Александр Михайловский - В царствование императора Николая Павловича. Том второй
Степан снова кивнул, а потом сказал, — есть у нас охотники в селе, но тут барин, вот в чем незадача. Дела у нас порой творятся разные… — конюх замялся, — даже, не знаю как тебе, барин, и поведать‑то об этом.
Тут он оглянулся по сторонам и, наклонившись к уху Сергеева, полушепотом сказал, — я понимаю, барин, ты человек образованный, и в сказки разные не веришь. Только случается у нас порой такое… В общем, слушай.
Давным — давно жил в здешних местах народ, чудью называемый. Были они язычниками, и жертвы кровавые в своих капищах в священных рощах. Одна такая роща была неподалеку от нашего села. Потом пришел сюда народ русский, православный. Чудь — язычники крестилась, а рощу их, в которой идолы стояли, срубили. Остался от нее только сосна одинокая, которую никто рубить не хотел, потому, что слух про нее ходил такой — кто ее срубит, тот вскорости помрет.
Так вот, барин, около этой сосны нет — нет, да и случаются чудеса разные. То человек, который рядом с ней окажется, каким‑то образом оказывается перенесенным таинственной силой на расстояние нескольких десятков верст. А некоторым видения были разные — непонятные места казались, непонятные люди, непонятные машины. А кое‑кто и вообще пропал бесследно…
Это я к чему тебе, барин, говорю — пусть сын твой это место нечистое за версту обходит. Всякое может с ним случиться… Да и ты держи ухо востро…
— Занятные вещи ты мне рассказываешь, Степан, — задумчиво сказал Сергеев, — я пришлю к тебе сына и с ним одного моего друга. Ты покажи нам место, где роща эта была, и сосну ту чудную. Договорились?
Прогулка по Кронштадту
А прибывший в прошлое Игорь Пирогов с головой погрузился в дела XIX века. Первым делом он отправился… Правильно — куда может отправиться настоящий моряк — в Кронштадт.
Добрался он туда в сопровождении лейтенанта гвардейского флотского экипажа Николая Карловича Краббе. Он только что вернулся из неудачной экспедиции в Хиву командующего Оренбургского корпуса генерал — лейтенанта Перовского. Это был полный веселый 26–летний офицер, никогда не унывающий и не стесняющийся пошутить над собой.
Пирогов знал, что этот лейтенант со временем дослужится до полного адмирала и управляющего морским министерством. Именно при нем русский парусный флот станет паровым и броненосным. Ему принадлежит заслуга в устроении первых наших военно — морских баз на Дальнем Востоке, в создании боеспособных океанских эскадр.
Николай Карлович, несмотря на свою фамилию и отчество считал себя русским человеком. Как‑то раз, когда ему довелось услышать высказывание какого‑то остряка, который назвал его ""немчурой", он страшно обиделся, и воскликнул: "Помилуйте! Ну, какой же я немец? Отец мой был чистокровный финн, мать — молдаванка, сам же я родился в Тифлисе, в армянской его части, но крещен в православие. Стало быть, я — природный русак!"
Пирогов понял, что ему повезло со спутником. Он вспомнил, что Краббе обожал разные сальность, как то: анекдоты, порнографические открытки и все прочее, что можно найти в секс — шопах XXI века. Игорь вспомнил, что у него в его безразмерном бауле завалялась колода карт, которую он купил в Роттердаме.
— Вернемся из Кронштадта в Питер — подарю ее Николаю Карловичу, — подумал он. — Надо порадовать человека!
В Кронштадт они отправились на небольшом пароходике. Всю дорогу Пирогов травил анекдоты про поручика Ржевского, а Краббе раскатисто хохотал, и в промежутках, старательно записывал услышанное карандашиком в свой блокнот.
Несмотря на свою близость к Петербургу, сообщение с ним и зимой и летом было затруднено. И главная военно — морская база России на Балтике жила своей особой жизнью, которая превращала моряков в свою, особую касту. Город еще не освещался газовыми фонарями, и ходить поздним вечером по его улицам было далеко не безопасно. Но не из‑за боязни нападения мазуриков, охочих до чужих кошельков, а из‑за непролазной грязи, которая в весеннюю и осеннюю распутицу на улицах Кронштадта порой доходила до колена.
Главная улица Кронштадта, Дворянская, была разделена на две части. По одной из них — "бархатной" — могли гулять только офицеры и их жены, по другой — "ситцевой" — гуляли матросы и члены их семей. Несмотря на распространенное мнение о том, что сие было сделано для того, чтобы лишний раз подчеркнуть различие между "их благородиями" и нижними чинами, раздельное хождение позволяло офицерам не отвлекаться на созерцание подчиненных, а нижним чинам — не тянуться во фрунт перед своими командирами.
Пирогов и Краббе шли по Дворянской улице, как и положено, по "бархатной" ее стороне. Они беседовали о военных кораблях, которые уже стали паровыми, но все еще ходили под парусами. Командиры красавцев фрегатов и корветов с презрением смотрели на извергающие дым пароходы, которые смешно пыхтя шлепали гребными колесами по воде.
— Игорь Сергеевич, — убежденно говорил Краббе Пирогову, — я все прекрасно понимаю. Как бы мне не нравились эти парусные красавцы, но век их подходит к концу. Будущее за паровыми судами. Вы ведь слышали, что два года назад британский пароход "Сириус" совершил переход из ирландского порта Корка в Нью — Йорк. Правда, шел он большей часть под парусами, лишь время от времени, когда ветер стихал или был противным, используя паровую машину.
— Да, я слышал об этом, — сказал Пирогов, наблюдая за тем, как моряки, отправленные в порт на заработки своим начальством, быстро и умело разгружали прибывшее в Кронштадт французское торговое судно. — Самое смешное, это то, что этот пароход всего на несколько часов опередил судно, называемое "Грейт Вестерн", построенное специально для пассажирских перевозок через Атлантический океан.
Знаю я и о том, что на смену пароходам с гребными колесами, уже идут корабли, у которых в качестве движителя используется гребные винты. Четыре года назад британцы заложили винтовой паровой корабль "Архимед".
— Да, — задумчиво сказал Краббе, — похоже, что все эти красавцы, — он кивнул на стоящий у пирса могучий линейный корабль, на котором, словно муравьи в муравейнике сновали матросы, — доживают свой век. Вместо свиста ветра в снастях, хлопанья парусов и плеска воды, моряки будут слушать лязг механизмов и пыхтенье паровой машины. Но, это прогресс, и от него никуда не денешься.
— Николай Карлович, — осторожно сказал Пирогов, — а вы не думаете, что вместе с паровой машиной на вооружении кораблей придут и бомбические пушки системы Пексана. Это будет смертный приговор кораблям, построенным из дерева. Одна бомба, выпущенная из такого орудия, и деревянный корабль будет разбит, изломан, зажжен.
— Они уже пришли, Игорь Сергеевич, — нахмурившись сказал Краббе. — Я слыхал, что на Черном море в Николаеве, под наблюдением адмирала Лазарева, начато строительство 120–пушечного линейного корабля "Двенадцать Апостолов". Он будет вооружен бомбическими пушками. Кстати, Михаил Петрович потребовал, чтобы для Черноморского флота построили несколько пароходо — фрегатов и паровых судов.
— Так вот, Николай Карлович, — сказал Пирогов, — а теперь представьте, что с таким вот стопушечным парусным красавцем сойдется в бою паровое судно, без мачт, и покрытое снаружи стальными плитами. И вооружено это судно — назовем его броненосцем — будет всего несколькими бомбическими орудьями, но крупного калибра и дальнобойными. И что такой вот броненосец сделает с большим парусным кораблем?
Краббе задумался. Он почесал переносицу, посмотрел на линейный корабль, стоявший у пирса, покачал головой, и сказал, — Я думаю, что описанный вами, Игорь Сергеевич, бронированный монстр, сможет расправиться с деревянным парусным кораблем довольно быстро, и без всякого вреда для себя. Только, подобные, как вы говорите, броненосцы, будут неповоротливыми и тихоходными. И их паровые машины, которым потребуется много угля, не позволит им совершать дальние плаванья. Удел таких кораблей — прибрежные воды, где они, действительно, будут очень полезны.
— В общем, вы правы, Николай Карлович, — кивнул Пирогов, — но в таком мелководном и замкнутом водоеме, как Балтийское море, броненосцы смогут дать отбор любому иностранному флоту, как бы он не был силен. И тем самым полностью обезопасить от вражеского нападения с моря на столицу Российской империи.
Примерно так же они будут полезны и на Черном море. Несколько таких кораблей надежно защитят побережье Крыма, Севастополь, Одессу и устье Днестра и Дуная. В мелководном Азовском море они отразят нападение самого сильного флота противника.
— А как защитить наши рубежи на Тихом океане и на Севере? — поинтересовался Краббе, — вы мне не поверите, Игорь Сергеевич, но сегодня я услышал от вас столько нового и интересного, что теперь пищи для размышлений мне хватит надолго.
