Американец. Хозяин Севера (СИ) - Гринчевский Игорь Леонидович

Эх, знал бы я тогда, чем аукнется эта простая фраза!

Саутгемптон, 15 января 1899 года, воскресенье

Первым делом, пройдя таможню, я отправился на почту. А что делать? Больше, чем на неделю, я выпал из общения. Мало ли что могло случиться? Но новости были пока только хорошие. Будущий тесть уже добрался до Петрозаводска и планировал на днях тронуться в Повенец, к месту начала Онего-Балтийского канала. А вербовщиков выслал туда уже три дня назад.

Натали сидела в Питере со сворой секретарей и энергично занималась подбором кадров. Кстати, предлагала заехать по дороге в Мемель, лично провести собеседование с неким господином Гребеневичем, специалистом по электрическим сетям. Ну что ж, заедем, куда деваться. Специалиста придется подбирать лично. Если высоковольтные сети и станции тут и научились строить, то понимание о релейной защите и автоматике — ниже плинтуса. Придется искать кого-то головастого и растить такого специалиста из него. А то первая же крупная авария таких бед натворит, что мама, не горюй!

Ганс Манхарт сообщил, что он с командой и «ассистентами с Востока» (я понял так, что это он о китайцах) планируют тронуться в путь 21 января.

Порадовала телеграмма Ника Картера из Ванкувера, датированная позавчерашним днем. Он сообщал, что нашел «разыскиваемое лицо», предложение этим лицом принято, выезжают немедленно, расчетный срок прибытия в Санкт-Петербург — 3 февраля.

Хм, даже если он дату указал по принятому в России Юлианскому календарю, и то невероятно быстро получается. Но что-то мне говорило, что Ник, несмотря на всю свою ушлость, просто не знает, что кто-то живет по другим календарям. А тогда срок просто фантастический!

Этот парень разыскал Генри с командой где-то в ледовых пустынях Севера, и они прибудут в Питер всего недели на две позже него, Юрия. Просто фантастика! Как он успел-то? Нет, определенно этого парня надо иметь в виду!

Так, с почтой ознакомились, время до отплытия еще есть, так что самое время перекусить.

Поел я спокойно и с удовольствием, а за кофе развернул прессу. И поперхнулся напитком, увидев заголовок на первой полосе: «Изобретатель 'магического куба" вызвал Эдисона на соревнование!»

«…Я ничем не хуже Эдисона и докажу это!» — утверждает молодой изобретатель из России…'

«…Интересно, не станут ли скоро звать нашего Томаса Алву Эдисона „американским Воронцовым“, — задает себе и читателям вопрос репортер…»

«…Судя по суматохе с наймом специалистов, развернутой Юрием Воронцовым в Соединенных Штатах, и горячности, проявленной им в конце интервью, уже в этом году он снова поразит мир… Что же за сюрприз готовит миру русский самородок?..»

Чёрт! Ну, надо же! Как некстати вся эта суматоха! И так времени нет, а тут еще на меня будут нацелены все репортерские глаза, куда бы я ни отправился.

Ладно, спокойно. Дышим, дышим… Ровнее… Выравниваем дыхание так, как будто мне сейчас стрелять… Вот так! А теперь давай подумаем, какую пользу можно выжать из этой нечаянной рекламы. Да и о том, как ожидания оправдать, тоже подумаем.

Неподалёку от Балтимора, 15 января 1899 года, воскресенье

— Вы читали? Воронцов-то, оказывается, недавно побывал в Нью-Йорке! — бодро сказал Элайя Мэнсон и одобрительно хмыкнул. — Парень всё же не промах. Мало того, что изобрел эти свои лекарства, как их там?..

— Стрептоцид и аспирин! — пробурчал «дядя Билл». — Трудно не запомнить, от рекламы не протолкнуться.

— Именно, так он еще и «магический куб» изобрел! Весь мир с ума по этому кубу сходит.

И он ехидно посмотрел в сторону зятя. Очень уж сильно заметно тот набирал очки. Такими темпами тот на следующем собрании вполне может оттереть самого Элайю от руководства трестом. Но не воевать же с отцом собственного внука? Вот он и не упустил возможности уколоть Фреда Моргана намеком на ту давнюю нехорошую историю с похищением патента.

— Опять украл у кого-то! — с показной уверенностью отозвалась Мэри.

— Ему красть незачем! Он самого Эдисона на соревнование вызвал, кто лучше изобретает. Так что голова у него у самого варит, дочка.

Мэри промолчала. А Элайя, видя, что остальное семейство молчит, распалялся все сильнее. Его, что называется, «понесло».

— А вот муженек твой слямзил у Воронцова схему франшизы. На которой и приподнялся так круто за последние пару лет. Думаю, он и дальше на изобретениях Воронцова богатеть планирует.

И добавил с невероятным сарказмом:

— Благо ему не впервой!

— На что вы намекаете? — гневно раздувая ноздри, поднялся из-за стола Фредди.

— Сам прекрасно знаешь!

— Я⁈ — как ни странно, голос Фреда стал абсолютно спокоен и холоден. — Нет, я не знаю. Дедушка, может быть, вы в курсе!

Дядя Билл потупился. Фактически ему предлагали выбрать, на кого он ставит.

— Нет, я абсолютно не понимаю, о чем говорит Элайя! — наконец решился он.

— Видите, Элайя! — впервые обратился Фред к тестю просто по имени, — никто не понимает ваших грязных намеков.

Он вышел из-за стола. За ним молча поднялись и жена с Вильямом Мэйсоном, который, похоже, только что перестал быть «дядей Биллом» и начал превращаться в «дедушку Уильяма».

Уже подъезжая на электромобиле к дому, Фред прекратил, наконец, радоваться одержанной только что победе и задумался о другом. А ведь Воронцов-то, похоже, действительно готовит что-то потрясающее. «Жаль, что я тогда недооценил этого парня, надо было дрессировать его более тщательно!» — подумал он. — «Но теперь уже поздно. Придется действовать иначе. Надо раньше остальных узнать, что он задумал. Этот Воронцов — химик и специалист по электричеству. Значит, надо последить за поставками в его лабораторию. Они могут подсказать направление поиска. Жаль, искать надо в России. Ну, ничего. Как там звали этого сыщика? Ник Картер? Вот его и найму! Парень, похоже, мастер отыскивать то, что прячут!»

Санкт-Петербург, 3 января (15 января) 1899 года, воскресенье

— Докладывайте, Роберт! Только, пожалуйста, покороче. Мне надо еще нанести сегодня несколько визитов, с учётом вашего доклада! — и Бергман, откинувшись в кресле, стал слушать доклад слуги.

— После того, как вы отменили свой приказ об устранении Воронцова, я провел анализ других возможностей расстроить реализацию их совместного с Великим князем проекта.

Ян Карлович прикрыл веки. Да, он отказался от убийства этого Воронцова. А что делать? После этого ловкого трюка с «вызовом Эдисону», Воронцов перешел из категории «удачливый изобретатель» в категорию «кандидат в гении». Если убить его теперь, когда вызов брошен, но он не успел опозориться, то и Сандро никто не упрекнет из-за отказа от проекта. Как же, «без гения такой крупный проект не реализовать»! И всем все понятно. И позора Романовым нет.

Так что придется отказаться от простого пути и искать более сложные. Что и было поручено его доверенному слуге Роберту. Что? Слуги не проводят анализ и не составляют планов? Ну, господа! Это, смотря, какие слуги и кому они служат! Его доверенные слуги умеют и не такое. Да и не всегда они были слугами…

— Проблем с финансированием в этом году организовать не удастся. «Магические кубы» разлетаются лучше, чем горячие пирожки, за них платят по факту поставки, а то и авансом, и платят «живыми деньгами». Проблемы с рабочей силой Воронцов, кажется, тоже решил. Китайцы, американцы, немцы, татары, русские… Нет, тут помешать тоже маловероятно. Закупки комплектующих, сырья и оборудования? Пока у него есть деньги, ему продадут и рельсы, и сталь, причем даже в Британии наших возможностей не хватит, чтобы помешать закупкам.

Хозяин кивнул, подтверждая, что понимает.

— Больших проблем с доставкой людей и закупленных материалов у них тоже не будет. Порты Белого моря курирует лично Великий князь, так что там нельзя рассчитывать ни на что большее, чем обычная для портов неразбериха. Инженеры-железнодорожники у них тоже есть. Сам проект канала прорабатывает профессор Тимонов, энтузиаст и бессребреник. Намеков начальства он не понимает, а прямого распоряжения на саботаж Хилков не даст, даже если настойчиво попросить. Его с Воронцовым «контры» — результат ограниченности ресурсов страны и конкуренция с Транссибом. А саму-то стройку он одобряет!