Кассандра Клэр - Город костей
– Добро пожаловать в Город стекла, – послышался чей-то голос.
Саймон пропал, и Клэри теперь танцевала с Джейсом. Он был одет в белое. Сквозь рубашку из тонкого хлопка просвечивали черные знаки. На шее молодого человека висела бронзовая цепочка, а его волосы и глаза казались по-настоящему золотыми. Ей захотелось нарисовать портрет Джейса особой позолотой, которую использовали в старинных русских иконах.
– А где Саймон? – спросила Клэри, когда они в очередной раз повернули возле фонтана с шампанским. Изабель и Алек, оба в темно-синем, держались за руки, будто андерсеновские Гензель и Гретель в темном лесу.
– Это место только для живых, – ответил Джейс.
Чувствуя прикосновение его холодных рук, Клэри удивилась: на Саймона она почему-то не реагировала так остро.
Она подозрительно посмотрела на Джейса:
– В смысле?
Он подался вперед. Губы его оказались совсем не холодными.
– Проснись, Клэри! Проснись!
Задыхаясь, Клэри рывком села в кровати. Потные волосы липли к шее. Кто-то мертвой хваткой сжимал ее запястья. Она попыталась вырваться, но потом, немного придя в себя, спросила:
– Джейс?
– Ага. – Он сидел на краю постели, лохматый, с сонными глазами.
«Как я тут очутилась?» – изумленно подумала Клэри.
– Пусти.
– Извини. – Он разжал пальцы. – Стоило мне позвать тебя по имени, как ты стала драться.
– Нервы. – Клэри огляделась. Она лежала на кровати в небольшой спальне, обставленной мебелью из темного дерева. Сквозь приоткрытое окно лился слабый свет. Похоже, было раннее утро. Ее рюкзак стоял возле стены. – Как я сюда попала? Не помню…
– Ты заснула в коридоре прямо на полу. Мы подумали, что в гостевой спальне тебе будет удобнее, чем в лазарете.
– Круто! Вообще ничего не помню. – Клэри провела руками по волосам, убирая кудри от глаз. – А сколько времени?
– Почти пять.
– Утра? – Она сердито уставилась на него. – Надеюсь, ты меня разбудил по серьезной причине.
– А что? Ты видела хороший сон?
Клэри до сих пор мерещились отголоски музыки и смех…
– Не помню.
Джейс встал:
– Пришел один из Братьев. Я разбудил тебя по просьбе Ходжа. Честно говоря, сначала он собирался сам тебя будить, но я подумал, что, просыпаясь в пять утра, лучше увидеть перед собой кого-нибудь посимпатичнее.
– Тебя, что ли?
– А кого же еще?
– Я на это не подписывалась, – резко проговорила Клэри. – Я не пойду к Безмолвным Братьям.
– Маму найти хочешь или нет? – спросил Джейс.
Клэри уставилась на него.
– Поговори с Братом Иеремией. Может, он тебе даже понравится. У Брата Иеремии отличное чувство юмора, если учесть, что он всегда молчит.
Она закрыла лицо руками:
– Выйди. Дай переодеться.
Как только за Джейсом закрылась дверь, Клэри вылезла из кровати. Несмотря на рассветный час, в комнату с улицы уже проникал жаркий влажный воздух. Она захлопнула окно и поплелась в ванную, чтобы умыться и прополоскать рот, в котором чувствовался привкус старой бумаги.
Через пять минут Клэри надевала зеленые кроссовки. Она переоделась в укороченные джинсы и черную футболку без рисунка. Конечно, ее тощие веснушчатые конечности, торчащие из-под джинсов, ни капельки не похожи на изящные ноги Изабель. Но тут уж ничего не поделаешь! Собрав волосы в хвост, Клэри вышла в коридор, где поджидал Джейс.
Возле него беспокойно крутился мяукающий Чёрч.
– Что это с котом? – спросила Клэри.
– Нервничает из-за Безмолвных Братьев.
– По-моему, из-за них нервничают все.
Джейс слабо улыбнулся, и они с Клэри двинулись по коридору. Чёрч снова мяукнул, но за ними не пошел.
Толстые каменные стены собора еще хранили ночную прохладу; в коридорах было темно и холодно. Когда они вошли в библиотеку, Клэри с удивлением отметила, что лампы не горят. Библиотеку освещали лишь потоки молочного света из окон, располагавшихся под сводами крыши. За огромным письменным столом восседал Ходж в неизменном костюме, рассветные лучи посеребрили проседь на его голове.
Сначала Клэри решила, что Ходж в комнате один, и подумала, что Джейс сыграл с ней злую шутку. Затем из темноты выступила фигура, которую она ошибочно приняла за густую тень. Перед ней стоял высокий человек в плотной мантии, скрывавшей его с головы до ног. Лицо незнакомца мешал увидеть низко надвинутый капюшон. На подоле и рукавах мантии, похожей по оттенку на лист пергамента, виднелись сложные рунические узоры, напоминающие цветом засохшую кровь. У Клэри по коже поползли мурашки.
– Это Брат Иеремия из Города молчания, – произнес Ходж.
Брат Иеремия направился к ней, тяжелая мантия заколыхалась. И тут до Клэри дошло: незнакомец двигался совершенно бесшумно, даже его одеяние не шуршало. Клэри стала подозревать, что видит привидение, но когда он остановился, она почувствовала странный сладковатый запах, как будто смесь благовоний с привкусом крови.
– Иеремия, это та самая девочка, о которой я тебе писал. Кларисса Фрэй, – сказал Ходж, поднимаясь из-за стола.
Лицо, скрытое капюшоном, медленно повернулось к ней. Клэри похолодела.
– Здравствуйте, – сказала она.
Ответа не последовало.
– Кажется, ты прав, Джейс, – признал Ходж.
– Конечно, – ответил тот. – Я всегда прав.
Наставник не обратил внимания на его реплику.
– Я вчера вечером послал сообщение в Конклав, но все-таки воспоминания Клэри – это ее личное дело. Только она может решать их дальнейшую судьбу. Если Клэри захочет прибегнуть к помощи Безмолвных Братьев, ей должен быть предоставлен выбор.
Клэри промолчала. Вспомнились слова Доротеи о блоке в сознании, за которым заперты воспоминания. Конечно, она хотела узнать, что там хранится. Но окутанная тенями фигура Брата Иеремии стояла перед ней так… бесшумно. Казалось, тишина исходила от него темными волнами, черная и густая, как чернила. Леденящий холод пробрал девушку до костей.
Лицо Брата Иеремии по-прежнему было повернуто к ней, но под капюшоном виднелась лишь чернота.
Это дочь Джослин?
Задохнувшись от неожиданности, Клэри отпрянула. Слова эхом прозвучали в голове, как будто ее собственные мысли… попавшие туда не по ее воле.
– Да, – откликнулся Ходж и быстро добавил: – Ее отец из примитивных.
«Это не имеет значения, – раздался в голове Клэри ответ Брата Иеремии. – Главное, что в ней течет кровь членов Конклава».
– А почему вы назвали маму Джослин? – Клэри тщетно старалась разглядеть под капюшоном лицо. – Вы были знакомы?
– Братство ведет записи обо всех членах Конклава, – пояснил Ходж. – Причем очень подробные…
– Не такие уж подробные, – вмешался Джейс. – Иначе бы Конклав знал, что Джослин не погибла.
«Скорее всего, она обратилась за помощью к магу, чтобы он помог ей исчезнуть. Большинству Сумеречных охотников не так-то просто скрыться от Конклава…» Голос Иеремии звучал ровно: в нем не чувствовалось ни одобрения, ни порицания действий Джослин.
– Я кое-чего не понимаю, – сказала Клэри. – Почему Валентин так уверен, что Чаша смерти у мамы? Если ей с огромным трудом, как вы говорите, удалось скрыться, то зачем тащить с собой еще и Чашу?
– Чтобы до нее не добрался Валентин, – ответил Ходж. – Джослин лучше других знала, что может случиться, если он получит Чашу. Вероятно, она боялась, что даже у Конклава не хватит сил удержать Чашу у себя. Ведь Валентин однажды уже похитил ее.
– Наверное. – Как Клэри ни старалась, она так и не смогла представить маму, бегущую под покровом темноты с золотой Чашей в кармане комбинезона.
– Джослин восстала против собственного мужа, когда ей стало известно, для чего ему понадобилась Чаша, – продолжал Ходж. – Версия, что она была готова на все, лишь бы уберечь Чашу от Валентина, не лишена оснований. Если бы в Конклаве знали, что Джослин жива, к ней бы обратились в первую очередь.
– Такое впечатление, – резко сказала Клэри, – что все, кого Конклав официально признал погибшими, на самом деле живы. Может, им стоит проводить опознание по зубам?
– Мой отец погиб, – так же резко ответил Джейс. – И тут никакие опознания не нужны.
Распаленная Клэри обернулась к нему:
– Послушай, я не имела в виду…
«Хватит. – В ее голове снова раздался голос Брата Иеремии. – Если хочешь узнать истину, имей терпение».
Быстрым движением он откинул капюшон. Забыв о Джейсе, Клэри отчаянно старалась не завизжать. Голова Брата Иеремии была лысой, белокожей и гладкой, как яйцо. Вместо глазниц виднелись темные провалы. Губы крест-накрест пересекали две черные линии, напоминавшие хирургический шов. Вот почему Изабель сказала, что Безмолвные Братья калечат себя.
«Братья из Города молчания не лгут, – вновь зазвучало в Клэриной голове. – Жаждущий узнать истину услышит ее от меня, но взамен я требую того же».
