Александр Короленко - Доверие контролера
Вот, сработала динамическая броня, ещё раз, да этот танк просто так не возьмёшь, комья засохшей земли летели из под его гусениц, он маневрировал, и огрызался из всех стволов, ещё одна ракета рикошетом ушла от него в сторону. Но не зря я подозревал наличие в поле противотанковых мин, взрыв оторвал машине часть катков, они разлетелись по сторонам, гусеница сползла, и танк замер, окутанный тучей пыли.
А тем временем уже завязалась ожесточённая перестрелка, с обеих сторон долбили пулемёты, а пули свистели совсем рядом, заставляя прижиматься к земле всё теснее, похоже, что по колонне откуда -то издалека хреначила парочка снайперов, выбивая солдат одного за другим.
Резкий гул сверху заставил бойцов беспокойно завертеть головами.
– Воздух! – с надрывом заорал кто -то.
Мелькнула тень, и земля под нами затряслась, а резкий удар в миг потушил сознание…
…– Ну, хвала небесам, очнулся! – услышал я сквозь звон в ушах, голос Саши Пушкина.
Открыл глаза – ночь, темно совсем, звёзды мерцают в небе, кто -то вдалеке завывает, похоже волки. В воздухе запах гари, а во рту привкус крови, и дурняк знатный, неплохо меня приложило взрывом.
– Чё случилось? – прохрипел я, оглядываясь по сторонам. Поле, костерок, у которого ютятся Сергеевич и Роман, сидят, смотрят на пластиковые банки в костре, в которых бурлит жижей каша.
– Так они же пластмассовые! – неожиданно ляпнул я. – Сгорят ведь.
– Не сгорят. – ответил Роман, вид у него был ещё тот – голова вся в запёкшейся крови, весь чумазый и пыльный.
– А где все? – спросил я у мужиков, заметил, что рядом с ними лежат три автомата и несколько магазинов.
– Разбомбили колонну, – задумчиво ответил Роман, подбрасывая сучья в огонь. – Прилетели штурмовики и раскатали всех, в момент.
– Оставшихся в живых в плен взяли! – добавил Сергеевич. – Всех, без разбору, на меня вот только глянули, мол старый, пусть сам сдохнет. А у вас вид как у покойников был, все в крови и землёй засыпанные, лежали в «отрубе», не стали проверять, наверное, потому что мы зэки. А солдат раненых они всех добили, и мёртвым по пуле выписали в чайник.
– Как так, их же совсем мало -то было, нападавших этих.
– Чуть позже приехали и другие, зашли с тыла, и перестреляли остальных, кого не разбомбили. Фуры перегрузили, пленных кинули в кузов связанными, и уехали.
Я протянул руку, и взял бутылку с водой, припал к горлышку.
– Что ж, неплохо, вот мы и на свободе. – сказал Роман. – Теперь надо бы выбираться отсюда, да по – быстрее, может и сочтут пропавшими без вести.
– Переоденемся в шмотки убитых солдат, и вперёд! – усмехнулся дед. – Такого этапа у меня за всю богатую биографию не было. Это тебе не на «воронке» до зоны пылить.
– Вам ничего не показалось странным в гибели колонны? – подозрительно спросил парень, как- то диковато смотря на нас с Пушкиным.
Подумав, я ответил:
– Ну то, что атакующие долго выжидали, перед тем как напасть, мне это сразу странным показалось.
– Да при чём тут это… – аж подскочил с места Роман. – Дело в применении авиации. Ни разу никто не летал над «грязями» на реактивном самолёте, тут воздушные аномалии россыпями. На вертолёте -то хрен пролетишь, а тут штурмовики.
– В натуре, Рома, непонятки, – согласился дед, и полез доставать консервы из костра. – Сейчас кишканёмся, и пойдём жмуров на шмотьё трясти.
– А сам чё думаешь про всё это? – я взял в руку пластиковую вилку, подцепил и отправил ароматную кашу в рот. – Про самолёты эти?
Роман вновь задумался, ковыряясь в банке, затем ответил:
– Говорят, у царя Петра была некая хитрая технология, про помощи которой можно убивать аномалии, направил луч из прибора, и её нет, как будто никогда не было. Это перед самым приходом Саймона было, давно. Пропала технология, царь спрятал её подальше, как чуял, иначе бы его повстанческие города давно бы в пыль стёрли ракетами. И тут на тебе… Рассказывали, мол, Пётр дочку свою спрятал где-то далеко, а в её мозгу записал сведения о той приблуде, и не только о ней. Я конечно, не верю в такие сказки, но определённый смысл бы был в таком шаге – царя тогда окружали шпион на шпионе, утекли бы такие сведения.
– Значит, достал из рукава козырь! – хохотнул дед. – хорош трындеть, каша остынет.
По-быстрому перекусили, без особого аппетита. Затем мне вручили трофейный автомат, весьма футуристического вида, с массивным прицелом, совсем как у тех ментов, что ломали меня в первый раз. Осмотрел его, совершенно непонятно, где предохранитель.
Роман, наблюдавший за мной, сокрушённо покачал головой:
– Вон же кнопка, у большого пальца… Совсем видать, тебе голову отшибло. Раз даже мышечная память не сохранилась. А рядом кнопка включения прицела.
Нажал на неё, и взглянул в окуляр – ба, да тут «ночник» есть, оглядел разбитую колонну, всю броню сожгли, грозные боевые машины превратились в кучу хлама, застыли при свете розовой подсветки.
– Сбор у костра, пошли, посмотрим, во что одеться. – сказал «атаман». – Робу свою не бросайте, сожжём её, надо уничтожить маячки.
Разбрелись по сторонам, и через метров двадцать я наткнулся на первый труп. Это был тот старший офицер, лежал на спине, раскинув руки. Осмотрел его – пуля вошла над левым глазом, затылка нет, вроде ещё не окоченел. Рядом валялся его короткий автомат, вроде целый, отложил его в сторону. Прошёлся по карманам, так, бумажник, сигареты и зажигалка.
Снял с трупа ремень с подсумками и штык-ножом, бронежилет, а затем и всю одежду. Скинул с себя робу и переоделся, великовата камуфляжка, да и ладно, решил не брать «броник». Заправил штаны в высокие ботинки, одел ремень со всеми причиндалами, подобрал вещи, и двинул дальше. Через петров пять следующий мертвец. Оружия нет, лежит лицом вниз, скрючился, руки у живота. Забрал его подсумки с бумажником и направился к костру.
Мужики ещё мародёрствовали, и я присел у огня, достал из кармана бумажники. В первом пластиковая карточка, типа наших водительских прав, на ней фотка второго «жмура», на фотографии совсем молодой белобрысый парень. Рядовой Капустин, пехота. Эх, Капустин, русская ж ведь фамилия, не уберегся от пули, поймал сквозь «броник» в потроха. Денег мало, всего двадцать долларов, зато целых две фотки весьма симпатичной, тощей девчонки, рыжая бестия сидит за рулём легковушки и томно улыбается. На другой она на фоне ковра в комнате, выгнулась как кошка.
Положил деньги в карман, а бумажник с фотками закинул в костёр. Следующий, майор Лихтен, на фотографии удостоверения бравого вида офицер, с презрительным взглядом. Тот по – богаче, целых три тысячи долларов, фоток с родными нет, зато вырезка из газеты, со статьёй о том, как майору вручали орден. Провёл рукой по груди, точно, он на месте, сияет при свете огня. Выживу, заберу на память.
Вытащил из подсумков магазины, вместе с теми, что дали мне мужики – пять штук, толком и пострелять не успели солдаты. Выщелкнул патрон, весьма необычный – очень длинный, сантиметров десять, и тонкий, серебристого цвета.
– А вот и мы! – услышал я из темноты голос деда, и мужики присели к костру, вывалили трофеи. Патроны и бумажники, три набитых чем -то рюкзака. Сами уже переоделись в камуфляжи, у Пушкина на голове солдатская каска, с дырой от пули во лбу. И не в падлу было напялить такое на свою бестолковку?
– Идите за мной, я вроде как чую аномалии! – я поднялся с земли и подобрав два своих автомата, показал их Роману. – Какой лучше?
– Конечно, офицерский «Рамзес», – он кивнул на «укорот». – Даже думать нечего.
Он протянул мне прибор, типа нашего ПНВ:
– Если первый идёшь, значит подсветка твоя.
Одел на голову, та же педерастическая розовая подсветка, но это лучше, чем ничего.
– Значит из тёмных ты… – услышал за спиной бурчание деда. – Аномалии он чует…
– Да каких тёмных… -я откинул в сторону большой автомат, предварительно отщёлкнув из него магазин. – Хотя хрен знает, я за тот год, что не помню, оказывается и жениться успел, и в этот мир попасть, и врагом всем стать. Так что я уже ничему не удивляюсь. Пошли, хорош бакланить.
И мы двинули назад, вдоль дороги, прислушиваясь, к далёким завываниям, и пытаясь отогнать тревожные мысли.
Глава пятнадцатая
По самой дороге идти не рискнули, держались на отдалении ста метров. Хоть я и никого из посторонних не «чуял», но всё равно перестраховался, и вёл мужиков довольно осторожно, несколько раз обходил аномалии, удивляясь, откуда же у меня такие способности. Да и спутников это тоже интересовало.
– Как ты это делаешь? – не выдержал Роман, когда в очередной раз мы обошли стороной «трамплин». – Ты что, мутант?
– Да я сам не знаю! – с какой-то тоскливой досадой ответил я, и быстрым движением достал артефакт – лечебный «Зелёный шар». Протянул деду, и тот сноровисто засунул его в солдатский котелок, закрыл крышкой.
– Козырная штука! – с удовольствием изрёк он, и упаковал новоявленный контейнер в рюкзак. – Многого стоит. Так что нам твои таланты пригодятся, не бзди, Мясо!
