Сергей Годына - Последний парад наступает! Наша победа при Цусиме
— Армейские реформы. Наши господа генералы собираются разгромить чуть ли не весь остальной мир уже в 1914 году, поэтому серьезно реформировать армию нам все равно придется. Вопрос только в том, сколько эти реформы вытянут из нас денег. А ведь на сегодняшний день у нас нет нормального запаса даже трехлинейных винтовок. Про пулеметы я вообще молчу! За каждый произведенный пулемет системы Максима мы отслюнявливаем Виккерсу за патент около 800 рублей! А стоимость одного такого пулемета колеблется в пределах трех тысяч золотых рублей. Правда это с комплектом на 30000 патронов. Вот и прикиньте себе стоимость перевооружения армии. Десять тысяч пулеметов влетят казне в тридцать миллионов рублей! Стоимость одной трехлинейки составляет сейчас около двадцати шести рублей. Нам нужно их произвести еще несколько миллионов — это минимум. Все арифметику помнят? Вот и прикидывайте свои хотелки. Но пойдем далее.
— Нельзя забывать про зарождающиеся авиацию, танки, подводные лодки, автомобили и прочие технические новинки. Для того, чтобы поспевать за всем миром нам тоже предстоит строить немало научно — исследовательских институтов, со всеми вытекающими для экономики последствиями. Причем стоимость этих всех нововведений непомерно высока. Скажу сразу — не стоит рассчитывать к 1914 году разбомбить своих противников самолетами, и раздавить танками.
Резюмируя все хотелки, и опираясь на свои познания в области российской экономики образца 1905 года я хотел бы сказать, что у нас есть по сути две дороги. Первая — это развивать в первую очередь экономику и промышленность. Куда этот путь нас приведет я не знаю. Ну а вторая дорога — это удовлетворять по максимуму все желания наших адмиралов и генералов прилетевших из будущего. В этом случае мы скорее всего закончим либо как Япония в 1945 году, либо как СССР в 1991 году. Чрезмерная милитаризация экономики бесспорно послужит мощнейшим тормозом для развития остальной промышленности. Строя десятки крупных кораблей, и выпуская огромное количество вооружений для армии мы будем просто не в состоянии развивать промышленность нормальным образом.
А вообще, я бы очень порекомендовал попытаться прожить ближайшие 20 лет без войн. В таком случае я максимально приближу нашу экономику к самой сильной в мире — к экономике США.
В наступившей тишине все попаданцы в прошлое долго переглядывались, пока Великий Князь Михаил не взял слово.
— 20 лет без войн это абсолютно не реально. — Сказал за всех Михаил, — Европейская дипломатия на это не способна в принципе. Мы с внешнеполитическим курсом пока не определились, поэтому, я так полагаю строить долгосрочные перспективы экономического развития тоже пока рано. Пока я бы просто порекомендовал Солдатову составить несколько вариантов своих планов экономического развития. Так же предлагаю оставить его в качестве личного советника государя по вопросам экономики.
После этого все друзья, попавшие в этот мир из будущего, договорились, что подобные совещания теперь будут еженедельными. Решив еще несколько текущих проблем, и составив план действий на ближайшее время попаданцы закончили совещание, и разъехались по своим рабочим местам.
Часть 4. Одиссея Небогатова и планы попаданцев
Глава 13. Архипелаг Бонин
После опьянения победой возникает всегда
чувство великой потери: наш враг, наш враг мертв!
Даже о потере друга мы жалеем не так глубоко, как о потере врага.
Фридрих Ницше.
Дни для русской эскадры текли крайне медленно. Большинство офицеров заметно нервничали, постоянно ожидая прибытия японского флота, и лишь Рожественский излучал спокойствие. Дни проходили однообразно. Эскадра постоянно ожидала угольщики, и стоило одному из них появиться, тут же начиналась перегрузка черного топлива на боевые корабли. После ее окончания пароход с опустошенными бункерами направлялся адмиралом в какой‑нибудь близлежащий порт с целью закупки угля.
Исходя из опыта похода эскадры через Индийский океан штаб эскадры полагал, что для преодоления расстояния до Владивостока намеченным маршрутом каждому броненосцу типа «Бородино» потребуется две тысячи шестьсот тонн угля. Время в пути займет приблизительно двадцать три дня. С ходу форсировать пролив Лаперуза эскадра не собиралась. Из этого и исходили при составлении плана перехода.
Первым 23 мая к эскадре пришел транспортный пароход «Киев», который доставил пять тысяч двести тонн угля. Тут же была организована бункеровка, и спустя сутки это судно уже было полностью разгружено и отправлено в Сайгон за новой партией угля.
24 мая к эскадре приплыли транспортные пароходы «Владимир» и «Тамбов», которые доставили пять тысяч двести и четыре тысячи пятьсот тонн угля соответственно. Спустя двое суток уголь из их трюмов перекочевал в бункера эскадренного транспорта «Анадырь», после чего оба эти парохода направились к Филлипинам на рандеву с немецкими угольщиками, которые исправно продолжали снабжать нашу эскадру.
25 мая прибыл долгожданный водоналивной пароход «Граф Строганов», на борту которого стояли мощные опреснители, и теперь проблема с пресной водой была наконец‑то полностью решена. Экипажам боевых кораблей был установлен график купания, благодаря чему удалось предотвратить различные инфекционные заболевания вызванные антигигиенической обстановкой.
Так и проходили дни для экипажей — в постоянных погрузках угля. Русские же броненосцы даже стоя на месте вынуждены были жечь уголь для обеспечения работы своих механизмов. Средний расход топлива на кораблях первого ранга равнялся десяти — пятнадцати тоннам в день. Меньше остальных бункеровочными работами занимались команды миноносцев, на которые Рожественским были возложены дозорные обязательства. Рихтер же этим активно воспользовался, и принялся ежедневно устраивать маневры для своей маленькой флотилии. Вид постоянно снующих туда — сюда маленьких миноносцев ободряюще действовал на экипажи остальных кораблей. Ведь моряки, вкусившие уже крови врага рвались в бой, а их заставляли заниматься рутинными бункеровочными работами.
В эти дни Рожественский часто посещал другие корабли эскадры, и вступал там в разговоры как с офицерами, так и с матросами, уже успевшими полюбить своего адмирала. Он частенько наблюдал за работой расчетов орудий и артиллерийских офицеров во время ежедневных учений. Русские броненосцы типа «Бородино» имели некий прообраз системы центральной наводки и командующий эскадрой всегда зорко следил за тем, чтобы офицеры и расчеты орудий научились ею правильно пользоваться. В то же время примерно треть всего процесса обучения тратилась на тренировку (групповой) плутонговой и одиночной стрельбы орудий на тот случай, если выйдет из строя старший артиллерийский офицер или производство централизованного управления огнем будет нарушено по какой‑либо другой причине. По ночам на острове был организован клуб, куда мог прийти любой желающий матрос. В нем офицеры рассказывали о различных морских сражениях прошлого, пытаясь привить своим подчиненным любовь к морю. Частыми посетителями этого клуба были и все три попаданца во времени имевшиеся при эскадре. Из них чаще других выступал с рассказами Коломейцев, хотя даже сам Рожественский прочел морякам несколько лекций про морские бои, а так же по вопросам морской тактики.
30 мая к эскадре пришел транспорт «Воронеж», который привез 4500 тонн угля, и неожиданные новости из далекого Петербурга. Рожественский тут же вызвал к себе на «Князя Суворова» своих современников чтобы поделиться с ними новостями и, заодно, откорректировать план дальнейших действий. Дольше всех пришлось ждать Рихтера, который в это время в очередной раз гонял свои миноносцы на двадцати двух узловой скорости.
— Есть неожиданные новости от других наших попаданцев во времени, — открыл совещание адмирал
— Во первых, хочу Вас поздравить! На «Воронеже» доставлен приказ о досрочном повышении Вас после Цусимского боя в звании. Господин Рихтер Оттон Оттонович — Вы теперь являетесь капитаном второго ранга Российского Императорского флота! Господин Коломейцев Николай Николаевич — а Вас разрешите поздравить со званием капитана первого ранга! Теперь хоть ваши звания соответствуют тем должностям, на которые я Вас назначил. Там еще сказано, что наше правительство решило одну десятую от стоимости утопленных нами японских кораблей выплатить нам, офицерам и матросам, сотворившим Цусимский разгром. Причем именно я должен разделить сумму премиальных.
— Во вторых, в теле Николая II теперь живет и здравствует сам профессор Липовецкий. Видимо он и активизировал Михаила, который выкупил в Лос — Анджелесе три больших парохода с углем, и пригонит их в Петропавловск к двадцатому июня. Йессену дан приказ встречать нас именно там, поэтому на Бонин он не придет. В Петропавловске эскадру, кроме Йессена, будут ждать наши вспомогательные крейсера, и примерно тридцать тысяч тонн первоклассного угля. Расстояние отсюда до Петропавловска примерно равно две тысячи сто миль, и за двенадцать — четырнадцать дней мы его вполне способны пройти не особо напрягаясь. Мы можем выйти уже сейчас, так как эскадренные запасы угля вполне позволяют нам совершить этот переход. Единственное что не очень хорошо — это ситуация с отправленными за углем транспортами. Но и тут легко можно все разрешить оставив на Бонине одно из судов, которое соберет все транспорты и поведет их домой. Слушаю Ваши соображения, господа.
