Расселл МакКлауд - Чёрное Cолнце Таши Лунпо
Вайгерт не скрывал свою антипатию. Сам по себе Штайнер не был несимпатичен ему, но теперь...
- Я понимаю вашу антипатию. В конце концов, вы – только однажды-рожденный.
Штайнер улыбался. Вайгерт не понимал, что тот подразумевал под этим.
- Ваше представление об СС – это картина поверхностного наблюдателя. Вовсе не потому, что вы, возможно, знаете слишком мало об этом. Даже если бы вы прочли все книги мира на эту тему, ваше представление не изменилось бы.
- Вы ожидали, видимо, что я должен одобрять то, что происходило тогда?
- Речь ни в коем случае не идет об этом. Хорошо или плохо, это остается предо-ставленным вам. Речь идет о таких вещах, Вайгерт, для которых в вашей банальной системе мира нет места.
Штайнер говорил это без антипатии или самонадеянности, лишь что-то похожее на небольшую снисходительность было в его голосе. Он встал с выступа стены, присел на корточки рядом с кипятильником и взял ручку чайника, в котором дымился чай. Штайнер пододвинул сосуд к Вайгерту.
- Что вы видите?
Вайгерт был озадачен и в то же время сердит.
- Чайник.
- Вот-то то и оно, Вайгерт. Вы видите чайник, но не руку, которая его держит, которая двигает его, которая, в конечном счете, определяет, что происходит с ним. Потому что чайник скрывает руку.
- Прекрасно. Но чем чайник связан с СС?
- И с СС тоже. Но, прежде всего, с историей.
Штайнер налил чай в две глиняные миски, которые стояли на земле рядом с кипятильником. Он взял обе и подал одну Вайгерту. Когда тот взял ее, то увидел узор на ней: черное солнце! Выжженное в глине, как в коже людей! Рука Вайгерта дрожала. Несколько капель чая капнуло на его спальный мешок.
- То, что вы видите в истории или в политике, это события, которые вы можете воспринимать: революции, войны, выборы, изобретения, идеи. Если вы ищете причину события, то опираетесь на другие события и пытаетесь выстроить при-чинно-следственные связи. Но и все эти события тоже лежат в ограниченной области вашего восприятия. При этом они всегда остаются на уровне, на котором вы можете слышать, видеть, читать, понимать и думать. Вещи, которые л-жат по ту сторону этого порога, в реальном мире, в котором вы, как вы верите, двигаетесь, не имеют никакого значения – не имеют для вас, а также не имеют для многих других. Вы близоруки, Вайгерт. Вы не узнаете руку за чайником, и вы узнаете историю только тогда, когда она проявляет себя в материальном ми-ре. Но тогда она больше повинуется только силам, которые давно развернулись в другом месте.
- И какие силы должны это быть? Судьба? Провидение? Бог?
В голосе Вайгерта был циничный оттенок. Штайнер, кажется, проигнорировал это.
- Я верю в божественную силу, так как я верю в себя и в то, что я видел, пусть даже и не органами чувств, которыми видите вы.
Может, Штайнер сумасшедший? Не в клиническом смысле, вероятно, думал Вайгерт. Но, вероятно, он в Тибете попал под власть какой-то религиозной иллюзии. Буддийский эсесовец из Третьего Рейха, который исполнял длящееся десятки лет раскаяние в горах? Вайгерт должен был узнать, почему он и его товарищи прибыли в Тибет и, вероятно, еще более важно, почему Штайнер все еще был там.
- Вас и других людей послали сюда в 1942 году, как утверждаете вы, по меньшей мере. Но что было так важно в вашей миссии, что лично Гиммлер выбирал вас? Или, спросим иначе, какая связь существовала между Третьим Рейхом и Тибетом?
- Теперь я постараюсь сначала тоже оставаться в понятном для вас мире. Там часто случаются вещи, перед большими событиями или одновременно с ними, которые вы узнаете как историю, очень хорошо доступные таким людям как вы.
Все же, вы считаете их незначительными или совсем их не замечаете. Вы знаете историю Третьего Рейха, вероятно, так, как ее вообще представляют все. Был один человек, талантливый оратор и бессовестный в своих методах, и это был Гитлер. У него была его партия, НСДАП. И тогда, наконец, были там еще так называемые обстоятельства. Экономический кризис двадцатых годов, поражение немцев в Первой мировой войне и так далее. Все это вместе как раз дало в итоге историю, как она протекала, наконец. Захват власти НСДАП, война, крушение. Ничего иного как достойная сожаления историческая случайность, так сказать. Но так ли это на самом деле?
- Почему бы и нет? Но я спрашивал вас о связи между Третьим Рейхом и Тибетом. Что с ней?
- Сначала я пытался представить историю так, как вы, вероятно, видите ее. При таком рассмотрении экспедиция СС в Тибет может быть в лучшем случае гротескной деталью где-то в стороне от основных процессов. Бессмысленная, не-значительная, о которой можно забыть. Но есть и другая версия истории. Версия о руке за чайником. И в этой версии Тибет играет гораздо более значительную роль. Я говорил уже о том, что в выборе участников экспедиции наряду с Гиммлером участвовал также Карл Хаусхофер...
- Кто это был? Я никогда еще не слышал это имя.
- Я ведь говорил, что есть вещи, которые вы просто не замечаете. И, все же, вы верите, что сможете так понимать историю. Карл Хаусхофер был одним из самых важных людей Третьего Рейха. Так сказать, одна из рук за чайником, если вы хотите такое сравнение. И, все же, только немного людей хотя бы относительно знают о нем. И еще меньше знают об его настоящем значении. В университетских кругах о научной деятельности Хаусхофера знают мало. Он считается одним из основателей геополитики. После войны ему поставили в вину, что он якобы вдохновил Гитлера на концепцию жизненного пространства Гитлера. В определенным виде это также правильно, пусть даже это было и далеко не та-ким образом, как представляют. Впервые Хаусхофер был в Тибете, задолго до того, как Адольф Гитлер появился в Германии на политической сцене.
- И? Что же в этом важного?
- Вы хотели знать, почему я прибыл сюда. Я как раз пытаюсь объяснить это вам.
- Извините.
Вайгерт был настолько взволнован что – вопреки своим прочим журналистским привычкам – никак не мог дать своему собеседнику по-настоящему высказаться.
- Хаусхофер завязал контакты с посвященными Желтых шапок во время Первой мировой войны. Желтые шапки – это секта, основанная в 1409 году тибетцем Тонкапой, реформатором буддизма. До сегодняшнего дня у них в Тибете есть большое влияние. И не только в Тибете. Контакты между Хаусхофером и Желтыми шапками привели к тому, что в двадцатые годы несколько тибетских общин образовались в Германии. Многие из них поддерживали контакты с важны-ми личностями становившейся тогда все сильнее НСДАП. Хаусхофер устанавливал их. Тогда после 1933 года, прежде всего, по инициативе Аненэрбе было проведено несколько экспедиций. Та, в которой был я, была последней.
- Вы понимаете, что я не настолько знаком с некоторыми вещами как вы. Что это за Аненэрбе? «Наследие предков»?
Аненэрбе было исследовательским управлением с несколькими десятками институтов. Оно подчинялось СС. Официально оно занималось научными работами в области предыстории и ранней истории, прежде всего, естественно, германской. Но это были только вывески для непосвященного народа. Гораздо более важными, но куда менее известными, были несколько отделов, занимавшиеся вещами, которые вы, пожалуй, назвали бы оккультными.
- Могу ли я сделать из этого вывод, что настоящая связь между Третьим Рейхом и Гималаями была оккультной?
- Да, это будет верно.
Одно казалось ясным: Штайнер говорил в трезвом и деловом тоне. Он легко из-влекал из своей памяти вещи, которые случились десятилетия назад. И в остальном он тоже ни в коем случае не производил впечатление чокнутого.
Но что он хотел сказать своими высказываниями? Вайгерт размышлял. Он уже слышал о том, что у Гиммлера были некоторые причуды. В одной книге он про-читал, что шеф СС требовал, чтобы ему предсказывали будущее по звездам. Ну, пусть, это и американские президенты тоже делали. Почему бы тогда и не не-сколько экспедиций в Тибет? Конечно, этот аспект Третьего Рейха казался ему действительно странным. Если он был правдив. Наконец, Штайнер мог ему про-сто все это наврать. Но какое у этого было значение? И прежде всего, чем это было связано с Фолькером, Гринспэном или Мартеном? Они были убиты сейчас, спустя десятилетия после конца Третьего Рейха.
Вайгерт отхлебнул своего чая. Всему свой черед, подумал он.
- И что же это была за... оккультная... связь?
Штайнер посмотрел на него, как будто обдумывая, что он должен сказать ему теперь. Прошло пять, десять секунд, потом он заговорил.
- Мы были в поисках существ из Туле.
- Туле?
- Я вижу, это имя вам ничего не говорит. И, все же, я уверен, что вы уже слы-шали об этом, пусть даже как легенду.
- Какую легенду?
- Легенду об Атлантиде. Или же правду о Туле.
Легенда? Правда? Атлантида? Штайнер сейчас совсем сорвался с катушек?
