Василий Головачёв - Запрещенная реальность. Том 2
— Зачем?
— Я поеду туда… в Крылатское. Мария там, на даче.
— Никуда ты не поедешь. Серьезные дела так не делаются. Приедет Котов, тогда и обговорим детали похода к Юрьеву. Если в этом будет резон.
Стас помолчал, переживая приступ желания выскочить из машины на ходу, расслабился, глубоко вздохнул.
— А сейчас мы куда?
— Туда же, где вышли из «розы». Посидишь там пока, отдохнешь от волнений. Я съезжу в город, проверю кое-какие свои владения, может быть, не все они под контролем ликвидатора. Только не вздумай действовать самостоятельно, погреб будет охраняться моими людьми.
Стас, который как раз подумывал о самостоятельном поиске Марии, сделал вид, что подчиняется обстоятельствам.
Вскоре они выгрузились на площади у Савеловского вокзала, и Самандар отвел подопечного к погребу-складу, располагавшемуся на откосе железнодорожных путей, среди трех сотен таких же погребов, выкопанных владельцами квартир близлежащих домов. Когда погреба только строились, откос, наверное, был голым и хорошо просматривался из окон девятиэтажки напротив, теперь же здесь поднялась тополиная роща и скрыла погреба от любого взора.
— Не скучай, — усмехнулся Самандар, оставляя Стаса в тесном подземном бункере и бросая ему пачку газет. — Почитай, поспи.
И Стас остался один. Но читать газеты не стал. Подождал несколько минут, чтобы Вахид Тожиевич ушел отсюда подальше, и начал действовать, ни капли не сомневаясь в совершенстве своего плана.
Дверь погреба он открыл без особых хлопот, вспомнив, как это делал учитель. Спокойно закрыл ее за собой и не удивился, когда услышал за спиной голос:
— Куда это мы собрались, студент?
— В институт, — спокойно повернулся Стас, встречая насмешливый взгляд охранника, оставленного Самандаром; парня звали Борисом, и Стас его знал. — Надо срочно договориться с преподавателями насчет сдачи экзаменов.
— Чего ж сразу не договорился, когда мы там были?
— Всего не предусмотришь. — Стас начал спускаться по откосу вниз, к дорожке вдоль железнодорожного полотна, и был остановлен непреклонным:
— Не торопись! Придется тебе подождать старших, парень. Мне велено никого отсюда не выпускать.
— А если я не послушаюсь?
Борис с сожалением развел руками.
— Боюсь, придется задержать тебя силой. Да ты не смотри волком, приказ есть приказ, сам понимаешь. Я слышал, что ты каратист знаменитый, так и мы не лыком шиты.
— Мы? — Стас чувствовал присутствие еще одного охранника, но никак не мог определить, где он прячется. — Вас разве двое? Где ж твой напарник?
— А туточки я, — отозвался чей-то веселый голос, и на гребне вала, в откос которого и были врезаны погреба, возник улыбающийся молодой человек с мороженым в руке. — Давай топай обратно, не заставляй нас нервничать и сердиться. Мороженого хочешь?
— Ага, — сказал Стас, мгновенным щелчком выбрасывая округлый камень и попадая парню в лоб, и тут же прыгнул к первому охраннику, успевшему лишь хлопнуть глазами и дернуться за оружием. Удар в подбородок подбросил того в воздух и выбил сознание.
— Извините, ребята… — выдохнул Стас, мгновение вслушиваясь в тишину и вглядываясь в стену деревьев, затем перебежал пути. Через несколько минут он был у вокзала, где сел в метро и доехал до квартиры, где они жили в последние дни. Здесь Стас сел в «Фиат», стоящий на платной стоянке недалеко от дома, и поехал в Крылатское искать дачу Юрьева. О том, что за машиной могли наблюдать сотрудники милиции или слуги Рыкова, он не подумал.
Дачу он нашел всего за полчаса, доверившись интуиции и вспоминая слова Самандара, сказавшего о визите дяди к Юрьеву мало, но достаточно, чтобы представить это место. Еще полчаса ушло на по возможности незаметное наблюдение за дачей, после чего Стас решил действовать так же прямолинейно, как перед этим действовал его наставник. Он вышел из машины и позвонил, утопив кнопочку звонка на калитке, сделанной из металлического уголка и сетки. Звонок тихо прозвенел внутри сторожки рядом с двухэтажной дачей, но никто к воротам не вышел. Стас терпеливо нажал кнопку еще раз, чувствуя, что за ним наблюдают по крайней мере с двух сторон.
Тишина. Птичьи голоса в саду и в лесу за дорогой. Скрипы деревьев. Далекие звуки автомобильных моторов.
Стас нажал кнопку и не отпускал минуты две. Ничего, ни одного движения. Тогда он вытащил синкэн-гата и одним движением развалил калитку надвое, превратив ее в стеклянную паутину. Вошел на территорию дачи и увидел наконец сторожа, возникшего на пороге небольшого строеньица с помповым ружьем в руках.
— Эй, бандюга, может, скажешь, чего тебе надо? — безразличным голосом осведомился детина двухметрового роста с узловатыми от мускулов руками и бугристым лицом. — Ножик-то брось, не то подстрелю. Тебе кто дал право врываться на территорию частной собственности?
— Позови хозяина. — Стас продолжал идти, хотя и медленнее.
— Я хозяин. — Ствол «помпушки» глянул Стасу в грудь. — Стой, кому говорю!
Стас пропустил предупреждение мимо ушей. Добродушное выражение на лице сторожа уступило место сосредоточенному обдумыванию возникшей ситуации, так что стало ясно — думать парень не привык. Затем он вскинул ружье к плечу, сощурил глаз, выцеливая ногу шагавшего вперед гостя, и… с криком изумления отлетел назад, роняя оружие. Голыш, брошенный Стасом, угодил ему прямо в переносицу.
Стукнула дверь дачи, на пороге появился Юрьев в халате. Стас остановился напротив, не опуская меча. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза. Потом кардинал закрыл дверь за собой и спустился по ступенькам крыльца на дорожку, мельком глянув на лежащего навзничь с раскинутыми руками сторожа.
— Зачем пожаловал?
— Не за чем, а за кем. Где Мария?
— Ее здесь нет.
— Не верю!
— Ее здесь нет. — Глаза Юрьева налились темной силой, голову Стаса сдавили горячие твердые пальцы, под кости черепа проникли холодные щупальца, перебирая складки мозга, выискивая что-то. Стас напрягся, пытаясь закрыться от пронизывающего взгляда кардинала, поднял меч, и ему тут же стало легче.
— Где Мария?
Юрьев, потерпевший неудачу с подчинением воли молодого человека, покачал головой.
— Какой же ты еще мальчишка, совсем мудха[88], как говорят индусы. У тебя в руке синкэн-гата, а в голове ветер. Неужели ты способен убить меня, чтобы узнать, где прячется Машка?
Стас подумал, опустил меч, вдруг осознавая всю некорректность своего поступка, но ответить Юрьеву не успел: тот вдруг поднял голову, глядя вверх и прислушиваясь к чему-то, потом повернулся к дому и повелительно обронил:
— Иди за мной! Мальчишка! Ты привел за собой ликвидатора!
Скрывшись в гостиной, Юрий Венедиктович вскоре появился одетым в свой рабочий костюм с «дипломатом» в руке и радиотелефоном в другой, бросил несколько фраз в трубку, поднял глаза на замершего в нерешительности Стаса.
— Старший Котов знает, куда ты поехал?
— Н-нет…
— Что ж, все, что ни делается, делается к лучшему. Ты хотел видеть Машку? Ты ее увидишь.
И стены коридора, в котором стояли Стас и Юрьев, исчезли. Оба, и кардинал, и студент, оказались в другом мире перед входом в пещеру, охраняемую «живой» статуей Хранителя. А через мгновение из пещеры выбежала Мария, почуявшая прибытие гостей.
КАРДИНАЛ МИНИСТРУ НЕ ТОВАРИЩ
Настроение Германа Довлатовича имело цвет «горечи и яда», как выражался поэт. За последние несколько дней он получил несколько чувствительных ударов по своей империи, которые не способствовали радостному ощущению бытия и заставили маршала СС несколько переоценить значение своих связей с Монархом и ликвидатором. Диктатуру, пирамиду абсолютной власти в реальности строить было невероятно трудно, приходилось все время делиться с кем-то, кого-то привлекать, от кого-то зависеть и кому-то помогать, чего Рыков делать не любил, перенося эту нелюбовь на подчиненных. Так, он жестоко наказал уцелевших охранников и сотрудников центра управления в банке «Северо-Запад» за то, что те допустили прорыв «чистильщиков» и позволили им освободить ценную заложницу, дочь Юрьева. Двоих он просто задушил заклятием «сжимающейся петли», в трех других на глазах остальных разрядил «болевик». Их крики подействовали на «эсэсовцев» столь сильно, что один из них сутки спустя выпрыгнул из окна семнадцатого этажа, а второй заявился в ГУБО и рассказал о деятельности СС все, что знал. Его признания, конечно, дальше кабинета разговаривающего с ним сотрудника ГУБО не ушли, да и самого его потом сбила машина, но улучшить настроение Германа Довлатовича эти происшествия не могли.
После того, как главные инициаторы похищения дочери Юрьева исчезли — их вертолет оказался пустым — и не появились в районе Троице-Лыкова, под которым располагался МИР Ликозидов, Герман Довлатович сразу понял, что его противник усилил свои позиции знанием универсального тхабса, что намного снижало эффективность приемов, которыми владели сам Рыков и ликвидатор. Теперь команду Котовых надо было искать не только на Земле, но и в других реальностях «розы», а возможности Германа Довлатовича были ограничены. Плюс ко всему отряд противодействия приобрел новых сторонников в лице Юрьева и Бабуу-Сэнгэ, имеющих определенные ареалы воздействия на социум, собственные оперативные подразделения и возможности магического манипулирования. Сбрасывать их со счетов не приходилось, несмотря на мощную поддержку ликвидатора и Монарха, вдруг обнаружившего интерес к происходящему на Земле.
