Джон Мэн - Иоганн Гутенберг
Один из помощников Гутенберга позже открыл первую в Страсбурге типографию, и это еще одно доказательство, что корни изобретения были именно в данном городе.
Тем временем Гутенберг покинул Страсбург, возможно, не желая рисковать жизнью ради города, полноценным гражданином которого он так и не стал, а возможно, из-за того, что война угрожала его работе. Как бы то ни было, в 1444 году он исчез на четыре года вместе со своими амбициями и открытиями (но, полагаю, пока не печатными книгами).
В 1444 году Гутенберг исчез на четыре года вместе со своими амбициями и открытиями.
Глава 6
Поиск самой популярной книги в мире
Двадцатью годами ранее разгневанный Гутенберг покинул Майнц – как патриций, оскорбленный отношением приобретавшей влияние гильдии. Теперь же он, похоже, смягчился. Ведь последние 10 лет Иоганн посвятил совершенствованию технических и ремесленнических навыков, которые помогли усилить влияние гильдии. Старые кадры убывали, и для достижения успеха Гутенбергу нужно было найти новых людей, с которыми можно было бы работать.
Теперь в Майнце царил еще больший беспорядок, чем когда Иоганн его покидал. За время отсутствия Гутенберга городской долг достиг катастрофических размеров: 373 тысячи гульденов, половину из которых составлял долг по выплате ежегодной ренты. Кредиторы Майнца – другие города региона – предоставили поддержку и попросили членов гильдии вернуть власть семьям патрициев. Но это не помогло. У комитета гильдии возникли подозрения в махинациях, и он потребовал прозрачности. В 1444 году угроза со стороны арманьяков заставила стороны раскрыть свои карты. Однако Церковь отказывалась помочь. Монастыри богатели, тогда как город был по уши в долгах. Под предводительством секретаря городского совета доктора Конрада Гумери разгневанные члены гильдии образовали оказывавшую давление группу, цель которой – свержение церковников: в глазах членов гильдии они были еще хуже дискредитированных патрициев. Патриции вновь передали власть гильдии, которая правила посредством трех бургомистров и четырех казначеев. Казалось, что правит демократия, но архиепископ Дитрих фон Эрбах заявлял о своей власти не только как глава Церкви, но и как принц, имевший право взимать налог с продаж и назначать старших чиновников; Церковь категорически отказывалась платить какие-либо налоги с вина, которым торговали монастыри, или позволить платить налоги своим служащим. По доброте душевной Церковь предложила дать городу в дар примерно 20 тысяч гульденов. Но этого было недостаточно. В 1446 году городской совет рассматривал вопрос о том, чтобы отдать весь город в залог Франкфурту. А в 1448 году Майнц объявил себя банкротом и просто перестал выплачивать ежегодные ренты, что могло позволить ему сохранить достаточно денег для того, чтобы вернуть платежеспособность.
Монастыри богатели, тогда как Майнц был по уши в долгах.
Гутенберг не спешил возвращаться в этот хаос; он исчез на четыре года, предшествовавших упомянутому событию. Но куда и для чего? Этого никто не знает. Возможно, он собирался изготовить больше зеркал для следующего ахенского паломничества, которое должно было состояться в 1447 году, и обосновался со своим цехом недалеко от Рейна, в безопасности от арманьяков, например в Лихтенау – городке, которым управлял один из его инвесторов, Гансом Риффе.
На протяжении многих лет некоторые исследователи предполагали, что Гутенберг был во Франкфурте, пока в 2001 году не обнаружились факты, указывающие, что это не так. В своей статье в издании Gutenberg Jahrbuch франкфуртский юрист Рейнхардт Шартль сообщил, что ему удалось обнаружить хроники франкфуртского судебного дела: в 1447 году Гутенберг попросил жителя Франкфурта цирюльника Ганса Бейера арестовать от его имени имущество некоего Геннена (Иоганна) фон Тедлингена, чтобы погасить долг в 15 гульденов. Это, конечно, не слишком шокирующая информация, но, по крайней мере, она указывает на то, что в то время Гутенберг находился не во Франкфурте, иначе явился бы лично. Эти сведения напоминают нам о том, что прошлое никогда нельзя считать полностью изученным. Возможно, когда-нибудь в пыльных архивах будут обнаружены другие документы, которые прольют свет на «тайные годы» Гутенберга.
В 1446 году городской совет рассматривал вопрос о том, чтобы отдать Майнц в залог Франкфурту.
Как бы то ни было, он вернулся в Майнц лишь в 1448 году – возможно, потому, что после смерти его сестры освободился старый дом семьи Гутенберг. Иоганн не обращал внимания на гражданские волнения – ему нужно было пространство. Нам известно, что в 1448 году Гутенберг был в Майнце, поскольку осенью того года он попросил своего кузена Арнольда Гельтуса одолжить ему 150 гульденов под 5 процентов в год. Этого было достаточно для того, чтобы профинансировать новый проект с участием небольшой команды из полудюжины помощников из Страсбурга, среди которых, вероятно, были Ганс Дюнне (его гравировщик), Генрих Кеффер, Бертольд Руппель и Иоганн Ментелин. Лоренц Байльдек и его жена, возможно, тоже прибыли в Майнц, чтобы поддерживать порядок в доме, который теперь превратился в типографию со стопками бумаги на полу.
Если предположить, что все это время Гутенберг планировал начать книгопечатное дело, то он должен был столкнуться с проблемой финансирования. В Страсбурге он решил это с помощью денег своих партнеров и, возможно, прибыли от продажи зеркал. Теперь ему предстояло выпускать настоящую конечную продукцию – книги. Учитывая все затраты времени и денег, а также долги, Гутенберг не мог позволить себе потерпеть неудачу. Ему нужен был бестселлер, и желательно не один.
Чтобы начать книгопечатание и развивать его, Гутенбергу нужен был бестселлер, и желательно не один.
В то время он еще не думал о Библии, так как ее коммерческий потенциал не был столь очевиден. Церковь и духовенство требовали внимательного обращения с Библией, потому что она была не только источником христианской доктрины, но и возможным источником ошибок. Например, латинский перевод Библии, выполненный святым Иеронимом в 405 году, – editio vulgata (лат. – общепринятая версия), или Вульгата, – существовал во множестве различных версий. Теологи и духовенство были ядерными физиками того времени, охранявшими машину, которая при правильном использовании гарантировала спасение, а при неправильном – полное разрушение. Их власть и доход зависели от того, насколько эффективно они выполняли свою роль стражников. Лишь немногим, в числе которых был Николай Кузанский, нравилась идея сделать Библию доступной для всех. У простых людей, в частности у студентов и преподавателей, которые могли быть основными покупателями продукции Гутенберга, не было Библии, но они не могли позволить себе купить ее ни переписанную писцами, ни в печатном виде. На этом начальном этапе Гутенбергу было очевидно, что для такого большого и противоречивого проекта покупателей следует искать среди крупных учреждений – монастырей, судов, университетов. Это действительно были и большой рынок, и солидные доходы.
Лишь немногим, в числе которых был Николай Кузанский, нравилась идея сделать Библию доступной для всех.
* * *Как оказалось, у Гутенберга уже тогда имелся альтернативный вариант, который позволил бы быстро вернуть деньги. Это книга, которая, вероятно, была у него самого в студенческие годы и которую должен был иметь каждый студент, если он мог себе это позволить, – стандартный учебник латинской грамматики «Грамматическое руководство» (Ars Grammatica), обычно называемый «Грамматикой Доната», или просто «Донатом», по имени автора, Элия Доната. Учебник явно не был развлекательной книгой. Это довольно скучный анализ латыни, намного менее привлекательный, чем «Основы латыни» (Latin Primer). Это был разумный выбор, потому что учебник состоял всего из 28 страниц и имел гарантированный рынок, к которому Гутенберг смог бы получить доступ, так как книгопечатание обладало большим преимуществом, позволяя выпускать идентичные издания без ошибок.
Книга не должна была отличаться красивым оформлением. В то время книги вообще имели не слишком привлекательный вид. И при ручном переписывании, и при ксилографии нужно было экономить бумагу, поэтому текст был мелким, разве что иногда в нем встречались буквицы в начале главы.
В этом учебнике применялся тот самый крупный готический шрифт, который писцы использовали в миссалах: плотно расположенные грубые буквы, напоминающие тканевую текстуру. Именно эту «текстуру» Гутенберг использовал для своего «Доната».
Так или иначе, но чем более консервативным было бы издание Гутенберга и чем больше оно было бы похоже на рукописную копию (за исключением точности), тем лучше. А поскольку у него не было других примеров для подражания, он решил сымитировать шрифт, долгое время использовавшийся писцами, с характерным отсутствием выравнивания по правому полю и несколькими вариантами одних и тех же букв, в том числе с диакритическими знаками для обозначения краткой формы слова. Так как это была латынь, необходимости в прописных буквах W, X, Y и Z не было, но из-за использования многих вариантов одних и тех же букв, например 10 разных букв a и 12 букв p, шрифт в общей сложности состоял из 202 различных символов. Этот неэффективный и некрасивый шрифт в итоге оказался весьма практичным. Впоследствии вышло 24 разных издания «Доната», общий тираж которых составлял несколько тысяч книг. Данный шрифт также использовался для печати календарей, поэтому в итоге получил название Донат-Календарь, или, сокращенно, Д-К.
