Тренировочный день 4 (СИ) - Хонихоев Виталий
— Виктор Борисович… так значит вы свою девушку с собой взяли? Всех своих девушек? — серьезно спрашивает Оксана Терехова и поворачивается к своим подружкам: — а вы слышали анекдот про то, как одна женщина перед смертью призналась своему мужу в том, что она изменяла ему лишь два раза — первый раз с футбольной командой, а во второй — с симфоническим оркестром! Вот я и думаю…
— Терехова! — всплескивает руками Лиза Нарышкина: — а ну рот свой закрой поганый!
— Это будет очень долгая поездка. — вздыхает Виктор: — так я о чем, девушки. Насчет алкоголя…
Глава 15
Глава 15
Поездка до летнего лагеря заняла два с половиной часа, если вместе со сборами, то все три. Так что по приезду и заселению в корпуса согласно древнему принципу «мальчики налево, девочки направо» у них осталось всего два часа до обеда.
Сам по себе «Орленок» ничем таким особенным от прочих летних пионерских лагерей не отличался, был расположен на берегу небольшого озера с официальным названием «Артейское», в то время как местные называли его Утиным. Рядом же протекала и небольшая речушка, впадающая в это озеро. Перед озером был песчаный пляж, плавно переходящий в покрытую травой поляну. На этой поляне и были расположены корпуса «Орленка», а чуть поодаль начиналась полоса деревьев. Между корпусами были протоптаны дорожки, спортплощадка и небольшой плац были залиты бетоном.
Встречал их заведующий «Орленком», высокий мужчина средних лет с орлиным профилем римского императора, достойным быть выбитым на золотых монетах. Римского императора летнего лагеря звали Анатолием Сергеевичем, и он радушно приветствовал всех.
Он разместил девчонок в большом третьем корпусе с душем и туалетом. Школьников было примерно поровну — шесть девушек и шесть парней, а вот женская волейбольная команда изрядно прибавляла перекосу в гендерном плане — десять человек. Так что женская вотчина оказалась самой большой — третий корпус был в состоянии вместить тридцать человек, туда же были заселены и Маргарита Артуровна вместе с Альбиной Николаевной. Парням же из класса достался гостевой домик на шесть персон. В связи с этим Виктора поселили одного в пустующем четвертом корпусе. Рядом с гостевым домиком, чтобы из окна контролировать парней.
Вместе с заведующим бегали и суетились две женщины — одна постарше, полненькая, как выяснилось — местная завхоз, Тамара Павловна. И вторая — молодая девушка с веснушками по всему лицу и короткой прической. Звали ее Ирина, она была старшей вожатой. Кроме них в лагере уже были отдыхающие, все-таки «Орленок» был рассчитан почти на пять сотен мест.
— В связи с печальными событиями прошлого сезона. — так сказал Анатолий Сергеевич, показывая Виктору его расположение в корпусе, где он мог выбирать из тридцати пустующих кроватей.
Виктор не был склонен доверять слухам, а потому сделал себе заметку потом пораспрашивать заведующего о том, что же тут на самом деле произошло и почему «Орленок» свой первый сезон начал с половиной вакантных мест в корпусах. Насколько он, Виктор знал, места в летних лагерях вокруг города были дефицитным товаром и уходили влет. Да, в Советском Союзе даже обычные семьи могли позволить себе поезду в Сочи или в Грузию, в Краснодарский край и на знаменитые здравницы СССР. Но не на все же лето! Как правило на месяц. А отправить спиногрызов в летние лагеря — это же мечта любого родителя. А тут — озеро, речка, лес, природа, корпуса современные выстроены, столовая, свой крытый спортзал, даже небольшая библиотека, чтобы школьники могли читать литературу, рекомендованную для чтения на каникулах. Почему же половина корпусов «Орленка» пустует?
Нет, Виктор конечно же слышал эту историю про добрую вожатую, которая сводила в душ весь свой отряд, заодно проведя наглядный урок женской анатомии и всего такого… но он не очень-то и верил в эти слухи. Люди склонны преувеличивать, скорее всего бедная девушка перепихнулась с одним воспитанником, что на его личный, Виктора взгляд скорее благотворительность, чем преступление, но Уголовный Кодекс с ним тут не согласен. Да и администрация лагеря тоже. И все вообще. Так вот и родилась легенда о «Доброй Вожатой». Которая в отличие от «Девочки, Которая Утонула Тут Прошлым Летом» или «Проклятом Заброшенном Корпусе» — хоть позитивная.
— Обед через три часа. — сказал Анатолий Сергеевич: — мне звонили с Комбината, сказали, что привезут в термосах, наши повара только разложат все и на столы подадут. Так что решили сдвинуть прием пищи, чтобы не путаться.
— Три часа. — кивает Виктор: — спасибо, Анатолий Сергеевич…
— Просто Толя. — заведующий протягивает руку еще раз: — ни к чему тут политесы, мы с тобой люди взрослые. Мне бы больше мужиков в лагерь… хотя и с ними тоже. Эх… — вздыхает он, пожимая руку Виктора.
— С этими детками… — заведующий качает головой: — мне всего тридцать два года, а видишь, вся голова седая уже? Натерпелся я тут, Вить. Хочешь заведующим стать? Я могу походатайствовать…
— Спасибо, не надо. — твердо отказывается Виктор: — а что так? Неужто так плохо?
— Да один я тут мужчина. — говорит Анатолий Сергеевич: — ты вот что, заходи вечером после отбоя, побалакаем… у меня коньяк есть, армянский, пять звездочек, «Арарат».
— Не вопрос, зайду. — уверил его Виктор: — после отбоя сразу.
— У меня домик отдельный. Сразу за первым корпусом налево, там тропинка. Не заблудишься.
— Виктор Борисович! — звонкий голос сзади. Виктор оборачивается. Ну конечно же Нарышкина.
— Виктор Борисович! А ваши с команды купаться пошли! А нам Ритка не дает! — выпаливает Лиза, переминаясь с ноги на ногу: — а у меня такой купальник шикарный! Красного цвета, болгарский! Хотите посмотреть?
— Вот я об этом. — вздыхает Анатолий Сергеевич и с чувством хлопает Виктора по плечу: — держись, брат. Заходи ко мне вечером, поговорим. Ну а пока… у меня так много дел, так много дел. — и заведующий поспешно отступает, всучив Виктору ключ от его корпуса.
— Лиза! — Виктор поворачивается к Нарышкиной: — ну во-первых, не «Ритка», а Маргарита Артуровна. То, что она у вас не преподает еще ничего не значит, она у нас тоже ШКРАБ.
— ШКРАБ? — хмурится девушка, потом сразу же, без перехода — сияет улыбкой и кивает: — а, вспомнила! «Республика ШКИД», там же это было, да? ШКРАБ — значит Школьный Работник!
— Все-таки старшеклассники — лучшие люди страны, — говорит Виктор и вздыхает: — ну пошли разбираться почему Ритка вас не пускает купаться и твой красный болгарский купальник останется сухим…
— Не понимаю. — говорит Юля Синицына, растягиваясь на шезлонге и опуская темные очки на глаза.
— Чего именно не понимаешь? — спрашивает у нее Маша Волокитина, которая сочла своим долгом все же составить компанию Синицыной, в то время как все остальные уже влезли в теплую воду и вовсю плескались на мелководье. Лето выдалось жарким, а сколько раз она успела покупаться — по пальцам пересчитать можно. По пальцам одной руки.
— Маша! — рядом с ними вырастает эта Бергштейн, которая уже мокрая с головы до ног и сияет своей улыбкой на все тридцать два, а то и побольше, она ж как акула, у нее, наверное, зубы в два ряда растут. Маленькие капельки воды стекают по ее загорелой коже, и Маша думает о том что эта Бергштейн уже все загорелая, и где она загорать успевает? Вот у них — постоянные тренировки, да еще и в крытом зале, а если загораешь, то «офицерским загаром», это когда у тебя лицо и кисти рук загорают, потому что времени нет солнечные ванны принимать. А она эту Бергштейн без одежды видела — у нее везде ровный загар, значит где-то загорает вовсе без одежды. И время и место находит…
— Чего тебе, Бергштейн? — вздыхает она: — иди уже, купайся.
— Я с тобой хочу! — она тянет ее за руку: — ну же! Пошли! Юльку оставь, она все равно мрачной будет.
— Я не мрачная. Я просто не понимаю. — говорит Юля Синицына и достает из своей сумочки солнцезащиный крем и протягивает его Лиле: — намажь мне спину, а то я обязательно сгорю. Солнце сегодня просто сумасшедшее.
