Константин Калбазов - Бульдог. Экзамен на зрелость
– Что, Сережа, завидуешь? – послышался голос подпоручика Внукова, пришедшего встречать вернувшегося товарища.
Они были довольно дружны и даже делили одну комнату. Что же касается службы, их взгляды сильно разнились. Внуков собирался просто отслужить положенный срок, чтобы потом вернуться в свое имение. Поэтому делал ровно столько, сколько от него требовалось, дабы поддерживать уровень боевой подготовки. Пригожин же отдавался службе целиком и без остатка, даже не зная, останется в армии или нет. Он получал искреннее удовольствие, занимаясь пушками и обучением личного состава.
– А ты как думаешь? – пробурчал Пригожин.
– И зря. Зависть – это смертный грех, – все так же лучезарно улыбаясь и похлопав его по плечу, наставительно произнес Внуков. – Да ладно тебе, Сергей. Лучше посмотри в угол. Ага. Они и есть, твои новенькие лафеты. Их привезли разобранными.
– И правда, – не пытаясь скрыть радости, чуть не воскликнул Сергей.
Оно вроде не мешало бы отдохнуть после рейда. Но отдых, как говорится, еще нужно заслужить. Коноводы занялись лошадьми, остальные навалились на орудия, все время посматривая на новенькие лафеты и гадая, когда же их неугомонный подпоручик решит заняться переоборудованием пушек. Лучше бы завтра. Но это вряд ли. Тут такая забава. Так что не утерпит, сегодня же и сам извозится, и людей загоняет.
Примерно через двадцать минут к артиллеристам прибежал вестовой из штаба. Принесенная им весть настолько удивила Пригожина, что он едва не впал в ступор. Да и было от чего.
– Ты ничего не напутал, братец? – удивленно вытаращившись на солдата, спросил Сергей.
– Если и напутал, ваше благородие, то не я, а адъютант его императорского величества. Он лично приказал мне разыскать вас.
– Хорошо, ступай, братец.
– Слушаюсь, ваше благородие.
– Сенька, а ну слей-ка мне, – окликнул Сергей одного из солдат, собираясь умыться.
– Чего ты, Сергей? – попытался подбодрить явно растерявшегося товарища Внуков.
– Император. Ты понимаешь? Слушай, а если это из-за гранат?
– Сереж, ты думай наперед, что говоришь-то. Подумаешь, израсходовал две гранаты. В бою же, а не потерял. Да даже если и потерял бы, тем вопросом уж точно не императору заниматься. Хотя капитан Жуков, пожалуй, тебя пожурит.
– А чего же тогда?
– Вот пойдешь и узнаешь. Да не тушуйся ты. Все нормально будет.
Ага. Ему легко говорить, не его же вызвали. Ну да делать нечего. Быстро привел себя в порядок, придирчиво осмотрел свой вид. Не удовольствовавшись заверениями Внукова, что все в полном порядке, поспешил в комнату, там имелось зеркало. Впрочем, в то зеркальце едва ли можно было рассмотреть свое лицо. Побриться, причесаться еще ничего, но осмотреть форму нечего было и мечтать.
Наконец решив, что тянуть время дальше нет никакой возможности – он и так ничего хорошего от такого вызова не ждал, а тут еще и разозлит своим опозданием, нет уж, лучше поспешить, – обернулся к образам, осенил себя крестным знамением и выбежал из комнаты.
В штаб он входил так, словно кол проглотил, с неестественно прямой спиной и на негнущихся ногах. Перед дверью ему заступили дорогу два дюжих гвардейца. Он же был не в состоянии вымолвить ни слова. С одной стороны, он вроде как офицер, но с другой – эти рядовые могут дать от ворот поворот и полковнику, да что там, генерала развернут глазом не моргнув. Ну и как себя с ними вести? И потом, они могли и не знать о том, что вот этого подпоручика вызвал сам император.
Хорошо хоть один из солдат не растерялся. Спросил, как фамилия и по какому вопросу пожаловал. Произошло это довольно быстро, а потому заминку никто, кроме гвардейцев и самого Пригожина, не заметил.
Потом гвардеец вызвал какого-то капитана, и тот, услышав фамилию подпоручика, тут же повел его в кабинет командира Веселовского полка. Кто бы сомневался, что это помещение сейчас занимает император. Лучше и просторнее здесь попросту не имелось.
– …Итак, господа, надеюсь, вопросов больше нет? Отлично. У вас осталось двое суток, по прошествии которых мы должны выступить.
Ого. Это что же получается? Его привели прямиком на военный совет? Да тут ни одного в звании ниже полковника. А нет. Вон стоит какой-то капитан, и, по всему видать, он не из адъютантов. Больно уверенно держится и явно не ожидает ничьих распоряжений. Разве только императора.
Самого Петра Второго Пригожин признал сразу. Он несколько раз посещал их корпус, был на присяге и на выпуске. Правда, так близко молодой офицер видел его впервые. Старше самого Сергея года на два. Впрочем, это ему известно точно. Высокий, хотя и выглядит несколько нескладно. Но это явно из-за роста, говорят, Петр Великий таким же был. Длинные русые волосы забраны в хвост. Хм. И это при том, что от офицеров он требует иметь вид опрятный и короткую стрижку. Но этот конский хвост ему к лицу.
А вот само лицо… Четыре грубых оспенных рубца не делали его привлекательным. Вроде и не такие большие, но они придавали лицу императора отталкивающее и в то же время суровое выражение.
– Кого ты там привел, Александр? – рассмотрев наконец своего адъютанта, поинтересовался Петр.
– Подпоручик Пригожин по твоему велению, государь.
– А-а-а, как же, как же. Ну-ка иди сюда, подпоручик, да поведай нам, как ты израсходовал две гранаты новой конструкции.
Ну вот! А он о чем говорил! Аукнулись-таки эти клятые гранаты! Пригожин побледнел как полотно. А как еще реагировать девятнадцатилетнему парню, когда самодержец буравит его строгим взглядом и вопрошает таким голосом? Вон как все замерли. Да чего он такого сделал-то?!
– Государь, право слово, шутки у тебя порой… – осуждающе качая головой, произнес капитан и, подойдя к подпоручику, ободряюще похлопал его по плечу. – Не робейте, Сергей Иннокентьевич, у государя сегодня настроение превосходное, вот он и веселится.
– А ты чего за него вступаешься, Аничкин? Он, чай, не робел, когда супостата бил. Сам за себя ответит, – уже улыбаясь и изменив тон, произнес Петр.
– Так ведь то супостата, государь. А тут ты весь такой недовольный. Разница великая. Ворога ему по присяге бить положено. А выходит, что долг свой исполнил, вместо благодарности же эдакая отповедь.
– Убедил. Подойди ближе, подпоручик. А теперь расскажи, чего ради палил в белый свет как в копейку?
– Кхм. Ва… ваше императорское величество, я не в белый свет. Троих-то достал, – избегая смотреть в глаза императору, произнес молодой офицер, словно нашкодивший малец.
– Достал, это есть. Но как ты это сделал? На удачу понадеялся? Да говори же ты, что из тебя все клещами тянуть приходится, – откинувшись на спинку стула и уперевшись руками в стол, как можно более благожелательно произнес Петр.
– Я просто подумал, что если все правильно рассчитать и пустить гранату как можно ближе к урезу, то она разорвется уже за ним. Если же казаки не отвернут в сторону, то должны будут попасть под накрытие картечью и осколками, – с каждым словом обретая уверенность, ответил Пригожин.
– И как ты собирался рассчитывать? – Петр даже склонил голову набок, так его заинтересовали слова подпоручика.
– Ну… примерную скорость всадников я наблюдал, остается прикинуть, какое расстояние они успеют пройти, сколько потребно времени на перезарядку, скорость полета снаряда.
– И ты все это успел посчитать за столь короткое время? – недоверчиво поинтересовался Петр.
– Точно так, ваше императорское величество. – Пригожин даже кивнул, желая придать дополнительный вес своим словам.
– А ну как твои пушкари промедлили бы? Иль настолько в них уверен?
– Они не одну бочку пота слили на учениях, ваше императорское величество. И в бою то доказали.
– Ладно. А как быть с другим? Тут стрельба нужна, прямо скажем, ювелирная, а она зависит от многого. Навеска пороха. Вес самого снаряда. Мне ведомо, что отличия хотя и незначительные, но имеются. А это все влияет на точность стрельбы. Опять же запальные трубки не всегда срабатывают точно.
– Я, ваше императорское величество, все снаряды разбираю, проверяю на вес заряд и гранату, а потом опять собираю. По мере надобности либо добавляю заряд, либо убавляю. Так что тут только от запальной трубки все зависело.
– Эка ты какой. Видать, любишь артиллерийское дело? – не без восхищения произнес Петр.
– Мне нравится заниматься с пушками, ваше императорское величество.
– Молодец! Аничкин, а ты знаешь за кого просить. Значит, хочешь его к себе?
– Хочу, государь. Мне такой офицер во как нужен. – Аничкин провел ребром ладони по своему горлу.
– А ну как не отпустит его полковник?
– Конечно, не отпустит. Я бы не отпустил. Влюбленных в свое дело людей не так уж и много, ими дорожить принято. Потому я сразу к тебе.
– Ну что, полковник, отпустишь? – Петр повернулся к командиру Веселовского полка.
– Ваше императорское величество, это ваша воля?
![Юлиана Еременко - Один шаг, навстречу жизни [СИ]](/uploads/posts/books/4888/4888.jpg)
