Константин Костинов - Джип, ноутбук, прошлое
– Вы выбрали не того человека, господин Лазаревич.
Глава 20
Кто умнее: человек начала двадцатого века или человек начала двадцать первого? Интересный, конечно, вопрос… Если судить по объему знаний, то тогда первенство за человеком современным. Уточнение: если сравнивать СРЕДНИХ людей. Навряд ли мерчендайзер из гипермаркета знает намного больше, чем скромный учитель из Калуги.
Откуда же тогда берется устойчивое мнение об обратном? О том, что любой человек, попав в прошлое, непременно будет знать БОЛЬШЕ? Да очень просто. Из книг, в которых авторы подыгрывают своим героям. Если человек увлекается историей Второй Мировой, то, ясное дело, он окажется в сорок первом году. Уж никак не в 1812-ом. Фехтовальщик никогда не попадет в СССР тридцатых годов, выживальщик – в США пятидесятых, а восторженная девочка, мечтающая о влюбленном вампире – в Трансильванию пятнадцатого века.
Человек ВСЕГДА оказывается в прошлом именно в такой ситуации, которая позволяет ему применить ранее полученные знания, показав его в наилучшей стороны.
В книгах.
Легко быть самым умным среди первоклассников. Хотя… Если вы станете соревноваться с ними в том, кто лучше берет интегралы – возможно. А сможете ли вы выиграть у девочек-первоклассниц в "резиночку"? Даже у маленького ребенка есть что-то, в чем он умнее вас. К сожалению, не все идет так, как тебе хочется. Не вы выбираете, в чем будете соревноваться с другими людьми. Не вы. Жизнь.
Вот и Руслан, человек, который наиболее приспособлен к жизни во вполне определенном временном отрезке – начале двадцать первого века, не может знать что-то, что позволит ему с легкостью разрулить проблемы Фрезе. Он, Руслан, человек с кругозором обывателя, может чуть лучше среднего человека знающий о мебельном производстве, стимпанке или автомобилях – человек, владеющий двадцатилетним УАЗом просто не может не знать, как тот устроен – а Фрезе сейчас нужен другой. Человек, в одном кармане которого – пачка денег, а в другом – завод по производству двигателей и шасси. Одними голыми знаниями сыт не будешь.
* * *
Фрезе вцепился в собственные волосы, став еще ближе к образу безумного ученого.
– Я молился, – печально произнес он, – молился о том, чтобы Бог помог мне. Потому что моих сил уже не хватает, чтобы спасти фабрику. Я молился… И кого Бог прислал мне на помощь?
– Нас, – вздохнул Руслан.
"Олухов".
– Я не могу помочь вам… Вы не можете помочь мне… – Петр Александрович поднял взгляд, – Но этого не может быть! Фабрику могло спасти лишь чудо, и вот оно, чудо-то!
Фрезе взмахнул, указывая на Лазаревичей.
– Люди из будущего – разве не чудо? Вас послал Бог, – безапелляционно заявил он, – А раз так – значит вы просто не можете не помочь.
Руслан попытался уследить за логикой Фрезе, похожую на логику утопающего, хватающегося за то, что ему протянули и не глядящего, соломинка это или хвост змеи. Не сумел.
– Я возьму вас… инженером. С испытательным сроком в месяц. Если за это время мы с вами не сможем придумать что-то, что вытащит фабрику из болота, какие-нибудь эти ваши футуристические штучки, то, значит, я ошибся в вас, приняв за ответ на мои молитвы.
Фрезе резко вскочил из-за стола, так, что подпрыгнули даже Руслан и Юля.
– До завтра, Руслан Аркадьевич. Завтра мы с вами обсудим ситуацию. До завтра.
Руслан встал:
– Я могу оставить свой автомобиль у вас на фабрике? Горючее практически закончилось.
Фабрикант по-птичьи наклонил голову, задумавшись на секунду:
– Можно. Конечно, можно. Я дам вам свою коляску, вас отвезут туда, где вы остановились. Кстати, где?
– "Англе…", "Англия". Гостиница "Англия". Напротив Исаакия.
– Ну что ж, хороший выбор. Значит, до завтра?
Фрезе посмотрел в глаза Руслана с непонятным намеком.
– До завтра, Петр Александрович.
* * *
– Папа, – взяла Аня за руку отца, – А зачем нам коляска?
– Нас в ней отвезут в гостиницу.
– Папа?!
– Что?
– В коляске?? – Аня изобразила, как толкает перед собой детскую коляску.
– А-а… Нет, не такая коляска. В нее лошади запряжены.
Судя по глазам, Аня представила огромную детскую коляску, запряженную тройкой вороных.
* * *
Цок-цок-цок-цок…
"Василий Иванович слез с коня и вошел в штаб". Руслану обычно хорошо думалось в дороге – в автомобиле ли, в поезде – но сегодня непрестанное цоканье копыт его раздражало. Думалось плохо, мысли не приходили.
Что может он, Руслан, предложить Фрезе? Кучу гениальных идей развития автопрома, стыренных из будущего? И? Что Фрезе будет с ними делать? Если уровень его фабрики просто не позволит делать девяносто процентов из того, что он, Руслан, насоветует. Фрезе даже двигатели делать не может, что уж говорить о чем-то другом. Пойти к другим производителям? И что? Задача-то его, Руслана не в том, чтобы поднять российский автопром, а в том, чтобы найти себе работу на более-менее продолжительный промежуток времени, обеспечить нормальной жизнью семью… И как это сделать? Фрезе не станет долго терпеть абсолютно бесполезного работника, значит, нужно сломать голову, но придумать, как принести пользу.
Продать УАЗ? Глупо. Во-первых, это разовый доход, а нужен постоянный. Во-вторых, найти подходящего покупателя будет крайне трудно. В-третьих, УАЗ нужен, как самое весомое доказательство того, что они не жулики-мазурики, а самые настоящие пришельцы из будущего. Так что УАЗ продавать нельзя. И деньги нужны.
Вот ситуация, все равно что пригнать баранов на рынок, продать их, а потом домой вернуть. Как можно продать что-то так, чтобы это что-то у тебя же и осталось?
Как можно…? Стоп. В голове заскреблась мысль, пока еще смутная и неоформившаяся, как математическая формула на салфетке…
– Папа, а папа, – Аня подпрыгнула на сиденье, – А что это за дом? Цирк?
Коляска как раз проезжала мимо здания с огромным куполом.
– Кажется, да… – Руслан попытался вернуть мысль, но она уже укрылась в потайных уголках мозга, свернулась клубком и тихо захихикала.
– А можно, мы пойдем поближе? Пап, я никогда не была в цирке!
– Аня, мы и сейчас туда не пойдем.
– Ну, давай хоть рядом прогуляемся. А?
Руслан тронул за плечо кучера:
– Останови.
Коляска качнулась на скрипнувших рессорах, Аня выскочила на мостовую, прекратилось наконец назойливое цоканье.
– Цирк на Фонтанке, – вспомнил Руслан свой единственный поход по Петербургу.
– Цирк господина Чинизелли, – укоризненно уточнил кучер, ожидавший, что решат седоки, – Самый большой в мире. Видите, какая чашка?
Купол действительно был метров пятьдесят в диаметре.
– Ну уж и в мире… – усомнился Руслан.
– В России так точно. Дальше-то поедете?
– Папа, давай лучше погуляем? – взмолилась Аня, сложив ручки и подбородка.
Может, и правда? На свежем воздухе думается лучше.
– Хорошо. Гуляем.
* * *
Они шли вдоль гранитной набережной Фонтанки. Река мерно плескалась о берега. Руслан с Юлей шли в точности как солидная семейная пара: один в строгом "американском" костюме, с тросточкой, вторая – в костюме Мэри Поппинс. По крайней мере, на фоне других пар, гуляющих здесь же, они не выделялись.
Солидность несколько портила Аня, наотрез отказывающаяся идти рядом с родителями. Не то, чтобы она кричала или обращала на себя внимание, фактически она даже не бегала, но при этом как-то умудрялась сделать вокруг родителей два круга, пока те делали три шага, и при этом рассматривать все, что попадало в поле зрения.
– Ой, папа, смотри, замок, – то, что кричать нельзя Аня поняла прекрасно, однако свое любопытство, – А почему он такой розовый?
– Это Михайловский замок. Если я не ошибаюсь, – Руслан оглянулся, – именно в нем убили императора Павла Первого.
Аня озадаченно посмотрела на отца:
– В честь этого и перекрасили?
– Нет, это сам император приказал в такой цвет покрасить. По легенде, под цвет перчаток своей лю… бимой женщины.
Аня оглядела стены, посмотрела на свои руки, растопырила пальцы, но ничего не сказала.
* * *
Они прошли по горбатому мостику, мимо гранитного столба с двуглавым орлом, и пошли вдоль решетки за которой зеленел парк – впрочем зелень перемежалась желтизной – и гуляли люди.
Летний сад.
– Руслан, зайдем? – спросила Юля.
Аня уже успела пробежать до ворот и вернуться обратно:
– Папа, там табличка висит "Солдатам, матросам и собакам вход запрещен". А нам туда можно?
– Аня, а мы кто: солдаты, матросы или собаки?
– А почему собакам запрещено?
– А почему солдатам и матросам – тебе понятно?
– Нет, это тоже непонятно, только если поймают солдата – то его могут заштрафовать. А если собаку? Как ее заштрафуешь?
Они прошли мимо ворот.
– Собак наверное просто гоняют, – предположила Юля.
