Время для жизни 2 (СИ) - "taramans"

— Ладно… пошли, половой революционэр… Сейчас дневальный орать начнет! Кстати… насколько я помню, про борьбу — это лозунг «эсэров», так что… не стоит его вообще употреблять, тем более — на людях! Имей в виду!

— Да? А я и не знал. Так-то вроде бы — красиво. Ладно, буду знать… У-а-э-х! — рявкнул, зевая сержант, — ага… думаю — все же умыться надо. Посвежее буду, да и зубы снова почистить…, - Ильичев на глазах обретал ответственность и целеустремленность, входил в колею повседневной службы младшего командира.

Учеба начала входить в свое русло. Подъем, построение, физзарядка, умывание, снова построение, утренний осмотр, переход в столовую. Завтрак. Построение на подъем флага, доклады руководству училища командиров рот и комбатов.

И — три пары учебы. Две — до обеда, и еще одна — после! Потом… потом — приборка закрепленных помещений, ужин и два часа самоподготовки. И так — по кругу, по кругу… Как лошади на манеже. Все это перемежалось нарядами и прочими плановыми и внеплановыми мероприятиями.

В наряд, как уже было известно Косову, заступали в семнадцать ноль-ноль. Количество заступающего наряда было куда больше взвода. Это и наряды по роте: дежурный и три дневальных. Эти можно сказать — дома! Хотя именно дневальные по роте отвечали за накрытие столов роты для приема пищи — завтрак, обед, ужин. А так… «шуршали» по роте двадцать часов в сутки. Дневальному положено четыре часа на сон! Не больше! Вот меньше — частенько случалось, а больше — нет.

Кроме того, дежурство по батальону. Примерно та же схема, только наряд по батальону в столовой не работал.

Потом шли разные наряды — на пищеблоке, к примеру. Тут уже состав наряда был существенно больше — двенадцать человек. И ни хрена у них не было времени филонить! Это ж… подумать страшно, сколько на всех в училище нужно картошки начистить! А посуды перемыть? Здесь, как там, в прошлом-будущем, посудомоечных комбайнов, именуемых курсантами — «дискотека» — не было! Три здоровенные ванны для мойки — для грязной посуды, под очистку; для непосредственного мытья; и для — ополаскивания!

Грязно! Ну — а куда деваться-то… фактически с отходами возятся. Очистки всякие, шелуха… Б-р-р-р!!!

Жарко! От плит, которых было — до хрена! Жаром прямо так и пышут!

Шумно! А как без шума, если в эти ванны постоянно сваливают кучу жестяных мисок и кружек, а также ложек!

Мокро еще! Парит вода, постоянно подливаемая в ванны в состоянии — «еще немного и — кипяток!». Запахи — тоже… ни хрена не «Шанель». И остатки пищи пахнут, и какое-то моющее средство… Хрен его знает, какое, но — воняет! Выдаваемые наряду, когда-то белые халаты, несмотря на фартуки из клеенки, намокают моментально.

И все — бегом, бегом, бегом! И дежурный по кухне подгоняет, а того — бригада поваров. Жуть жуткая — этот наряд! Одна радость — голодным там не останешься. Повара подкармливали курсантов, особенно — первокурсников. Порции — без меры наваливают! И «картофана» можно всегда поджарить для наряда. И хлеб — без ограничений; и даже — масло сливочное! Но… да ну его на хрен! Косов сходил пару-тройку раз, как отделенный, старшим кухонного наряда, под присмотром второкурсника, и решил — ознакомился, и ладно! Лучше… по роте дежурить, или — по батальону. Или даже — по училищу. Пусть и накормлен не досыта, но зато в чистоте! Более или менее… Туалеты мыть — тоже то еще удовольствие. А дежурный по роте — он только по ответственности старший наряда, а так — пашет наравне с дневальными.

Еще были внешние наряды — на КПП училища, еще — на внешних воротах в хоздвор, именуемые — «железные ворота»! Там тоже — свои нюансы. Днем — задницу некогда на табурет примостить. И машины туда-сюда шныряют, и роты и взвода — выходят-заходят на территорию училища. И командиры снуют. А ночью — поспокойнее. На КПП есть помещение для наряда. Небольшая комнатушка для отдыха. Шесть часовых — по три на каждые ворота и один — разводящий, старший наряда. Пока температура приемлемая — часовые стоят по два часа. Зимой, в морозы, как говорят второкурсники — по часу. И разводящему все это разруливать! Только привел-увел очередную смену, перекурил — и снова вести! Когда спать-то? Потом поспишь, курсант, когда с наряда сменишься!

Но… все это — более или менее привычно по прошлой учебе в училище. Есть некоторые особенности, но… вполне понятные и «легко усвояемые!».

Наряды… наряды…

Учеба… тут тоже было все… интересно. Так как училище дает среднее-специальное образование, и основная масса «курков» — после девятого класса… А ведь есть и только с восьмью классами! А для армейцев — порог еще снижен. Их принимают и с семью классами! Так вот… в программу обучения входят и предметы средней школы. Ага! Та же математика и русский язык с литературой же… тоже — русской! И география. И даже — физика, с химией.

Вообще-то, как человек имеющий аттестат о законченном полном среднем образовании, Косов мог попробовать решить вопрос об освобождении от изучения общеобразовательных предметов на курсах училища. Но! Даже если бы руководство решило этот вопрос положительно, у него бы образовалось куча свободного времени! А свободный курсант — это нонсенс! Это — крайне неудовлетворительная организационная работа руководства и командиров! И его сразу бы нашли чем занять! И что-то Косову было не охота пробовать — а что же это будут за занятия? Не-не-не… Уж лучше — вместе со всеми, не отрываясь от коллектива! Зачем привлекать к себе внимание? Не надо нам такого!

К тому же, тут был еще один нюанс — гражданские предметы все же не так важны и… Нет! Запускать их вообще — не стоит, но и спрос там… так себе!

Даже иностранные языки есть! Немецкий и французский. Английского — нет. Не набрали еще «наглы» такой «дутый» авторитет, чтобы их «лэнгвидж» везде и всюду совали!

Вот — французский — даже у военных котируется! Потому как на данный момент — французы считаются очень сильной армией. Как бы — не самой сильной в Европе, а значит — и в мире. Ага! Не обосрались еще лягушатники! Сороковой — он только впереди! И никто пока предположить не может, что «галльский петушок» — уже не тот! Нет того «душка», который был у потомков наполеоновской гвардии еще двадцать лет назад. Выбили из франков всю доблесть под Верденом и на Марне. Остались в земле лежать потомки «Шарлеманя»…

Ну да — и хрен с ними! У нас своих проблем — выше крыши! Поэтому, зная чуток историю всего позора, который ждет франков чуть позже, Косов логично выбрал язык будущего противника. Как говорил Владимир Ильич: «Чтобы бить врага, нужно его знать!». А какое же знание врага может быть без знания его языка? Пусть и очень поверхностное знание, на уровне: «Фамилия?! Должность?! Воинская часть?!». То есть — «Намэ?! Динстград?! Нумер региментс?!». Ага… как-то так. Благо — в училище были две группы — немецкая и французская. Вот и воспользовался правом выбора.

В прошлой жизни Елизарову пришлось учить два языка, в школе немецкий, а в училище — английский. Английский, потому как — язык международного морского общения. И в «вышке», то есть в Высшей школе милиции — тоже английский. Со школы из «дойча» в памяти осталось лишь: «Эс ист кальт, эс ист кальт! Бунде блетер флиген!», да «Их хабе хойте класендинст!». Все.

В училище английский давали не в пример строже и сильнее. Спрос был. А потому — даже спустя столько лет в голове отдельные фразы оставались, не только про то, что «Ландон из зе кэпитал…».

«Придется снова осваивать «немецьку мову».

Преподавателем немецкого была пожилая дама интеллигентной наружности. В их группе оказались из курсантов взвода — Гиршиц, Капинус, да Алешин с Гончаренко. Это с его отделения. Всего в группе оказалось пятнадцать курсантов.

«Гиршиц, по его же словам, в школе учил немецкий, и вполне себе успешно. Ну да… идиш и немецкий — пусть и не совсем одно и тоже, но — близко. А Капинус… да хрен его знает. Но — будет с кем «пошпрехать» в свободное время, чтобы практика языковая была».

По его рекомендации, в немецкую группу записался и Ильичев.