Вера Ковальчук - Эльфред. Юность короля
Молодой ярл Убби, сын Рагнара Лодброка, на которого, должно быть, снизошло бешенство битвы, гонялся за монахами со своим огромным мечом, пока не притомился. На этот раз он мстил за раненого в монастыре Медесгамстад брата, и, хотя тот остался в живых, считал, что несколько десятков умерщвленных священников — это немного за такую рану.
Одним Кройландом дело не ограничилось. Разошедшиеся норманны двигались по стране от монастыря к монастырю. С особым увлечением они штурмовали женские обители. Датчане не пропускали ни одной монахини. В обители Кольдингам они, правда, не тронули даже самых молодых, но лишь потому, что все женщины, начиная с аббатисы Эббы и до самой последней послушницы, зная о неминуемом пришествии норманнов, изуродовали себе лица до такой степени, что никто не мог бы взглянуть на них без содрогания. Датчане и не стали на них смотреть. Они просто сожгли монастырь вместе со всеми его обитательницами.
В пепел были обращены обители Тинемут и Стенесгальм, а заодно и Барденей. Одно перечисление монастырей повергло Этельреда и его эрлов в ужас, Уэссекцы начали переглядываться, кто-то уже шептал, что необходимо собрать войско и помочь собратьям-мерсийцам, хотя приближалась зима, самый неподходящий для войны сезон. Но король никак не реагировал на шепот своих эрлов, и слушал гонца с каменным лицом. А тот продолжал. Видимо, насытившись убийствами, насилиями и добычей, датчане повернули обратно, к своему лагерю в Тетфорде. Они успели добраться до лагеря прежде, чем на них напал Эдмунд, король Восточной Англии. Молодой правитель осадил датский лагерь, и двадцатого ноября произошла битва. Будто кто-то заколдовал саксов, неважно, выходили ли на бой мерсийцы или восточные англы — битва и на этот раз была проиграна. Эдмунд, брат жены Этельстана, племянника Этельреда Уэссекского, погиб, а вместе с ним — его военачальники и епископ Норича[12], Гумберт, который всего за несколько дней с удивительной решительностью собрал почти всех мужчин своего епископата. Управлялся он с ними не хуже, чем любой военачальник.
Брат короля Эдмунда Эдвольд бежал в Уэссекс, о чем гонец сообщил Этельреду напоследок и заверил, что в ближайшее же время нынешний законный правитель Восточной Англии прибудет в Солсбери.
— Я должен быть рад этому королю без королевства? — осведомился уэссекский правитель и тут же, осознав, что подобные вопросы не решают с гонцами, жестом отпустил его. — Что ж, Эдвольда мы примем — все-таки, родственник. Возможно, он сможет прибавить к армии Уэссекса еще один меч — свой… Что, господа, вы могли бы мне сказать по этому поводу?
— Жалко, что мы заплатили такие деньги, — сказал Эльфред, — причем ни за что. Я был неправ. Не надо было платить. Надо было осаждать датчан хоть до Второго Пришествия, но стереть их с лица земли. Теперь буду знать: уж если начал что-то делать — делай до конца.
— Поздно теперь говорить о том, что нужно было сделать, — грубовато сказал старший брат. — Надо думать, что дальше. Норманны не успокоятся. Они, должно быть, скоро вторгнутся и в Уэссекс. Все им мало.
— Скоро зима, — напомнил здравомыслящий Редрик Велл. — Зимой не больно-то повоюешь.
— Да когда датчанам мешала зима? Они же с севера, где снег лежит на земле круглый год. Они же в сугробах детей делают.
— Раньше они нападали только летом.
— Сейчас уже осень. Поздняя, — напомнил Эльфред, но на него никто не обратил внимания.
После долгого обсуждения было решено, что придется собрать армию и поставить ее у северных границ Уэссекса.
— Так уж прямо и на границах, — возразил Родрик. — В снегу, что ли? Лучше держать воинов под рукой. Куда они без короля? Тело должно быть при голове.
— Да уж, иначе неуютно, — под общий смех согласился эрл Вульфберт, которому датчанин однажды без малого не снес голову. От того времени у эрла остался на шее страшный шрам.
— Надо отправиться под Тетфорд и отобрать у датчан наши десять тысяч фунтов!
— Не так это просто — вновь собрать армию, если она была распущена только летом, — ответил Этельред. — Придется ждать окончания осенних работ.
— Но молотьба длится до Имболка!
— Некоторые тянут с молотьбой и до Бельтайна, и что ж с того? — нетерпеливо прервал Эльфред, кое-что узнавший о сельском хозяйстве от Аларда. — Зачем на молотьбе нужен эрл или тан? За работниками присмотрит и управитель. Армию можно начинать собирать прямо сейчас. Уже конец ноября.
Эрлы, да и сам король, были склонны согласиться. Этельреду становилось не по себе при мысли о том, что норманны уже у его границ, и вторгнуться в Уэссекс могут в любой момент. А тут еще и договор с Родри Мауром. На мгновение король даже порадовался, что необходимость срочно выдавать дочку за какого-нибудь отпрыска знаменитого валлийца подступила именно теперь. Дав согласие, можно будет тут же потребовать военную помощь.
Что, собственно, Этельред и решил сделать немедленно. Какое счастье, что Родри отправил к нему молодого и бойкого гонца, который так хочет выслужиться. Надо будет дать ему золотой, чтоб он знал — усердие всегда вознаграждается — и приказать нестись к своему правителю с самой большой скоростью, какая только возможна.
К тому же, пришли слухи, которые несколько изменили отношение короля Уэссекса к валлийскому государю. Почти одновременно с гонцом из Кройланда прибыл гонец с западного побережья Уэссекса — того, что граничит с Валлией. Он сообщил, что датчане насели на валлийцев, отгрызают от Дифеда кусок за куском. Уж если Родри и придет в голову с кем-то воевать, так только с северными бандитами. Разумеется, они пограбят и уйдут, но валлийский король с куда большей охотой, чем прежде, даст свое войско, чтоб воевать с норманнами в других областях Британии. Так думал Этельред.
Вульфтрит рвала и метала. Она требовала, чтоб муж выкинул из головы идею отправляться на север и воевать с датчанами.
— Вам, мужчинам, лишь бы воевать! — кричали она. — Да эти северные бандиты давно нажрались добычи и дальше не пойдут!
Муж в ответ требовал, чтобы жена и думать забыла впредь совать нос в дела короля. Одного грандиозного семейного скандала ему было, пожалуй, достаточно на всю жизнь. Не мужчина тот супруг, который в ссоре кричит на жену так же, как она на него.
Но супруга короля возмущалась по понятной причине. Ведь у нее забирали пятилетнюю Эльгиву.
Девочку надо было отвезти в Валлию, показать Родри и его сыновьям, а также их женам — в знак серьезности намерений. Женщины по традиции должны были осмотреть малышку и сообщить своим мужьям, правильно ли она сложена, вырастет ли в красивую девушку, и сможет ли в будущем стать матерью, способной подарить жизнь множеству детей. Так заключались браки между знатными людьми, когда о любви не шло речи, а нужен был союз и в будущем — изобилующая потомством семья.
Этельред думал о том, что в Валлии Эльгиве будет безопаснее всего. Уэссекс вот-вот должна была захлестнуть война, и только Богу известно, куда смогут добраться датчане, а на западе все скоро утихнет. Сперва король считал, что в Валлию неплохо бы отправить и жену, а с нею — обоих сыновей, но потом передумал. Вульфтрит нельзя отпускать в соседнее королевство, там она с восторгом возьмется за интриги, и такого начудит…
Вульфтрит и обоих сыновей — Этельвольда и Этельхельма — правитель отправил в Уилтон. Стены старого аббатства почти сто лет назад сложили Добротно, из камня. Уилтон напоминал огромный замок, скрывавший в своих стенах огромное хозяйство монахов, его можно было долго защищать особенно если не будет недостатка в воинах. Своей семье Этельред собирался дать достаточно воинов, хотя каждый меч был на счету. Он приказал эрлам и элдорменам собирать армию.
В декабре стало очень холодно. На севере Британии вовсю шел снег, здесь он лишь изредка забелял воздух и сразу таял на земле, которая не успела промерзнуть. Но уж в холодном дожде недостатка не было. Поля давно оголились, на земле гнили остатки соломы, и скот начали кормить заготовленным сеном. Король вяло отметил, что урожай был хороший, и на этот раз за зиму умрет не так уж много селян.
Когда над Уэссексом бушевала настоящая снежная буря, в Солсбери появился измученный, замерзший и голодный гонец. Прежде, чем рассказать, с чем явился, он накинулся на жидкую похлебку с крупой и свининой, которая только и осталась от ужина. А потом сообщил, что датчане перебрались через Темзу близ замка Редингам[13], и там собираются обосноваться. Этельред вскочил со своего кресла, но гонец смотрел на него совершенно безразлично. Он был такой усталый, что его равнодушие растекалось волнами по всей зале. Датчане перешли Темзу — дело обычное. Они это делали постоянно. Что поделаешь?
— Мы должны идти к Редингаму, — сказал Этельред. — Немедленно. Эльфред, я дам тебе три сотни. Нет, лучше пять.
— Я не против.
