Физик против вермахта (СИ) - Агишев Руслан

— А как же танки? — скалил зубы старик, крутя поворотный механизм орудия в сторону берега. — Я вас не забыл…

Первый плазменный сгусток пошел слишком низко, ударившись в песчаный склон за пару десятков метров от немецких танков. Правда, это их не спасло от гибели. Плазма в мгновение превратила твердую песчаную горы в озеро расплавленного кремния, в которое тут же стали погружаться бронированные машины. Подобно расплавленной лаве, вырывавшейся из извергающегося вулкана, кремний вместе с исчезающими танками стекал к морю. Наконец, огонь и вода соприкоснулись, вызвав взрыв пара. Хохотавший Теслин продолжал жать на гашетку, поливая раскаленной плазмой берег, море и пытавшиеся удрать торпедные катера.

В этом безумие боя старик уже не замечал, что электромагнитное поле, окутавшее эсминец, и не думало стабилизироваться. Его мощность продолжала увеличиваться по экспоненте. В какой-то момент мощность поля достигла такой величины, после которой известные нам физические законы перестали быть неизменной константой.

… Эсминец вдруг затрясся и с жалобным стоном металла начал подниматься над водой.

Глава 11

Внешняя реакция

Бывший особняк «сахарного короля» П. И. Харитоненко, где сегодня располагалось посольство Великобритании в СССР, был погружен, как и вся сентябрьская Москва, в тревожный сон. Авианалеты немецкой авиации, с завидной регулярностью бомбившие окраины столицы, давно уже приучили всех спать в пол глаза.

Стаффорд Криппс, посол Великобритании в СССР, никак не хотел просыпаться. Кто-то негромко постучался в дверь спальни. Последние дни выдались особенно тяжелыми, из-за чего ему уже давно пришлось забыть про нормальный сон. Он с трудом открыл глаза и заставил себя сесть.

— Сэр, проснитесь, — Крипс узнал голос шифровальщика посольства, долговязого парня с огненно-рыжей шевелюрой. — Сэр, срочная шифрограмма.

Пришлось вставать. Побеспокоить в такое время его могли только лишь в том случае, если произошло что-то очень важное. Накинув халат, посол подошел к двери и распахнул ее.

— Шифрограмма из Лондона, сэр, — рыжий парень с темными кругами под глазами протягивал листок бумаги. — Пометка «Весьма срочно».

Крипс со вздохом одел очки и склонился над листком. По мере чтения его брови поднимались все выше и выше. «… Отмечена странная радиоактивность немецких войск в районе южного побережья Финского залива. В течение первой половины дня десятого сентября зафиксирована работа более тридцати радиостанций, имеющих принадлежность к Люфтваффе и Кригсмарине. Идентифицированы коды, используемые радистами восьмого авиакорпуса Люфтваффе и особого экспериментального соединения Кригсмарине… Специальной группой криптоаналитиков дешифровано не более десятой части сообщений… Высказывается предположение о проведении немецким командованием в районе Финского залива крупной операции с привлечением не менее ста бомбардировщиков и сорока морских судов. В случае успеха операции прогнозируется ликвидация советского плацдарма вокруг г. Ораниенбаум, уничтожение кораблей Балтийского флота и взятие г. Ленинград… Принято решение о незамедлительном информировании маршала Сталина о полученных данных…».

Вытерев появившуюся на лбу испарину, посол тут же подошел к столу и снял трубку телефонного аппарата. Крипс не мог не понимать, что внезапный удар с моря по одному из политических и экономических центров Советского Союза мог оказаться поистине катастрофическим. Падение Ленинграда автоматически означало высвобождение почти миллионной группировки немецких войск, а также «ставило крест» на поставках военной помощи через Мурманск.

Через полчаса, одетый в строгий костюм и серый плащ, посол уже садился в автомобиль. В Кремле его уже ждали, поэтому нельзя было терять ни минуты. Немецкое наступление могло вот-вот начаться.

— Быстрее, Джон, — в нетерпении проговорил он, откидываясь на сидение. — Сейчас можешь забыть о тормозах. Большой Джо не любит ждать.

Черный автомобиль стремительной молнией промчался по темным улицам столицы. Мощная машина, словно чувствуя нетерпение пассажиров, почти не снижала скорость, входя в повороты. Басовито ревел ее клаксон, предупреждая редких прохожих на дороге.

У блокпоста при въезде на территорию Кремля их сразу же пропустили. Оставив автомобиль под бдительным присмотром сотрудников кремлевской охраны, посол поспешил внутрь.

— Прошу. Товарищ Сталин ожидает вас, — у кабинета посла встретил немногословный секретарь.

Крипс в нетерпении дернул ручку двери и оказался внутри кабинета, где сразу же встретился со усталым взглядом Сталина. Тот стоял в нескольких шагах от стола с неизменной трубкой в руке.

— Добрый вечер, господин Сталин. Мой столь поздний визит к вам вызван исключительными обстоятельствами. Правительство Соединенного королевства поручило мне проинформировать Вас о том, что немецкое командование предположительно готовит крупную морскую операцию на Балтике, — англичанин не стал расшаркиваться, а сразу же приступил к делу. — Полученные нами разведывательные данные говорят о сосредоточении в указанном районе к исходу десятого сентября мощной группировки из боевых кораблей с десантными судами. Отмечается передислокация восьмого авиакорпуса в район г. Ораниенбаум, — Посол с трудом произнес название города, нещадно его исковеркав. — Десятое число почти на исходе, господин Сталин.

Хозяин кабинета с трудом удержался, чтобы не схватиться за трубку телефонного аппарата. Дернувшая было в ту сторону, рука остановилась и схватила со стола спичечный коробок.

— Благодарю вас и ваше правительство, господин посол, — Сталин казался совершенно невозмутимым и лишь чуть подрагивающий голос выдавал его волнение. — Я уверен, что командование обороной Ленинграда предприняло все необходимое для защиты колыбели революции… Сейчас же прошу меня извинить. Меня ждут.

Растерявшийся от настолько сдержанной реакции, Крипс ошеломленно кивнул и медленно пошел к выходу. Едва дверь за ним закрылась, как Сталин в нетерпении схватил телефонную трубку.

— Немедленно свяжите меня с Жуковым, — негромко произнес он, недовольно поглядывая на часы.

Не прошло и двух минут, как в трубке раздался уверенный, без единого намека на сон, голос нового командующего обороной Ленинграда:

— Слушаю, товарищ Сталин.

— Товарищ Жуков, есть мнение, что немецкое командование планирует на ленинградском направлении провести крупную наступательную операцию, — Трубка в руке хозяина кабинета жалобно скрипнула, когда ее слишком сильно сжали. — Что вы об этом думаете?

На том конце провода на какое-то время воцарилось молчание.

— Я понимаю, товарищ Жуков, что вы лишь сутки исполняете свои обязанности и еще входите в курс дела. Однако… — Сталин многозначительно замолчал, словно намекая на необходимость ответа на его вопрос.

Молчание в телефонной трубке продолжилось не долго.

— Я готов, товарищ Сталин… Оперативная обстановка вокруг Ленинграда очень сложная. В течение последней недели противник продолжал ежедневные попытки прорвать оборону города. Отмечено применение крупных танковых и моторизованных сил. Разведка штаба фронта докладывает, о подготовке артиллерийских позиций для установки орудий крупного и сверхкрупного калибра. Сутки назад противник предпринял массированный налет бомбардировочной авиации. Благодаря умелым действиям зенитных расчетов и пилотов истребительной авиации было уничтожено более восьмидесяти немецких самолетов. Отлично показали себя бронепоезда, на которые были установлены корабельные орудия… Повторюсь, товарищ Сталин, обстановка сложная, но стабильная. Ни на одном из оперативных направлений противнику не удалось достичь успеха. Отмечены лишь локальные прорывы обороны, которые к настоящему моменту ликвидированы. В последние дни противник понес большие потери. Сомневаюсь, что в ближайшее время здесь им будут предприняты крупные наступательные операции.

Выдохнув воздух сквозь стиснутые зубы, Сталин сел в кресло. Расстегнув ворот кителя, он откинулся на спинку. Удавка сильного испуга медленно ослабляла хватку вокруг его сердца.