Несознательный 3 (СИ) - Каталкин Василий
Отбросив остальные документы погрузился в текст изобилующий расчетами и пояснениями.
- Тут сразу несколько ошибок, - вмешался Вычислитель, - неправильно подобрана форма резонаторов, ошибка в расчете скорости распространения детонационной волны и неверно подобрана топливная смесь.
- Опс, так ты можешь решить эту проблему? – Спрашиваю с замиранием сердца.
- Есть несколько решений данной задачи, - умничает "железяка", - но тебя интересует такое решение, которое потребует меньших затрат?
- Необязательно, - прерываю рассуждение Вычислителя, - главное эффективность работы двигателя.
Да, уж, поторопился я с эффективностью, "железяка" вывалила мне схему прямоточного детонационного двигателя, с тягой регулируемой в широких пределах, сложность расчетов при этом зашкаливала, по крайней мере формул таких я никогда не видел. Однако смотрелась эта схема красиво, камера сгорания, где и происходило основное действие, была как бы выстлана крупной чешуей, которая и отвечала за разделение детонационных потоков.
- Хм, ничего себе, - удивился я, - и ни одной подвижной части в двигателе?
Однако регулировка в "широких" пределах не означает "на всех" режимах, в любом случае, для эффективной работы прямоточного двигателя требуется немалые начальные скорости. Но с тем что предложил мне вычислитель, уже можно говорить о гиперзвуковых ракетах.
Но если можно рассчитать детонационный воздушно-реактивный двигатель, то наверняка нам будет доступен и чисто реактивный? Но тут "железяка" опять взбрыкнула, мол, спички детям не игрушка. Вот где справедливость? Сразу настроение испортила, зараза, теперь буду знать, что есть возможность создать реактивный двигатель, который и мощней и экономичней, а придется заниматься ерундой, ибо нельзя, не доросли еще. До чего не доросли, какие такие проблемы могут возникнуть от такого прогресса?
Хотя, наверное, могут, тут ведь действует принцип дедушки Мюллера, "Что знают двое, знает и свинья". Если исходить их этих соображений, то может быть и действительно рано нам еще выдавать перспективные технологии, сто процентов они станут известны заклятым "друзьям". А нам этого не надо, лучше что-нибудь оставить про запас.
Глава 6 У каждой ошибки есть имя и фамилия
Конец июня 1951 года, ракетный полигон «Войсковая часть 15644».
- Ну что там по цели? – Спросил, пристроившийся в тени навеса, Лешка Захаров. Жара на открытом воздухе сегодня была невыносима, даже в тени приходилось непрерывно обмахивать шляпой лицо. - Уже три часа ждем, пора бы уж стрельбы отменять.
- Управление на мишени сбоит, - откликнулся лейтенант Сорокин, - но вроде обещают в течение часа разобраться.
- Так они еще два часа назад обещали разобраться в "течение часа", - вяло возразил Алексей, - вот нутром чую, зря мы здесь мучаемся, не смогут они сегодня в полет мишень запустить.
- Смогут или не смогут, наше дело в постоянной готовности находиться, - хмыкнул Сорокин, - поддерживание постоянной готовности тоже один из элементов испытаний.
- Да какие к черту испытания? - Возмутился Захаров. - Весной все испытали, когда две цели тремя ракетами сбили, дураку понятно, что дальше испытывать, только время тратить. Лучше бы в серию ЗРК запустили, потом и статистику набирали, а то нагрузили наши цеха в ОКБ…
- Дураку понятно? – Обратил внимание на проскочившее выражение Алексея лейтенант и покосился на капитана Ершова, который находился здесь как представитель заказчика и удачно как раз в это время отошел в сторонку размяться. Вроде бы не должен был услышать. – Ты Леша за словами-то следи, приказ с самого верха пришел, не ровен час, узнают там какого ты мнения о маршалах.
- Э… Так совсем не то имелось ввиду, - попытался отыграть Захаров, - зачем проводить дополнительные стрельбы, когда наше изделие уже зарубили.
- Одни зарубили, другие вырубили, - лениво изрек Сорокин, - тебе бы радоваться, что работу неокончательно закрыли, а ты опять не доволен. И вообще, ты же в командировке от своего ОКБ, сиди, отдыхай, это же не зимой здесь чечетку от холода отплясывать, сейчас тепло, хорошо, мухи не кусают, чем тебе не курорт?
- К черту такой курорт, - попытался сплюнуть Алексей, но ничего не получилось, во рту великая сушь, а пить часто не рекомендовалось, в связи с затягиванием испытаний, воды в солдатском термосе осталось меньше трети на всех, требовалось экономить. Он еще хотел кое-чего добавить, но в этом момент, "подал голос" телефонный аппарат, стоящий на ящиках из под ЗиПов, пришлось прикусить язык и вслушиваться в разговор лейтенанта.
- Точка три на связи… Высота и скорость?... Есть уничтожить!
- Смена, - подскочил Сорокин, бросив трубку телефона, - цель: высотная направление северо-запад, высота и скорость не определены. Обнаружить и уничтожить.
- Цель наблюдаю, направление…- отозвался оператор радиолокационной станции, как только лейтенант влез внутрь, - дальность сорок три, высота… пятнадцать шестьсот семьдесят.
- Карпов, - последовал окрик лейтенанта, - пересчитай высоту, явно ошибся, рядовой Семенец, скорость цели?
- Скорость восемьсот двадцать, товарищ лейтенант.
- Да вы что, тут, белены объелись? - Возмутился Сорокин.
- Нет, товарищ лейтенант, скорость действительно восемьсот двадцать. – Обиженным голосом отрапортовал оператор.
Не поверил, полез сам проверять, но скорость действительно оказалась за восемьсот, проверка высоты цели тоже была подтверждена.
- "Неужто не пожалели новейший самолет для испытаний?" - Удивился лейтенант. – "Вот почему так долго возились с оборудованием. Может запросить подтверждение цели?
Сорокин покосился на телефон, который стоял на ящиках под навесом в сорока метрах от локатора. Нет, не получится, пока он тут проверял, цель уже прошла четверть пути, а будет выяснять, она это или не она, вообще выйдет за дистанцию поражения. Да к чертям сомнения, полигон для полетов другой авиации закрыт, так что надо давать команду…
Удивительно, но несмотря на запредельную высоту, для поражение цели хватило одной ракеты, по крайней мере, после подрыва боеголовки, цель стала быстро терять высоту, и вскоре исчезла с экрана радара. Все-таки хорошо ПУАЗО настроили, подправлять полет ракеты пришлось самую малость, и то на последних двух километрах, не рассчитывали на такую высоту.
- Отлично, - обрадовался лейтенант, и повернулся к Захарову, - кто там говорил, что наводчиков надо больше тренировать? Все, заполняй протокол, я на доклад.
Но доложить Сорокин не успел, к нему подскочил Ершов, представитель заказчика, который наблюдал за работой расчета, и долго тряс руку, обещая похлопотать перед командованием о поощрении расчета за удачный пуск. И только лейтенант сумел отвязаться от прилипчивого Капитана, как в спину прилетел возглас оператора:
- Товарищ лейтенант, еще одна цель, направление Северо-Запад, дальность сорок семь, высота шесть тысяч сто сорок.
- Так это что, сегодня будет две цели? – Удивился Сорокин, разворачиваясь в обратном направлении.
Спустя двадцать минут, убедившись, что и вторая цель сгинула с экрана, лейтенант доложил по начальству, что стрельбы произведены, на поражение двух целей затрачено две ракеты.
- Какие две цели? – Воскликнули на той стороне провода. – Вы там что, белены объелись? Цель была всего одна, на высоте шести километров.
Вот тут-то лейтенанта пот и прошиб:
- А кого же мы тогда с пятнадцати с половиной километров спустили?
Разбирались долго, всё искали, откуда могла взяться неучтенная цель, да еще с такими выдающимися характеристиками, все службы успели по нескольку раз переругаться, пока кто-то не догадался позвонить в штаб ПВО.
- Вот, значит, куда он залетел, - обрадовались в штабе, - а мы его после Харькова потеряли, на большой высоте гад шел, наши истребители достать его не могли.
