Александр Афанасьев - Презумпция лжи
– Может, это и имеет отношение к тому, что произошло, а может быть – и нет. Имей в виду – афганцам нельзя доверять ни на грош. Вполне возможно, твой подсоветный работает на АГСА (Прим автора – с апреля 1978 по сентябрь 1979 спецслужба Афганистана называлась АГСА, руководитель Ассадулла Сарвари, дальше с сентября 1979 по декабрь 1979 был КАМ, руководителем был брат Хафизуллы Амина, Асадулла Амин и только в декабре 1979 был образован ХАД, руководитель Мохаммед Наджибулла ) и докладывает ему обо всем, что происходит. Но ты должен опасаться не только афганцев – ты ведь следователь. Вот и скажи мне – ты заметил следы борьбы на кухне?
– Нет…
– А между тем, Андрей Леонидович сильный мужик. Сильный и опытный, чужого человека он близко бы к себе не подпустил. Вот и скажи, что это значит…
Вывод напрашивался скверный – все-таки не зря я проработал несколько лет в Генпрокуратуре – такие ситуации я сек с ходу…
– Его убил кто-то из своих…
– Правильно. Кто-то, кто мог подойти к нему вплотную, кому он доверял. И этот человек, я уверен – все еще там…
– Но какого черта? Там что, у нас в посольстве американская агентура?!
Генерал улыбнулся тяжелой и какой-то усталой улыбкой. Вообще, он постарел с того времени, как мы виделись в последний раз. Буквально за несколько недель генерал ощутимо постарел…
– Все намного хуже, Сергей. Я уверен, что есть люди – причем не в Афганском посольстве, а в Москве, в аппарате КГБ и возможно в самом ГРУ, которым тоже нужна эта война. Если бы в посольстве был враг, было бы легче. Потому что, сколько могут завербовать человек американцы? Одного, максимум двоих. А здесь очень многих людей используют втемную, они получают приказы и выполняют их. Каждый делает свою малую толику работы, не задумываясь об общей картине и не понимая, во что он вносит свой вклад…
– Но ведь Андрея Леонидовича убил враг!
– Даже это не факт. Вполне возможно, что тот, кто это сделал, искренне считал врагом Андрея Леонидовича и был твердо уверен, что поступает правильно. Возможно даже и такое…
Происходящее мне нравилось все меньше и меньше…
– Что происходит, Владимир Владимирович? – задал я простой и прямой вопрос – над чем работает полковник Варяжцев? Почему через два года будет мир в Афганистане или нет – будет уже совершенно не важно? Что пытаются сорвать американцы провокацией в Афганистане?
– Извини, Сергей, но этого я тебе сказать не могу! Для твоего же блага будет лучше, если ты об этом знать будешь как можно меньше. Ты должен знать только свое задание – узнать, кто именно в тот день встречался с Хафизуллой Амином в отеле Интерконтиненталь и кто убил Андрея Леонидовича. И почему.
– В одиночку я это сделать не смогу – сказал я – и никто не сможет. Я же всего лишь советник в министерстве обороны Афганистана, причем не самого высокого ранга. Если я начну совать нос не в свои дела, что-то вынюхивать и расспрашивать – ни к чему хорошему это не приведет. У нас там – начальник на начальнике. (прим автора – это действительно было так. Считайте – совпосол, главный военный советник, главный политический советник, резидент КГБ, главный советник от МВД. Пять начальников и каждый тянет одеяло на себя. Бардак был еще тогда, а после ввода советских войск в Афганистан он многократно усилился ). Кроме того – нужны будут данные, например – результаты вскрытия тела и много чего другое…
– А кто же говорит, что ты будешь работать один? Пока удалось на время задержать вылет человека, который будет заниматься расследованием по убийству. Вот и подумай – кто лучше всего сможет этим заняться?
– Калинин, кто же еще…
– Нет… – сразу сказал генерал Горин – Калинин никак не подойдет. Слишком заметная, знаковая фигура, если он будет расследовать убийство простого советника, сразу будет понятно, что здесь что-то не то. Да и потом – а под каким видом он туда к вам прилетит? Ему же нужно легальное прикрытие, а от прокуратуры там никого нет.
– Тогда подполковник Глазко Константин Иванович из МУРа. Он как раз расследованием убийств занимается…
Генерал задумался…
– В принципе идея неплохая. Можно его тоже советником отправить, МВД направляет ведь…
– Но он же не в главке?
– А кто говорит про главк? Сейчас не только из главка направляют, эта проблема как раз проще всего решается. Сейчас из многих мест направляют, в том числе не из Москвы. Твой отец как раз и пробьет командировку. Ничего в этом нет, сейчас это все равно что форма поощрения – отправить в качестве советника, чтобы заработать валюты…
– Он знает?
– Кто?
– Папа. Про меня…
– Знает. Конкретно ничего не знает, просто знает, что ты выполняешь спецзадание за рубежом по документам прикрытия. Он человек военный, все понимает.
Хорошо хоть так…
– Мама как? Не знаете?
– Как же не знаю? Нормально. Две недели назад виделись, все нормально. Твой отец ей ничего не говорит, иначе она не выдержит, начнет тебя разыскивать…
Еще полчаса мы оговаривали "процедурные вопросы" – систему связи, передачи и получения информации. Это сейчас все намного проще – немного замаскировал данные и скинул в Интернет. И попробуй найди в огромном море сообщений нужное, тем более что оно выглядит вполне даже безобидно. Сейчас вообще рай для разведчиков – железного занавеса больше нет, в США куча русских, в России – американцев. Можно забрасывать человека даже не знающего язык, да и какая к черту заброска, если надо посетить страну – проставил туристическую визу, купил билет на самолет и полетел. Ты – один из тысяч, летящих по этому маршруту и зачем ты летишь – мало, кого волнует. Если раньше процентов восемьдесят провалов агентуры относилось на счет провала связников – то теперь этот элемент полностью исключен. Зато теперь продается все и вся – можно купить хоть всю базу данных, хоть американскую хоть русскую. Нужно только иметь деньги и знать, куда обращаться. А тогда…
Тогда все было совсем по-другому…
Афганистан, Баграм
24 сентября 1978 года
Из Душанбе я прилетел тем же самым рейсом – пока мы разговаривали с генералом, Антей специально задержали на погрузке. Когда меня подвезли к самолету и снова на машине, командир экипажа Антея глянул на меня с подозрением, но ничего не сказал. Не знаю, за кого он меня там принял – но на обратном пути никто не шутил, не балагурил, антисоветские анекдоты про Брежнева не рассказывал. Впрочем – если бы даже и рассказывал – мне тогда было ни до чего. Прижавшись лбом к тусклому иллюминатору, я пытался понять, что же мне делать дальше…
В Баграме меня ждал тот же самый транспорт, на котором я и добрался до Баграма, сорбозам приказали дождаться меня, в ЗИЛ загрузили какие-то ящики, по виду очень похожие на те, в которых доставлялись боеприпасы. Баграм был основной перевалочной базой, на которую из Союза доставлялась самолетами срочная помощь, там же она складировалась и расходилась по частям афганской армии и царандоя (прим автора – ближе всего это понятие к понятию "жандармерия", "внутренние войска". В буквальном переводе – защитники революции ). Вот и решили зря не ездить и на обратном пути загрузить машину. Явно, решение советских – афганцы относились разгильдяйски ко всему и до того, чтобы не ехать в обратный путь с пустым кузовом, явно не додумались бы…
Следующие два дня я работал мало – но все жители нашей, с каждым месяцем разрастающейся советской колонии восприняли происходящее с пониманием и с вопросами, сочувствием не приставали, понимали что и без этого хреново. Со всеми остальными весьма жестко побеседовал лично заместитель ГВС по политической части но меня же оставили в покое. И это, наверное, было правильно – встряска помогала не свалиться в конкретную депрессию, и так было непонятно, какие оргвыводы последуют по этому "самоубийству", а если бы произошло второе ЧП подряд – тут бы головы конкретно послетали бы очень у многих. На работу я ходил, работал вместе с Фархади, не задавая ему ни единого вопроса. А после работы частенько просто бесцельно бросил по улицам Кабула, заглядывал в дуканы – и пытался ни о чем не думать…
Машину закрепили за мной – тот самый довольно пожилой, одышливый УАЗ, на которым ездил Андрей Леонидович – возможно, он был неофициально закреплен за ГРУ, возможно просто был никому не нужен – но машину закрепили за мной…
Двадцать четвертого меня дернули прямо с работы в середине рабочего дня в посольство. Не знаю, почему не могли просто позвонить – приказали приехать. От посольства до министерства обороны было относительно близко, можно было пройти пешком – но я взял машину. И не прогадал. Тот же зам по политической части встретил меня едва ли не в воротах и сказал, что нужно срочно ехать в Баграм и забрать там человека, который прибывает из Москвы. Сначала не врубился – но потом понял, о ком идет речь. Вообще то встречать "своего" должны были милиционеры, они здесь работали советниками в Царандое и их было немало, но почему то доверить миссию встречи гостя из Москвы решили мне. Заправив машину, я погнал ее на Баграм…
