А. Кошелев - Я дрался с самураями. От Халхин-Гола до Порт-Артура
А. Кошелев - Я дрался с самураями. От Халхин-Гола до Порт-Артура краткое содержание
Я ДРАЛСЯ С САМУРАЯМИ
От Халхин-Гола до Порт-Артура
Военное дело просто и вполне доступно здравому уму человека. Но воевать сложно.
К. КлаузевицОт составителя
«Тихо вокруг, сопки покрыты мглой.
Вот из-за туч блеснула луна,
Могилы хранят покой…
Тихо вокруг, ветер туман унес.
На сопках Маньчжурии воины спят,
И русских не слышат слез.»
Этот трагический вальс родился сто лет назад, во время первой русско-японской войны, после нашего поражения под Мукденом:
«Плачет родная мать, плачет молодая жена,
Плачут все, как один человек,
Злой рок и судьбу кляня!..
Пусть гаолян вам навевает сны,
Спите, герои русской земли,
Отчизны родной сыны.»
Кто мог тогда представить, что вся первая половина XX века пронесется, словно кружась в этом траурном вальсе, что впереди еще японская интервенция на русском Дальнем Востоке (1918–1922), множество «пограничных инцидентов» 30-х годов, кровопролитные бои на озере Хасан (1938), «необъявленная война» на Халхин-Голе (1939), участие советских добровольцев в боевых действиях в Китае (1937–1940) и только потом — победный август 1945 года.
Вальс «На сопках Маньчжурии» завершался таким куплетом:
«Спите, сыны, вы погибли за Русь, за Отчизну,
Но верьте, еще мы за вас отомстим
И справим кровавую тризну.»
Наши деды сдержали слово. В сентябре 1945 года разгромленная Япония капитулировала.
В этой книге, посвященной 60-летию Победы над Японией, собраны воспоминания тех, кто бил «самураев» на Халхин-Голе, в Китае и в Маньчжурии, кто в августе 45-го с боями прошел «через Гоби и Хинган» и вновь поднял русское знамя над Южным Сахалином, Курилами и Порт-Артуром:
«Дойдя до Порт-Артура, мы поклонились праху погибших там в начале века русских солдат и сказали: мы вернулись, мы рассчитались за вас.»
«В Сталинском приказе день Победы над Японией был объявлен праздничным. Сейчас эту дату пытаются вычеркнуть из народной памяти. Но нашу Победу, нашу гордость и славу, наше великое прошлое у нас не отнять.»
«Что касается так называемых «спорных территорий» — эта земля полита нашей кровью, это русская земля: была, есть и будет.»
Сегодня, когда поколение Победителей уходит, когда пересматриваются итоги Второй Мировой, а Япония все более настойчиво требует «возвращения северных территорий» — чем мы можем ответить? Что осталось у нас, «проср…ших» (выражаясь по-сталински) свою страну и свое будущее, кроме памяти о великом прошлом и дедовской славы? Посмеем ли напомнить наглеющим соседям, что в первом варианте «Варяга» был и такой куплет, ныне вычеркнутый и забытый:
«Из гавани гордо мы в битву идем,
Навстречу грозящей нам смерти.
За Веру, Царя и Отчизну умрем —
Держись, желторожие черти!»
Большинство воспоминаний, вошедших в эту книгу, прежде никогда не публиковались. Ате, что были напечатаны в малотиражных изданиях, давно стали библиографической редкостью (например, сборник «Была такая война», посвященный событиям на Халхин-Голе, вышел тиражом всего 999 экземпляров).
Хочу поблагодарить за помощь Артема Драбкина, предоставившего для книги ряд материалов своего сайта «Я помню» (www.iremember.ru), и Александра Широкорада, написавшего комментарии и послесловие.
Александр КошелевХАЛКИН-ГОЛ
(май — сентябрь 1939 г.)
Август 1938 года. Дальний Восток, пограничный район между рекой Тумень-Ула и озером Хасан. Советские войска раз за разом штурмуют захваченные японцами сопки Безымянная, Заозерная, Черная, Пулеметная горка. После тяжелейших трехдневных боев неприятель вытеснен с нашей территории, высоты очищены от «самураев», а над Заозерной вновь поднят красный флаг.
Однако победа получилась неубедительной — бои непредвиденно затянулись, наши потери в два с лишним раза превысили японские.
И уже не остается сомнений, что хасанские события — лишь первый раунд схватки, что продолжение следует. В конце 30-х вся страна знает, что на Востоке «тучи ходят хмуро», а самураи готовы вновь «перейти границу у реки».
И действительно, после хасанских боев не прошло и года, как грянул новый пограничный конфликт — теперь уже в Монголии, на реке Халхин-Гол.
Предыстория конфликта
С начала 1930-х годов японское правительство вынашивало агрессивные планы в отношении Монгольской Народной Республики. Еще в 1933 г. военный министр Японии генерал Араки потребовал оккупации Внешней Монголии, которая «обязательнодолжна быть Монголией Востока». Начиная с 1935 г. на японских официальных картах линия государственной границы в районе реки Халхин-Гол стала переноситься вглубь МНР на расстояние до 20 км.
В конце января японо-маньчжурские войска напали на погранзаставы Халхин-Сумэ и «Монголрыба», оставленные монгольскими пограничниками без боя. Для предотвращения конфликта в июне 1935 г. начались переговоры о демаркации государственной границы между Монголией и Маньчжоу-Го. Но позиции сторон сразу же разошлись. Представитель Японии от имени правительства Маньчжоу-Го потребовал допустить «в соответствующие пункты на территории МНР (в том числе и в Улан-Батор) для постоянного проживания своих уполномоченных, которые будут пользоваться правом свободного передвижения». Монголия отвергла эти требования «как прямое покушение на суверенитет и независимость МНР». В итоге переговоры были прерваны. При этом представитель Маньчжоу-Го заявил: «В дальнейшем все вопросы мы собираемся решать по своему усмотрению».
В марте 1936 г. на монголо-маньчжурской границе произошло несколько мелких стычек. В ответ на это 12 марта между СССР и МНР был подписан протокол о взаимной помощи, а Сталин в интервью американскому журналисту предупредил: «В случае если Япония решится напасть на Монгольскую Народную Республику покушаясь на ее независимость, нам придется помочь Монгольской Народной Республике». 31 мая, выступая на сессии Верховного Совета, председатель Совнаркома СССР и нарком иностранных дел Молотов подтвердил, «что границу МНР мы будем защищать так же решительно, как и свою собственную границу».
В соответствии с договором о взаимопомощи в сентябре 1937 г. в Монголию был введен «ограниченный контингент» советских войск в составе 30 тысяч человек, 265 танков, 280 бронемашин, 5000 автомобилей и 107 самолетов. Штаб корпуса советских войск, получивший наименование 57-го особого, обосновался в Улан-Баторе. Командовал корпусом Н. В. Фекленко.
Тем не менее, японцы продолжали готовиться к нападению на МНР. Японское командование не случайно выбрало для вторжения район у реки Халхин-Гол — со стороны Маньчжурии сюда вели две железные дороги, ближайшая станция находилась всего в 60 км от намеченного района боевых действий. А вот от советской железнодорожной станции Борзя до Халхин-Гола было более 750 км, и растянутость коммуникаций сильно затрудняла сосредоточение советско-монгольских войск, их снабжение боеприпасами и продовольствием.
Приходится признать, что накануне конфликта и командование монгольского погранкорпуса, и комкор Фекленко проявили непростительную беспечность. Государственная граница за рекой Халхин-Гол фактически не охранялась, да и на западном берегу не было стационарных постов наблюдения — лишь иногда здесь проезжали монгольские конные дозоры. Ком-состав 57-го особого корпуса угрожаемого района не изучал. Рекогносцировок на местности не было. Бойцы отвлекались на дровозаготовки на длительные сроки.
Н. В. Фекленко (1945 г.) Японские войска в Маньчжурии
Иначе действовали японцы. Задолго до нападения они произвели рекогносцировку будущего района боевых действий, издали отличные карты, совершили много разведывательных полетов не только в приграничной полосе, но и над монгольской территорией. С комсоставом предназначенных для операции частей и соединений были проведены полевые выезды. Войска обучались с учетом условий данной местности.
С января 1939 г. японцы возобновляют провокации в районе Халхин-Гола — совершают набеги на монгольскую территорию, обстреливают пограничников, нападают на сторожевые посты. А в середине мая приступают к развертыванию полномасштабных боевых действий.
