Ревизор: возвращение в СССР 32 (СИ) - Винтеркей Серж
Интересно, и как я должен был бы их задерживать? — думал он, с опаской поглядывая на невысокого, но коренастого оппонента Левичева. — А если это его подельник? А если он и меня так же отоварил бы, как его, кулаком в нос? Интересно, что они не поделили? Вот же непростая у ворья жизнь, ну так и надо!
Наряд приехал на удивление быстро, и Левичев поднялся, демонстративно запрокинув голову, хотя кровь уже остановилась.
— На меня напали! — показал он на Рябова вышедшим из милицейского УАЗика капитану и лейтенанту.
— Разберёмся, — ответил капитан, подходя к тому. — Документики!
Рябов стушевался, стал ощупывать карманы, нашёл какой-то пропуск и протянул капитану.
— Проедемте, товарищ Рябов, — показал тот на машину. — И вы тоже, — посмотрел он на Левичева.
— Я вот сейчас заявление на тебя напишу за хулиганское нападение! — радостно пообещал Левичев Рябову, перестав запрокидывать голову.
Уже в милиции Рябова посадили писать объяснение по поводу случившегося, и тот написал там какую-то ахинею…
— Да там воняет так, как будто там труп где-то под полом разложился! — искренне негодовал Рябов. — Я отказываюсь въезжать в эту квартиру и требую признать наш обмен недействительным!
— Какой ещё труп? — попытался возмутиться Левичев, но на него никто не обратил внимания.
Зато капитан очень заинтересовался. Привезший их наряд немедленно отправился вместе с Рябовым на адрес. А Левичева посадили в обезьянник…
Это что ещё за нелепица? — ошеломлённо думал он, но попытка возмущаться ничего не дала. Его попросили успокоиться и обождать, сказав, что если трупа нет, то чего он так волнуется? Как будто если человеку говорят такие кошмарные вещи, волноваться вообще не с чего… Пришлось так и сделать, совершенно не понимая, что за нелепица происходит? А где-то минуте на пятой Левичеву пришла в голову ужасная мысль — а что, если предыдущие жильцы действительно кого-то убили и засунули под пол? Он помотал головой, вспомнив все эти разговоры про каннибалов от фальшивого лейтенанта милиции, и ужаснулся — а если это не было розыгрышем? Ну, то есть каннибалы были на самом деле, только лейтенант был ненастоящий…
А затем он увидел, как в отделение заходит тот самый подставной милиционер, что напугал его тогда этой историей с каннибалами. И реагируют на него другие милиционеры совсем нормально, словно он настоящий милиционер.
Левичев, почувствовав, что ум заходит за разум от всего этого, крепко вцепился руками в скамью, на которой сидел, и зажмурился. Осторожно открыл глаза только через минуту. Фух, того самого лейтенанта не было… Возможно, от удара в нос у меня произошло сотрясения мозга, — пришла в голову спасительная догадка. Вот и мерещится всякое…
Прошло долгих сорок минут, прежде чем по рации дежурному сообщили, что трупа в квартире нет, а есть протухшее яйцо.
— За что же вы так с ним? — спросил Левичева, усмехаясь, дежурный, стоя в дверях своей дежурки.
— Да это не я! — воскликнул он с искренним недоумением, испытывая огромное облегчение, что никакого трупа там все же нет.
— Совсем вы, товарищ, гнилой человек, — нахмурился дежурный. — Так радоваться, что подложили человеку такую пакость в квартиру…
— Да с чего вы это взяли? — возмутился Левичев. — Я радуюсь, что труп не нашли!
— А что, должны были? — искренне заинтересовался дежурный.
Поняв, что с разговорами у него сегодня не очень складывается, Левичев только махнул рукой, и снова закрыл глаза, вцепившись в скамью. Лучше помолчу, пока сам себе на статью не наговорил…
Вернулся наряд. Рябова с ними не было. Капитан, посмотрев на Левичева, покачал головой.
— Ну ты и устроил там душегубку! — с осуждением проговорил он. — Бедному мужику, скорее всего, придется там обои теперь переклеивать.
— Да не я это! — ответил Левичев. — А почему вы одни вернулись? Где Рябов?
— Хату проветривает, — хмыкнул лейтенант.
— Так ему что, ничего не будет за хулиганство? Ударили меня, и меня же здесь заперли?
— Кого надо, того и заперли, — нравоучительным голосом сказал капитан, — вообще, можно сказать, удобно получилось.
Больше ему никто ничего объяснять не стал. Где-то через час его перевели в камеру и оставили одного. Левичева охватило беспокойство.
Что происходит, вообще? — думал он, меряя шагами небольшую двухместную камеру. — За что меня задержали? Из-за протухшего яйца⁈ Курам на смех!
Левичев вздохнул. Яйцо и курица. Сидел бы сейчас в пивной, радовался бы, что хороший каламбур получился… Но вот что-то сейчас было совсем не до каламбуров.
Или все же нашли что-то, что там оставила эта сумасшедшая семейка, что до меня жила, и теперь дальше роют? Глаза у той тетки, Оксаны, когда она орала, точно блестели, как у сумасшедшей…
В четверг с утра напланировал себе заехать в университет после обеда, занести письма. И оттуда сразу надо ехать на лекцию от общества «Знание». А до этого поработать с записками для Межуева, пока есть возможность, а то на следующей неделе жена уедет в командировку до пятницы. Мы в этот раз, решили на семейном совете не увозить детей из дома. На ночь я с ними буду оставаться. Днём Ирина Леонидовна. Мама, Анна Аркадьевна и Ксюша обещали помогать по мере сил.
Только закрылся в кабинете и приготовился печатать, как зазвонил телефон. Как я ни спешил, а наша няня оказалась быстрее.
— Паша, тебя! — услышал я.
Это оказалась Латышева с радио.
— Павел, хотели бы пригласить вас на запись очередных программ, — сходу заявила она.
— Хорошо. А на какие темы будет передача? — сразу поинтересовался я.
— Ну, прежде всего мы хотели бы обсудить вывод американских войск из Вьетнама, — ответила она. — В том числе и то, что это означает для будущего нашего союзника. Может, у вас получится пару слов сказать и о вьетнамской молодежи, о том, что делается в стране, пережившей страшную войну, для детей.
— Прекрасная тема, — с готовностью согласился я. — Это первая. А вторая?
— Может, у вас есть какие-то пожелания?
— Так… Вот, недавно видел афиши очередного ГДРовского фильма про индейцев, — вспомнил я. — Может быть, я порассуждаю, почему все эти фильмы так популярны? Казалось бы, уже больше ста лет прошло с тех времён, которые там показаны… А злободневности своей тема борьбы народов с американцами до сих пор не потеряла!
— Да? — заинтересованно произнесла она. — И в самом деле, учитывая нашу аудиторию, очень хорошая придумка! От нас как раз что-то такое требуют, чтобы и правильно звучало, и чтобы детям нравилось. Уверена, что такую тему нам одобрят!
Договорились, что она мне ещё перезвонит после согласования второй темы, но в этот раз она мне сразу предложила подъехать завтра на запись к одиннадцати часам.
Хорошо, что ничего не запланировано на это время, — подумал я, листая ежедневник и возвращаясь в кабинет за работу.
Святославль.
— Лейтенант Звягинцев, — представился директору ЖБИ Рудневу сотрудник ОБХСС.
— Старший лейтенант Николаев, — представился для проформы Иван.
— В рамках расследования уголовного дела о хищениях на вверенном вам предприятии, — продолжил Звягинцев, — прошу вас выделить нам помещение для работы.
— Да-да, конечно, — поспешно проговорил директор и предложил посетителям пройти с ним в экономический отдел.
— Иван, а чего вдруг сегодня начали? — тихо спросил Руднев, немного отстав от Звягинцева. — С понедельника же собирались…
— Да звонок вчера по ноль два поступил, что на Левичева напали…
— Это из-за драки, что тут была перед заводом? — удивился Руднев. — Козин сказал, ему нос чуть-чуть разбили…
— Ну, чуть-чуть, не чуть-чуть, а разобраться надо было, кто, за что? Дело-то уголовное… Наши его приняли вчера вместе с дебоширом до выяснения и уже решили не отпускать, раз так получилось. Сегодня с утра работать с ним начали.
