Русская Америка. Голливуд (СИ) - Дорохов Михаил Ильич
Переманить уже работающих на другие компании мастодонтов операторской работы было бы сложно. Там у них дорогие и долгие контракты, отличные условия и страховки. А вот «выцепить» из лап Фокса подающего большие надежды, но всё же пока молодого ассистента, было намного реальнее.
Я прекрасно помнил, что Толанд стал истинным волшебником своего времени. То, как он играл со светом и какие новшества придумывал на ходу прямо на съёмочной площадке — во многом определит его место в истории Голливуда и мирового кино.
Работая с самыми знаменитыми режиссёрами, он фактически поменяет отношение к оператору, как техническому специалисту, и выведет его в разряд отдельного соавтора фильма. А эксперименты Грегга с резкостью и фокусом повлияют на саму технологию съёмок.
Сейчас у меня был шанс «перехватить» одного из самых плодовитых и известных операторов ближайших двух десятилетий. И я не собирался его упускать, сразу согласившись увидеться на вечеринке.
Тем более, это было абсолютно открытое мероприятие, где я мог встретить других полезных в моём деле людей. Пора уже постепенно «появляться в свете»!
Видор и Бордман были первыми голливудскими королями вечеринок. «Интеллектуальный шик» — так часто называли их открытые гулянки, которые собирали под тысячу человек. Самым больши́м мероприятием, что они проводили, был «Пикник на пирсе», когда в конце августа арендовался огромный пирс в Санта-Монике и тусовка продолжалась от сумерек и до рассвета.
Джазовые оркестры играли всю ночь, сменяя друг друга, музыка лилась над океаном, и, несмотря на Сухой закон, там выпивалось сумасшедшее количество бутылок шампанского и даже кое-чего покрепче. А на выходе с пирса устраивался целый городок из десятка аттракциона. Машины гостей забивали всю набережную перед пляжем. Но полиция молча закрывала на это глаза, ведь и мэр, и начальник копов тоже иногда посещали это мероприятие.
Тем более, Сухой закон не запрещал потреблять алкоголь из «собственных запасов» или угощать им гостей. Могут ли быть эти самые большие запасы у богатого человека? Ответ очевиден…
Кинг Видор уже стал известным и успешным режиссером с большими деньгами, а его жена Элинор уверенно завоёвывала новые высоты на экранах кинотеатрах. Она могла позволить себе перебирать: в каком фильме будет сниматься, отсеивая десятки предложений.
Вокруг них формировалась «высокая» богемная и творческая интеллигенция киноиндустрии. И поэтому бизнесмены и чиновники тоже появлялись на их вечеринках. Это был богатый приём, где первая часть мероприятия оставалась в «рамках» приличия. В отличие от других закрытых тусовок, где с первых минут творился откровенный содом и гоморра.
Размах голливудских гулянок был поистине невообразим. Вынести всю мебель из громадного поместья, завалить все комнаты сеном и цветами, запустить павлинов и домашних животных, чтобы создать впечатление «природы» в доме? Пожалуйста! Рисовать на стенах и ломать мебель, «сражаясь против материальных свидетельств современности»? Валяйте. Бегать по вилле и «охотиться» на чучела животных, с которыми в руках бегают несчастные дворецкие? Заверните два! Со всеми этими сумасшествиями вам на виллу «Макинтош» к известным сумасбродам Розмари и Ричарду Дион.
Настоящий слон на вечеринке? Нет проблем! Огромные качели, чтобы прямо из большого холла вылететь на полной скорости в бассейн во дворе? Не вопрос! Кстати, последнее закончилось печальными последствиями — летун «промахнулся» и переломал себе руки-ноги, проведя долгое время в больнице Малибу.
Богема Лос-Анджелеса сходила с ума от денег. Она пробовала границы дозволенного «ревущих двадцатых», раздвигая их иногда до истинной мерзости.
И тем удивительнее выглядели владельцы и продюсеры кинокомпаний. Публика Штатов любила смаковать дикие выходки актёров: алкоголиков, бабников и девиц лёгкого поведения, рожающих от четвёртого официанта во втором ряду слева, которого заставили петь хором акапеллу на очередной тусовке.
Но управляли всем спокойные люди в чёрных и серых дорогих костюмах и смокингах. Достаточно поглядеть на фото Уорнеров. Или троицы Фокс — Цукор — Ласки, что были в это время ключевыми фигурами в «Парамаунт».
Владельцы киностудий управляли этим бедламом, умело дёргая за ниточки, словно кукловоды… С помощью продюсеров, барыг, шпионов, мафии и полиции. С помощью поставок редких удовольствий и посредством сломанных пальцев. При участии подставных девиц из борделей и при потворстве отличных адвокатов и врачей, которые вытаскивали актёров из крутого жизненного пике.
Вот с чем мне придётся работать и какую массу «чудиков» надо будет обуздывать…
Я отправился в Голливуд на вечеринку.
Мой «Форд» остановился перед громадной виллой, которую снимал Кинг Видор. Уже на парковке я услышал громко играющий джаз-бэнд. Музыканты исторгали из инструментов звуки свинга — «лёгкого» ответвления джаза, что отличался от «классики» скоростью и легкомысленностью мелодии.
Я прошёл через большую арку ворот и оказался перед широкими ступенями, что окружали холм, на котором и возвышалось четырёхэтажное здание виллы. Путь к ступеням был украшен гирляндами и разноцветными фонарями. Оркестр, что я услышал, стоял у подножия лестницы, «встречая гостей».
Пришлось увернуться от ярко размалёванного клоуна, что прошёл на ходулях, перебирая ногами где-то на уровне второго этажа. Он декламировал неизвестные мне стихи. И шум. Шум десятков голосов.
На вершине лестницы вместо привычных скульптур по краям были установлены два круглых небольших подиума. И на них кружились балерины. Мне даже стало зябко, глядя, как на холодном ветру с океана крутятся две «юлы» в тонких кружевных платьицах-пачках.
Люди сновали туда-сюда, оглашая всё громким смехом и звоном бокалов с шампанским, что разносили на подносах официанты. Все здоровались, обнимались, льстили друг другу, отходили в сторону и тут же подхватывали сплетни про того, с кем только что облобызались, как Брежнев на награждении почётных членов ЦК партии.
Я двинулся вверх по ступеням, ответив улыбкой на игривые взгляды двух молоденьких барышень. Сейчас на мне был один из смокингов, что пошили на заказ в «Манзони». Чёрный, с лёгкой искрой. Блестящие начищенные туфли, дорогая бабочка, накрахмаленная белоснежная сорочка, уложенные волосы. Тёмно-синий жилет, из которого выглядывала цепочка дорогого хронометра от «Картье» — роскошная вещь, которую я позволил себе для подобных выходов. Тем более, дом «Картье» сейчас буквально с ноги ворвался в мир моды и прочно завоёвывал позиции в Штатах.
Передо мной около входа расступились четыре девушки, за спинами которых были прикреплены искусственные павлиньи перья.
Двери распахнулись, и меня оглушила музыка. В глазах зарябило от разноцветных женских платьев. Казалось, что громадный холл представлял собою декорации из фильма о помешавшемся на роскоши султане. Ещё один джазовый оркестр заходился в экстазе на сцене, собранной прямо посреди зала. Всё вокруг напоминало бал, которому позавидовал бы «Великий Гэтсби». И как мне поймать во всём этом бедламе Грегга Толанда? Об этом я не подумал… Он, видимо, рассчитывал, что раз я имею свою молодую компанию, то уже вхож в местные творческие круги…
Подхватив с проносящегося мимо подноса бокал с шампанским, я двинулся через шумный зал в сторону закусок. Там людей было поменьше, но и возрастом они были постарше. Многие не спеша беседовали, изредка поглядывая на танцующих. Некоторые, напротив, выбирали очередную жертву из кружащихся под музыку молодок.
Взаимная охота. Девицы, желающие ролей в кино или шикарной безбедной жизни. И толстосумы, которые хотят вдоволь натешиться с красоткой, а через время найти себе другую.
В одной из компаний я приметил знаменитую чету завсегдатаев таких вечеринок. Дуглас Фербэнкс, «король Голливуда» белозубо улыбался окружившим его людям и что-то шутил. Ряд присутствующих на этом празднике жизни «свободных дельцов» Голливуда его обожает. И неудивительно, ведь Дуглас, экранная икона «американской мечты», создал со своей женой и с Чаплином общественную компанию, что постепенно выводила талантливых режиссёров и актёров из-под диктата крупных студий. А вот уже устоявшиеся гиганты кинобизнеса за подобные «приколы» конкретно скрипели на Дугласа зубами.
