Небо в огне (СИ) - Ковригин Алексей
— Джентльмены, обращаю ваше особое внимание на то, что согласно принятому Кортесами Басконии решению, мы не ведём никаких боевых действий за пределами Страны Басков. Нам категорически воспрещается вести огонь в сторону сопредельной территории или, тем более, атаковать объекты за пределами наших границ. А также, без веского на то обоснования, залетать на вражескую территорию. И это не обсуждается, это мой прямой приказ, и вы все будете ознакомлены с ним под роспись. Правительство нашей страны совершенно не желает провоцировать противника и пока Президент этот приказ не отменит мы будем его выполнять. У меня для первого раза всё. Сейчас капитан Сен-Жак отведёт вас в казарму временного размещения лётного состава, чтоб вы смогли там устроиться, немного отдохнуть и как следует подготовиться к завтрашнему дню. Но с утра у нас по регламенту построение всей эскадрильи, так что утренний подъём в шесть тридцать для всех обязателен. — смотрю на нашего командующего и завершаю:
— Сеньор командующий, я закончил вводную ознакомительную часть. У вас есть что-нибудь к этому добавить, или лётный состав уже можно распускать? — подполковник поднимется со своего места.
— Да, сеньоры, тоже отниму немного вашего времени. Я рад приветствовать вас на древней земле Басконии и тешу себя надеждой, что наше с вами сотрудничество станет взаимовыгодным и плодотворным. Правительство нашей страны очень рассчитывает на то, что вы все с честью справитесь с возложенной на вас задачей и оправдаете оказанное вам высокое доверие по защите мирного неба Страны Басков. Со своей стороны, правительство приложит максимум своих сил для того, чтоб вы ни в чём не нуждались во время выполнения своей миссии. Сегодня вы подпишите свои контракты и с завтрашнего дня уже начнёте службу, но решением правительства в воскресенье на поле вашего аэродрома состоится общегородской митинг, посвящённый лётчикам-интернационалистам эскадрильи «Корсары». Президент лично вручит вам знамя эскадрильи, после чего состоится его торжественное поднятие на флагшток. Затем пройдёт торжественный парад силами вашего личного состава перед приглашёнными гостями. По окончании парада и митинга на поле аэродрома состоятся праздничные народные гулянья. — после завершения напутственной речи командующего, «уже мои» пилоты, начинают предвкушающе улыбаться, радостно переглядываться и довольно потирать руки.
Ну так — да! Кто же из нас не любит праздников? Вино, барышни, танцы, однако у меня внутри всё клокочет. Это ж какая такая сволочь всё так хитро сумела распланировать? Так и лезет на мой аэродром, «не мытьём, так катаньем». И она затаилась совсем рядом, в окружении нашего президента. Ни за что не поверю, что и раньше такими вот «народными гуляньями» сопровождалось создание каждого боевого подразделения Страны Басков. Нет уж, пожалуй всё-таки права моя недремлющая паранойя и где-то совсем рядом со мной находится враг, он хитёр и коварен, а значит ухо надо держать востро. Однако вновь не повезло нашей охране. У кого-то будет праздник, а кому-то весь день придётся стоять в оцеплении и только тихонько завидовать отдыхающим. И скорее всего в этот раз нам придётся выставлять в оцепление стоянки самолётов уже весь взвод охраны. Вот чёрт бы побрал всех этих популистов-политиков, всегда в первую очередь пекущихся о своём рейтинге! Подполковник Мартин Луна мою угрюмую задумчивость замечает, но истолковывает её по-своему.
— Команданте Лапин, не стоит хмуриться! Всему лётному составу эскадрильи уже завтра с утра выдадут новую лётную форму, так что на параде твои лётчики будут выглядеть вполне пристойно. Кстати, довожу до твоего сведения, что в городской муниципалитет мною уже внесено представление на присвоение тебе звания «Почётного жителя города Бильбао» и об этом также будет объявлено на митинге, а от имени депутатов Басконии наш Президент Агирре лично вручит тебе «Благодарственную грамоту» от собрания Кортесов. Так что поверь мне Мигель, у тебя сегодня нет никаких поводов для грусти! Да, кстати сеньоры, если кто-то из вас ещё не знает, то ваш командир отличился в недавнем бою и лично сбил двенадцать самолётов противника, за что и был удостоен столь высоких знаков отличия. Теперь наш команданте «Француз» может с полным правом считать себя «лётчиком-асом»! — хм… всего лишь грамоту?
Предпочёл бы взять «натурой», в смысле «повышенной премией», но да на безрыбье… ладно, не стану жадничать. И так уже потихоньку начинаю вгонять правительство в «непредвиденные расходы». Ухмыляюсь про себя и вспоминаю как недавно «разведывал» информацию «о призовых», услышав от своего командующего ставку оклада у комэска Андре Мальро. Фиг его знает, может это я что-то напутал, или это уже отличия здешней реальности от моей, но вот только рядовые лётчики-добровольцы в Испании на сегодняшний день получают от Республики «месячное денежное довольствие» в сумме полутора тысяч долларов. Однако в качестве поощрительной «призовой суммы» за сбитые в бою самолёты противника им сегодня полагается всего одна тысяча.
В нашем договоре всё прописано с точностью до наоборот. Но поразмыслив, всё-таки решил, что уж я-то точно не стану настаивать на пересмотре договора. Лучше уж предпочту в этом вопросе сыграть «вдолгую», так как мой нынешний договор с правительством Басконии с финансовой точки зрения выглядит намного перспективнее и предпочтительнее. Во всяком случае для моей ЧВК «Корсар», так точно. Окинув взглядом сидящих в комнате лётчиков отмечаю, что наши «французы» реагируют на слова командующего совершенно спокойно, так как они уже в курсе всего произошедшего и своё любопытство успели удовлетворить. Но вот «штатовцы» вполголоса о чём-то меж собой оживлённо переговариваются, бросая в мою сторону крайне заинтересованные взгляды. А вот наши «парагвайские товарищи» так те вообще, лишь иронически переглядываются да насмешливо пофыркивают. Даже не пытаясь этого скрывать и естественно, что это не остаётся незамеченным.
— Сеньор капитан, я сказал что-то смешное? — голос командующего холоден и лязгает как затвор винтовки.
— Никак нет, господин подполковник! — Порфёненко вскакивает и замирает по стойке смирно.
— Но позвольте вас немного поправить? Год назад команданте Лапин был моим ведомым, и мы с ним однажды так удачно «причесали» смешанную авиагруппу боливийцев из восемнадцати самолётов, что из всего авиакрыла удалось уйти только двум самолётам противника. В том бою «Француз» сбил пять лично и четыре со мной в группе. Так что, сеньор подполковник, при всём нашем уважении, но вот «лётчиком-асом» наш командир стал ещё год назад! — Порфёненко смотрит на меня виноватым взглядом и сокрушённо разведя руками добавляет:
— Михаил Григорьевич, за тот бой наше командование представило тебя к «Кресту воинской доблести» второй степени. Однако, если бы ты принял наше предложение и вступил в ВВС Парагвая, то крест был бы уже первой степени и с алмазами, как у меня. Миша, если тебе доведётся когда-нибудь вновь побывать в Асунсьоне, то обязательно зайди в военное ведомство, там тебе полагаются выплаты за перегон истребителя и за сбитые в бою. Заодно заберёшь наградные документы на свой крест и медаль «За победу над Боливией». Этой медалью сегодня награждают всех, кто принимал непосредственное участие в боях и представление на твоё имя я тоже видел лично! — вот нихрена себе?
— Владимир Николаевич, а что, разве Боливию вы уже победили? Мирный-то договор ещё даже не подписан!
— Раз медали чеканят, значит уже победили! — Порфёненко довольно улыбается и при этом смотрит на нашего командующего, но как-то сочувственно-осуждающе, прямо как Сухов на Верещагина… «Павлины, говоришь? Хех!»©
В полной тишине раздаётся смачный шлепок ладони по плечу и торжествующий голос восклицает:
— Ха! Латер! А ведь я ж тебя уже предупреждал, что не с твоей удачей об заклады биться? Живо гони мои пять баксов дружище, ты мне опять пари проспорил! — и пока все отвлеклись на Роберта, печально отсчитывающего пять бумажек своему земляку Скотти Нельсону, моё внимание привлекает некоторое «оживление и шушуканье» в президиуме.
