Сергей Симонов - Цвет сверхдержавы – красный. Дилогия
Разумеется, на Западе всем было ясно, что за взрывом стоят спецслужбы СССР, но прямых улик не было, а на все голословные обвинения наши представители отвечали на американский манер: «Без комментариев. Нам об этом ничего не известно». Наши политики взяли за образец американскую манеру поведения: если нет неопровержимых доказательств – как можно наглее всё отрицать.
Конечно, после взрыва и поднятой газетами шумихи советским дипломатам в Западной Германии пришлось нелегко – агенты БНД ходили за ними по пятам, даже не пытаясь скрываться. В Москве и Ленинграде против немецких дипломатических представительств были предприняты аналогичные меры. (АИ)
Американские дипломаты в СССР тоже попали под такой же прессинг, но особенно доставалось репортёрам тех газет, которые осуществляли давление на СССР через прессу. С ними перестали контактировать все, у кого они обычно получали информацию. Их перестали пускать на пресс-конференции, запретили выезжать из Москвы, установили плотное наружное наблюдение. Если американский репортёр пытался заговорить с кем-то на улице, в магазине, в другом общественном месте – тут же появлялся сотрудник милиции и прерывал разговор. Американцам оставалось лишь читать газету «Правда» (АИ)
Репортёры не могут работать без общения. Несколько американских газет были вынуждены закрыть свои корпункты в СССР и отозвать репортёров. Другие пошли на контакт с советским посольством в США, чтобы выяснить, в чём проблема. Им мягко намекнули: хотите работать в СССР как прежде – измените тон ваших публикаций.
Через полгода немцы не выдержали первыми и привели наружное наблюдение за советскими дипломатами к обычному уровню. Кризис постепенно утратил актуальность, его заслонили другие, более свежие новости.
48. Взятые с поличным.
После спасения от подрыва линкора «Новороссийск» в октябре 1955 года (см. книга 1 гл. 35) нескольким военным НИИ была поставлена задача разработки системы охраны акваторий от проникновения боевых пловцов. Имевшиеся на тот момент гидроакустические средства были примитивны и не обеспечивали должного освещения подводной обстановки.
Исследования развивались по двум направлениям. Первое, гидроакустическое, привело к созданию системы АСО. Второе, магнитометрическое, упоминалось в полученных документах, но его перспективы были на тот момент неясны.
Испытания АСО летом 1957 года выявили малую чувствительность гидрофонов советского производства. Дальность обнаружения надводных кораблей была удовлетворительной, что же касалось подводных лодок – система слышала их только при движении на средних ходах, не менее 6 узлов. Время наработки на отказ также оказалось неудовлетворительным. Цели вроде боевых пловцов гидрофоны АСО не слышали вообще.
При обсуждении ситуации на совещании в Кремле Никита Сергеевич поставил задачу улучшить характеристики используемых гидрофонов. Затем он вдруг на секунду задумался и спросил:
– Погодите-ка... А если... SOSUS ведь любые лодки слышит, так? И наши и их?
– По идее – да, – кивнул Калмыков. – Обработка и фильтрация данных должна идти на берегу.
– А мы можем тайно подключиться к американской системе под водой и снимать с неё данные? – спросил Хрущёв. – Ведь кабели где-то должны выходить на берег? Значит, можно выбрать место, где они лежат не очень глубоко? Найти кабель и подключиться к нему.
Никита Сергеевич незадолго до совещания читал в «документах 2012» историю о том, как американцы бесконтактно подключались к нашим кабелям связи на Дальнем Востоке, и решил выяснить, можем ли мы отплатить американцам той же монетой.
Кузнецов и Калмыков переглянулись с таким выражением лиц, будто Хрущёв только что, не проваливаясь, прошёл по воде.
– Не могу сказать прямо сейчас что-то определённое, – ответил, наконец, Калмыков. – Но выяснить возможность такого подключения можно попробовать. Только понадобится помощь флота...
– Любую помощь предоставлю, Валерий Дмитриевич, – заверил адмирал Кузнецов.
– Я всего лишь спросил, – сказал Хрущёв. – Это – вопрос дилетанта. Если не получится – ну, значит, не судьба. Но если получится...
– Если получится, мы не только сможем проход американских лодок регистрировать, – заметил Кузнецов, – но и в угрожаемый период проводить свои лодки, подавая в систему ложные или искажающие сигналы. Идея очень интересная, Никита Сергеич. Обещать заранее ничего не могу, но исследовательскую работу проведём обязательно.
– Да даже хотя бы проанализировать работу американской системы, понять во всех деталях, как она работает – это будет очень полезно, – добавил Хрущёв. – Возможно, раздобыть образцы американских гидрофонов.
Адмирал флота Советского Союза чувствовал себя так, будто только что обнаружил у себя в столе Святой Грааль.
– Сделаем, Никита Сергеич, – сказал адмирал.
Разработка магнитометрической системы, напротив, дала неожиданно положительные результаты. Её работа была основана на регистрации локальных изменений магнитного поля, вызванных перемещением ферромагнитной массы, имеющейся у нарушителя, в зоне обнаружения. Нарушителями и объектами обнаружения являлись вооруженные боевые пловцы и подводные диверсанты, движущиеся на ластах или на индивидуальном средстве движения, пересекающие охраняемый мелководный рубеж. Мерой, характеризующей магнитные свойства объекта на расстояниях, превышающих его линейные размеры, являлся магнитный дипольный момент, величина которого в грубом приближении была пропорциональна массе ферромагнитного вещества.
Чувствительный элемент представлял собой распределенную вдоль охраняемого рубежа совокупность кабелей, образующих индукционную многовитковую петлю, в которой в соответствии с законом электромагнитной индукции при перемещении нарушителя наводится сигнал напряжения. Технически система была даже проще, чем гидроакустическая, она не требовала сложных датчиков вроде гидрофонов, а прибором регистрации мог быть обычный вольтметр, хотя в серийных системах также использовались самописцы.
Первые образцы системы, получившей название «Нептун», были развёрнуты в гаванях Севастополя, Владивостока, Петропавловска-Камчатского, Клайпеды, Кронштадта, Североморска, и других военно-морских баз. (АИ) Чувствительность системы была очень высокой – на испытаниях приборы реагировали на нож, висящий на поясе боевого пловца.
Это натолкнуло разработчиков на мысль использовать несколько увеличенный вариант системы для обнаружения подводных лодок. С предложением они вышли на командование флота в лице адмирала Горшкова.
Главкому постоянно досаждали попытки американских дизельных лодок проникнуть в территориальные воды СССР, обычно вблизи баз советского ВМФ. Сергей Георгиевич дал добро на разработку. Принцип работы системы был уже опробован, поэтому работа шла быстро. Да и предмет обнаружения на этот раз был побольше, чем нож боевого пловца.
По рекомендации Ивана Александровича Серова первый образец системы «Нептун-Б» развернули вблизи Владивостока. Также была проведена ещё одна перспективная работа. Специализированных противолодочных торпед в нашем флоте на тот момент ещё не было, хотя работа над ними уже велась. Проникающие в территориальные воды подводные лодки в случае их обнаружения, обычно пытались заставить всплыть взрывами глубинных гранат.
В этот раз поступили иначе. Взяв стандартную морскую акустическую торпеду САЭТ-50М, её доработали для применения с воздуха, в расчёте на сброс с малых высот. Носителем торпеды стал дирижабль. Заряд торпеды был специально уменьшен. Расчёт был не на уничтожение цели, а на лишение её подвижности.
19 августа 1957 года около 17.00 по местному времени вблизи Владивостока в территориальных водах СССР системой «Нептун-Б» была обнаружена неизвестная подводная лодка .(АИ, в реале её обнаружили из-за ошибки в управлении по глубине, в результате чего часть рубки вышла из воды) Из «документов 2012» Серов знал, что это была американская дизельная лодка «Гаджен» под командованием капитан-лейтенанта Нормана Бессака. (Источник: Шерри Зонтаг Кристофер Дрю История подводного шпионажа против СССР)
Лодка шла на перископной глубине, выставив над водой перископ и антенну. Вместо того, чтобы загонять лодку противолодочными кораблями под воду, преследовать до полной разрядки батарей и затем вынуждать к всплытию, на этот раз дирижабль сбросил примерно в километре от цели модифицированную акустическую торпеду. САЭТ-50 взяла след.
Акустик услышал шум высокоскоростных винтов торпеды в воде. Лодка срочно погрузилась, но было поздно. Торпеда взорвалась в районе винтов, полностью обездвижив вражескую субмарину. Американцы были вынуждены всплыть и поднять флаг Соединённых Штатов. Окружив лодку, советские противолодочные корабли предложили им сдаться. Радиосвязь была нарушена мощными помехами, связаться со своей базой в Йокосуке американцы не смогли. (АИ)
