Ташкент - Москва книга вторая, Халхин-Гол до и после, часть первая (СИ) - Akhmerov Farid

В это время открылась дверь из приемной и неизменный секретарь произнес:

- Товарищ Сталин, Ахмеров докладывает – материалы готовы, нести или позже?

- Конечно, нести и чем быстрее, тем лучше.

Через 6 минут в комнату заседания вошли Ахмеров и Мясищев. В руках они держали папки документов, переплетенных пластиком, как и положено в 21 веке.

- Вот, товарищи, знакомьтесь, представитель посланцев из 2016 года – подполковник Ахмеров Фарид Алимжанович, заместитель начальника института перспективных разработок. Инициатор проведения всех преобразований затеянных нами в ВВС РККА. А это, - Сталин указал на папки с документами, - тактико-технические требования на машины, составленные с учетом опыта еще не наступившей у нас войны. И вам товарищи Локтионов и Филин надо будет ознакомиться и подписать эти документы. Не плохо будет, если и товарищ Штерн подпишется под этими бумагами, или как говорят потомки – парафирует их. Парафирует, - произнес Сталин еще раз. Видимо слово ему очень понравилось.

- Товарищ Сталин, но ведь надо изучить предложения, институт должен проработать их, - начал, было, начальник НИИ ВВС Филин. Сталин жестом остановил продолжение его выступления:

- Один институт уже поработал над этими предложениями. Здесь собраны ТТХ тех самолетов, моторов, оружия и другого оборудования, которое выпускалось во время войны в их (потомков) действительности. Это то, чего реально достигла наша авиационная промышленность. Или может достигнуть. А не те домыслы, которыми мы с вами, не обладающие информацией, даже на уровне потомков, можем сочинить сейчас.

И потом, товарищи, вы ведь уже почти расстреляны – чего вам терять. Времени нет, товарищи, проводить академические конференции на тему… Через полчаса, нам надо вручить эти документы к исполнению руководителям конструкторских бюро, тех кто эти самолеты разработал в действительности товарища Ахмерова. А за академизм не беспокойтесь, здесь товарищ Мясищев, он почти академик в авиации, он все посмотрел и одобрил.

- Товарищ Сталин, а можно, хотя бы, ознакомиться с документами? – вновь подал голос Филин.

- Можно. Вы для этого здесь и собраны, – Сталин подвинул сидящим стопку с документами.

– Читайте, смотрите, но как мне кажется, очень толково составленные бумаги. Для вас приготовлены вторые экземпляры.

Штерн и Локтионов уже приступили к изучению содержимого папок. Взял одну из них и Филин.

В начале изучения у руководства ВВС настроение было скептическое. «Ну, что могут придумать эти «диванные эксперты», ученые крысы ни разу не сидевшие за штурвалом боевой машины». Но чем дальше рассматривали они страницу за страницей техническую документацию, исполненную на хорошей бумаге, ровным шрифтом, не то что кривые шрифты печатных машинок наркоматов того времени, художественно выполненные иллюстрации, ровные таблицы с четкими цифрами, тем больше им нравились эти «с неба» свалившиеся тактико-технические требования. Как люди технически грамотные, они понимали, что да, вот именно этих данных могут достигнуть скорости, высотности, время виража и масса минутного залпа оружия – эти основные свойства истребителей, позволяющие хоть в какой то мере противостоять противнику, все данные которого тоже были приведены по маркам самолетов и не только Германии, но и Италии, Японии, США и Англии с прочими Франциями. И нет здесь никаких необоснованных требований типа «выше всех, дальше всех, быстрее всех».

- Товарищ Сталин, а не очень ли средние, местами даже низкие показатели указаны в документах? Не будет ли это сигналом конструкторам, что можно сделать и хуже? Попроси больше, дадут то, что могут.

- Во-первых, мы не просим. Это требования. То есть технический закон, который надо будет исполнять. И потом, мы все, в том числе и конструкторы, взрослые люди. К чему эти обманки уровня старшей группы детского сада?

Тем временем минуты шли, уже почти все документы были просмотрены и первым взял свою чернильную ручку «паркер» товарищ Филин. На всех документах в том месте, где должна была стоять его подпись, он вывел свою фамилию, как один из авторов этих ТТТ.

За ним последовали и Локтионов со Штерном.

- Вот и хорошо. Сейчас прибудут товарищи конструкторы. Товарищ Локтионов и товарищ Штерн, я думаю, должны присутствовать при нашем разговоре с товарищами, а к вам товарищ Филин у меня такое дело. Нам известно о вашем заболевании и вместо тренировок вы должны будете полететь в Ташкент и серьезно заняться своим здоровьем. Можете взять свою семью. Я думаю, им будет интересно посмотреть на жизнь людей 21-го века. А вам должны помочь их медицинские технологии. Так что идите, готовьтесь к полету. Через месяц, надеюсь выздоровевший, вы приступите к тренировкам и другим полезным делам, а пока будете лечиться – готовьтесь теоретически.

Глава 7. Разговор с конструкторами.

Товарищ Филин ушел, и наступила небольшая пауза. Видимо, до прихода конструкторов оставалось несколько минут и все собравшиеся, а это были Сталин, Ворошилов, Локтионов, Джамилов, Ахмеров и Мясищев наслаждались внезапно наступившей тишиной. Сталин, как показывают в советских фильмах, неспеша, прохаживался по кабинету, остальные, молча, сидели за столом и рассматривали друг друга.

Первым тишину прервал вождь:

- Ну, что, товарищи, будем конструкторам показывать кино, которое вы смотрели перед совещанием? – сказал он, обращаясь к Локтионову и Штерну – или не будем пугать раньше времени.

- Надо показать. Я, конечно, не снимаю с себя ответственность, я главный по ВВС, я за все и отвечаю, но ведь и они не дали нам самолетов, могущих на равных бороться с немцами, и как я понял из фильма – практически до конца войны. – Локтионов, как главный заказчик авиационной техники, решил, что спрашивают именно его.

В это время на столе Сталина раздался зуммер телефона, он взял трубку и через секунду сказал:

- Да, пусть заходят.

Все поняли, что пришли конструкторы. В маленький зал вошли Гуревич, Лавочкин, Микаян, Пашинин, Поликарпов, Сильванский, Сухой и Яковлев.

- Здравствуйте, товарищи. Рассаживайтесь, пожалуйста. Товарищ Джамилов, включите, пожалуйста, фильм.

Богдан Алексеевич, второй раз за день, включил фильм из сериала про Великую Отечественную войну. Серию, рассказывающую о поражении наших ВВС в первые дни войны. 15-ти минутный ролик произвел на вновь прибывших еще большее впечатление на гражданских людей, кем собственно и были конструкторы, чем на руководство ВВС.

- Что это? Как это может быть? – раздались голоса со стороны конструкторов.

Товарищ Сталин жестом призвал всех к молчанию, а затем произнес:

- Прежде чем сказать вам, что это, я хочу сказать, что у меня для вас четыре новости.

Две плохие и две хорошие. Начну с плохих – самое позднее, через 800 дней начнется война с Германией. Германия нападет на нас. Вторая плохая новость – мы к этому не готовы и не успеем приготовиться за два года.

- Теперь хорошие новости, - после паузы продолжил Иосиф Виссарионович, - мы, в итоге, победим. И для того, чтобы победа досталась не очень дорогой ценой, не знаю кто, послал нам на помощь целую республику Советского Союза - Узбекистан из 21-го века. Фильм – почти документальный, это информация, полученная от потомков – история той войны, которая произошла 75 лет назад, в их реальности. Это вторая хорошая новость.

А то, что вы видели в фильме – это результат нашей неготовности. Только за первые сутки нападения мы потеряем больше чем 1200 самолетов, из них 800 штук на земле. Они даже взлететь не успеют. Перед вашим приходом мы поговорили с руководством ВВС РККА. – Сталин посмотрел на сидящего здесь же Локтионова. – И одной из причин такого разгрома была названа отсталость нашей техники по сравнению с немецкой. За оставшиеся 800 дней опередить в качестве наших самолетов мы не сумеем. Но надо сделать все, чтобы сократить это отставание. Если вы помните, наркомат авиационной промышленности, недавно организованный нами, собирался провести научнопрактическую конференцию по развитию самолетостроения по итогам военных действий в Испании. По информации полученой от наших потомков, конференция не дала существенных результатов и конкурс на лучшие машины, проводившийся после конференции привел только к излишнему расходованию средств и созданию атмосферы нездоровой конкуренции. Все потому, что мы и вы не знали, какие самолеты нужны ВВС, какие машины может выпустить наша промышленность, насколько успешно будут справляться они со своими задачами. Сейчас, благодаря потомкам, тому, что на протяжении всех 75 лет после нашей победы, они собирали материалы о нашем времени, о причинах неудач и о факторах позволивших нам одержать победу. Надо сказать, что сведения, полученные от потомков, с которыми я успел ознакомиться, содержат весьма противоречивые оценки деятельности наших конструкторских бюро, то есть вас. Если в первые годы после победы в стаьях в журналах и в ваших мемуарах звучат лишь хвалебные оценки нашей техники, то в аналитических статьях ближе к концу 20-го века и в книгах о самолетах выпущеных во время войны (а там она продлилась 4 года) уже многое подвергается критике. Кроме того, по основным летно-техническим показателям почти всех наших самолетов мы так и будем отставать до конца войны. Поэтому, по предложению института перспективных разработок, изучавшего информацию, которую собрали потомки, нами решено, и руководство ВВС нас поддержало, вместо неконкретных, общих тактико-технических требований с какими-то приблизительными показателями, мы выдаем каждому КБ конкретное задание – сделать то, что в итоге у вас получилось в конце войны. Некоторые из вас переглядываются – у вас еще нет КБ. Будут. Организуем как в реальности наших потомков. Ибо эти коллективы доказали свою жизнеспособность и стали основой нашего самолетостроения. К сожалению потомки не нашли, пока, ни рабочих чертежей, ни даже ремонтных этих машин. Есть лишь общие виды, некоторые аэродинамические схемы, основные размеры и фотографии. Вся имеющаяся информация прикладывается к ТТТ, которые вы сегодня получите. Но зато, вы можете ознакомиться с учебно-боевым истребителем, так сказать в «живую». Один экземпляр машины выпуска 1947 года стоит на площадке рядом с институтом, здесь, в кремле. Товарищ Ахмеров – проводите товарищей конструкторов к самолету. Я сегодня посмотрел – мне понравилось.