Санкт-Петербург (СИ) - Леккор Михаил
Он молча прошел, хотя и был доволен. Осмотрел внутренности дома. Кабинет хозяина… столовая… большой парадный зал… мужской и женский туалеты (особо посмотрел — сантехника, как и хотел). На втором этаже спальни хозяина и хозяйки.
По скромной советской традиции он полагал, что семейная пара спит вместе. Но княгиня Дарья так была изумлена, так невосприимчива к веяниям непонятливого мужа, что Дмитрий сдался. Пусть будет две спальни. Места хватает, расходов много не потребует. А спать будут вместе, если захочется любовных ласк или просто тепла друг друга. Зато будут меньше ругаться.
Последней для осмотра была библиотека. Или, точнее, библиотека и кунсткамера, как именовались в это время музеи.
Дмитрий в обличии Саши в ХХI веке был страшным книголюбом даже в условиях ощутимого недостатка денег. В XVIII веке денег у него набралось гораздо больше, правда, предложения оказались куда меньше. Ничего. Его специальные агенты еврей Изарх Шмульевич и купец Ворсунька (оба имена — самоназвания, то есть, как они себя сами называют) набрали много рукописных книг в России и тысячи печатных книг в Англии и Франции. Поэтому, уложенные в книжные полки, специально сколоченные плотниками, они создавали солидное впечатление. Помимо этого в библиотеку было накуплено много оружия (мушкеты, пистолеты, шпаги, палаши), инструменты и западного оборудования (буссоль, астролябия, компас и еще до чего агенты сумели наткнуться).
Библиотекой Дмитрий хотел привлечь царя, поэтому еще до строительства тренировался в работе инструментов, стрельбе и обслуживании огнестрельного оружия, смазке и затачивании клинком. И поставил здесь специального слугу — библиотекаря. Убирать пыль, держать в работоспособном состоянии технику. Ну и, разумеется, читать и работать.
Библиотека заворожила его самого, посмотрел книги, погладил нравящийся ему пистолет, повздыхал по инвентарю. Посидеть бы здесь, да некогда.
— Супруга ваша и князь, ее отец, здесь были, откровенно удивлялись богатству, — сообщил библиотекарь, — княгиня посмотрела немецкие книжки, князь — оружие.
— Хорошо, — кивнул Дмитрий. О впечатлениях он узнает от самих их сиятельств. И как дорого, и как много, и на фига все это надо.
А так он пришел. Дальше курительная с принудительной вытяжкой. Единственное техническое нововведение во всем доме, кроме сантехники.
Осталось подождать, пока подвезут бархат из Лиона, да мягкую мебель из Парижа. И, пожалуй, оставшиеся мелочи можно оставить Даше. С ее-то неугомонном характером и попадающим во все скромные места чудным носиком!
Время поджимало — приходило время ассамблеи, и Петру очень не нравилось опоздание (мягко говоря). Надо было очень исхитрится, чтобы прошмыгнуть мимо монарха, не получив от него язвительного замечания, а затем и коленом под зад кубарем с собрания.
Дмитрий таких способностей не имел, а потому торопился. Отправивь на телеге слиток, он поехал на лошади практически на галопе, но через завод.
Было у него нехорошее предчувствие, как это раньше бывало, что без него либо кобыла сдохнет, либо всадник напьется, но до финиша они точно не соберутся. В общем, руда будет отдельно, уголь отдельно, а железо и сталь останутся в теории.
Поэтому, даже торопясь в ассамблею под угрозой ругани и опалы, все-таки завернул на завод. От опалы, в крайнем случае, он не загнется, отбрешется. А вот если металлургическая технология не пойдет, то полетит все: и опала, и половина хозяйства и, похоже, новая свадьба!
На всякий случай, взял доверенного слугу с мелкими деньгами — копеечками. В совокупности он не был на заводе целый месяц. Всяко деньги понадобятся.
Под этим настроением он прошел быстро и сердито в один из цехов, где стояла большая домна. Мастеровые и одновременно его крепостные, как и подлежит современникам ХVIII века, заробели, засуетились, быстренько забрали с голов уборы. Барин же сердится.
Идиоты, что стоит, так еще плавку запорют!
Он быстро навел порядок, за одним поинтересовался, как идет металлургический процесс. Оказалось, к его крайнему удивлению, все нормально. Причем руду уже всю переработали в железо и чугун, а стали провели две успешные плавки. Сделали из них несколько экспериментальных клинков.
Дмитрию вручили сабельный клинок. Его сделали явно не сегодня, коли выточили и приделали рукоятку.
Сабля на вид ничего, а как в деле? Хотя, вид солдатский, слишком уж простоват.
— Где можно опробовать? — поинтересовался он медленно у мастеровых, чтобы те поняли.
Ну, понятно, какой настоящий мужчина удержится не попробовать клинок, если его ему дадут посмотреть.
Два вертких мужичка выскочили из толпы, положили перед Дмитрием толстое полено, а на него кусок мягкого железа толщиной два дюйма.
«Толстоват, застрянет»,- подумал Дмитрий и молодецки ударил. Вопреки его мнению, сабля легко развалила металл и наполовину вошла в дерево, где и застряла. Во как!
— Кто плавил первостатейное железо? — сердито заорал он на мастеровых.
Попадаться на руку злому барину никто не хотел. Мужики заговорили, задвигались, но из толпы не шли.
— Ну! — на тон ниже крикнул Дмитрий, — сам узнаю, хуже будет!
Вышел темноволосый, коренастый мастеровой, судя по внешнему виду ничего хорошего от барина не ждавший.
Зря. Дмитрий вытащил из кошеля три рубля, буквально впечатал их в ладонь плавильщика:
— Держи наградные деньги! Кто сталь плавил?
Мастеровые, наученные предыдущим плавильщиком, пошли немного свободнее. Вышли двое, поклонились. Они получили на двоих семь рублей.
И спросил у толпы:
— Жалованье не задерживают?
— Задерживают, — прошелестело среди мастеровых.
Оп-па, не зря зашел:
— М-м? — спросил он у казначея. Мол, куда деньги девал?
— Государь издал указ о немедленном сборе нового налога, — виновато произнес тот, — на нас выпало 117 рублей. Пришлось отдать все живые деньги, в том числе и из жалованья. Недоимка будет еще хуже.
— Ах ты! — начал он ругать казначея, но тут же заткнулся, вспомнив, что тот говорил именно о таком случае. Государству нужны было много денег и оно часто вводило новые налоги, которые нужно платить немедленно.
Глава 13
Они вели этот разговор на улице. Тогда, по большому счету ему просто было не охота снова заходить в контору, и он отговорился тем, что деньги он отдаст завтра. А завтра совсем было некогда.
Вот и оставил людей голодать и, похоже, никто его и не собирается обвинять! Обычная практика заводчика сэкономить на трудящихся. А что голодали, так это даже полезно!
Молча протянул руку слуге. Сметливый, тот понял, что от него хотят. Положил на руку тяжелый кошель с мелочью.
Прилюдно объявил:
— Здесь хватит на двухмесячное жалованье, да дополнительную десятину всем пострадавшим. Остаток отдашь на машину, опять, наверное, им не хватает.
Дмитрий уже не говорил казначею о контроле и воровстве. Один раз тот был пойман, несильно бит в воспитательных целях и предупрежден, что второй раз он с ним говорить не будет — с треском выдвинет с должности. А поскольку тот тоже был из крепостных, то такое свое будущее представлял четко и очень черно. И потому старался зря нагло не воровать.
Взял саблю, на виду всех заменил старую, тоже острую, но хуже этой. И хотя она была красивей и представительней, только для клинка это не важно. Потому заменил без сожаления. В бою главное клинок!
В парадной зале дома князей Трубецких народу было много. Высокая фигура Петра среди такой массы не терялась, и громогласно что рассказывал. Впрочем, похохатывает, значит не сердит. А вот милую, незабвенную Дашу он не видел, хотя и чувствовал — здесь!
Пока царь был занят своим окружением, он бы с нею поговорил, всласть расцеловал. Сколько они уже не общались!
Но пока он ее не видел, хоть и пытался рассмотреть среди множества людей. Где же она, лукавая чертовка!
Он все пытался ее разглядеть среди разных гостей обоего пола, но никак не удавалось. Внезапно глаза ему закрыли теплые ладони, а до одури знакомый голос проворковал на ухо:
