольфенштайн. Часть передалась и Дитриху, он почувствовал уверенность. - Спецназ, насколько я понял, тренированные ребята.
- От местных у любого тренированного крыша поедет, - встрял Томсон.
- У нас не поехала, - резонно возразил Михаэль. - Тихо, будем ждать, что скажут!
Спецназовцы, прихватив Тони, удалились в комнату для совещаний и через ругань, шум и гам решали, что делать дальше. Судя по возрастающей громкости криков, к общему мнению так и не пришли, а попытки сержанта Джонсона навести хотя бы подобие порядка не увенчались успехом.
- Что-то у них раскол наметился, - ехидно заметил Томсон, комментируя звуки из-за двери. - А спорить можно сколько угодно.
- Сам вижу, - буркнул Михаэль. - И вообще, хватит подслушивать - пойдёмте в гостиную, попьём чаёк у камина.
- И то дело, - поддержал Дитрих. - Только сразу говорю: кипятить не буду, уже набегался.
- Успокойтесь, - улыбнулся майор. - Сегодня чаем занялся Рейден, сам хотел.
- Что? - с удивленным взглядом Томсона могло спорить лишь выражение лица Статуи Свободы, уронившей в океан любимый факел. - С чего бы это наш маг добровольно занялся такой мелочью, как чай?
- Может, работы мало? - весело предположил Михаэль. - Подкинуть, что ли?
- Я здесь, - раздался спокойный голос Рейдена. - Пойдёмте лучше в гостиную, всё готово. Остынет - скажете, не умею заваривать.
Маг сходил с ума от скуки, и любая, даже самая хреновая работа давала повод забыть о ничегонеделании. Патронами, взрывчаткой и гранатами забиты все подвалы, и, кроме поиска новых союзников, непонятно как попадающих сюда с Земли, Рейден не находил дел. Естественно, драить полы волшебник не хотел, да и положение не позволяло, тем более, с этим прекрасно справлялась старая добрая магия.
Уселись в гостиной - кто на креслах, кто на диванах, всё вокруг позволяло расслабленно побеседовать в непринуждённой обстановке.
- Рейден, никак не пойму, как тебе удаётся! - вскрикнул Томсон, едва отхлебнув из красивой, привлекающей внимание резными узорами кружки. - Это совсем непохоже на чай.
- Что, не нравится?
- Не сказал бы, вкус очень и очень, но... ты уверен, что это чай?
- Разумеется, чай, - пожал плечами маг. - А что же тогда?
- Спокойно, сержант, - засмеялся Михаэль. - Ты ещё местных сусликов не видел.
Томсон насторожился - если это шутка, то очень неудачная. Только хотел что-то сказать, как двери открылись, и оттуда показались спецназовцы. Рядом с командиром шёл Тони - оба держались так, будто пять минут назад стали лучшими друзьями.
- И что мы решили? - поинтересовался майор.
- Да уж решили, - кисло усмехнулся Джонсон. А потом, демонстративно махнув рукой, продолжил. - Если всё так хреново сложилось, то лучше держаться вместе. Правильно я говорю, Тони?
- Абсолютно, - подтвердил мафиози. - Если родная планета в опасности, надо помочь. Вы спасли меня, майор, вы и остальные, так что я целиком и до конца за Вольфенштайн!
- А нам показали путь, по которому нестыдно и пойти, - добавил спецназовский сержант. - Эти эльфы ничем не лучше мусульман-фанатиков, только цели у них ещё размашистее. Мы с вами.
Михаэль встал с кресла.
- Вы понимаете, придётся стрелять? Убивать или даже самим быть убитыми? - спросил немец после долгого молчания.
- Не впервой, - выразил общее мнение Маранелло. - Как стрелять, так и... умирать. Меня убивали - вернее, я сделал это сам, чтобы заодно прихватить одного придурка, и благодарю небеса, что его не занесло сюда. Пусть лучше отсиживается в аду!
