Кен Фоллетт - Игольное ушко
За весь день он не поймал ничего.
Наряду с рыбалкой он занимался наблюдением за птицами – не столько из реального интереса (хотя теперь он знал о пернатых чертовски много), сколько для того, чтобы иметь предлог возить с собой бинокль. Нынче утром ему даже попалось гнездо зимородка.
Он совершенно осчастливил владельцев дока в Норидже, когда арендовал у них яхту на две недели. Дела у них шли совсем плохо – в хозяйстве осталось всего два судна, причем одно из них стояло на приколе еще со времен Дюнкерка. Фабер поторговался о цене, но больше проформы ради. А закончилось тем, что в придачу ему на борт погрузили еще и целый ящик консервов в подарок.
Наживку он купил в соседнем магазинчике, а все снасти привез с собой из Лондона. Хозяева не преминули отметить, как ему повезло с погодой, и пожелали вернуться с большим уловом. Никому и в голову не пришло попросить у него удостоверение личности.
Так что пока все шло отлично.
Но самое трудное было еще впереди, так как оценка численности армии противника сама по себе сложная задача. Для начала ее – эту армию – нужно хотя бы обнаружить.
В мирное время военные ничего не имели против того, чтобы помочь местным жителям, расставляя на дорогах свои знаки. Теперь же с шоссе сняли не только военные, но и вообще всякие указатели.
Простейшим решением проблемы стало бы взять машину и следовать за первым же попавшимся армейским грузовиком до места его назначения. Однако машины у Фабера не имелось, а нанять ее гражданскому лицу едва ли удалось бы. Но даже при наличии автомобиля возникала еще одна проблема – приобретение бензина. К тому же непонятный гражданин, преследующий армейское транспортное средство, неизбежно вызвал бы подозрения и его задержали бы.
Другое дело лодка.
Еще несколько лет назад, до того как продажа географических карт попала под запрет, Фабер заметил, что Великобритания буквально опутана тысячами миль внутренних водных путей. Реки в XIX веке были соединены целой паутиной искусственно прорытых каналов. Местами сеть водных маршрутов казалась чуть ли не гуще дорожной сети. И одним из таких районов как раз и являлось графство Норфолк.
Пользование яхтой давало множество преимуществ. Если человек ехал по дороге, то следовал в определенном направлении, двигаясь же по реке, он просто совершал прогулку. Проводить ночь в машине выглядело неестественным, а спать на борту пришвартованной к берегу лодки можно было, не вызывая лишних вопросов. Водные пути в такое время оставались совершенно свободными. И разве могло кому-то прийти в голову установить на реке пост для проверки документов?
Конечно, у такого способа разведки имелись и недостатки. Военные аэродромы и армейские казармы обязательно располагались рядом с шоссе, но никак не были привязаны к водным артериям. Поэтому Фаберу приходилось оставлять свое судно и совершать по ночам сорокамильные марш-броски, изучая окрестности при скудном лунном свете. Причем в таких условиях он легко мог пропустить то, что искал, из-за темноты и практической невозможности исследовать всю территорию графства квадрат за квадратом.
Вернувшись на яхту часа через два после восхода солнца, он до полудня отсыпался, а потом трогался дальше, по временам останавливаясь, чтобы взобраться на ближайший холм и в бинокль изучить окрестности. На шлюзах, у фермерских домов и в деревенских пабах он вступал в разговоры с местными жителями в надежде услышать хотя бы намек на присутствие поблизости военных, но до сих пор эти надежды не оправдывались.
И он уже начал задумываться, а в нужном ли районе он ведет поиски. Ставил себя на место генерала Паттона и размышлял примерно так: «Если бы я планировал вторжение во Францию восточнее Сены с базы в Восточной Англии, где бы я разместил такую базу?» Норфолк казался для этого наиболее подходящим местом: обширные малозаселенные пространства с множеством равнинных участков для аэродромов и близость к морю для быстрой посадки на суда. А залив Уош просто создан для концентрации огромной флотилии десантных кораблей. Тем не менее вся эта логика пока опровергалась практикой по неясным для него причинам. Вероятно, ему уже скоро придется оперативно переместиться чуть севернее и обследовать Фенс.
Впереди показался шлюз, и он убрал парус, чтобы замедлить ход. Яхта плавно вошла в наполненную камеру и мягко уткнулась носом в стальные ворота. Домик дежурного стоял тут же, на берегу. Фабер сложил ладони рупором и выкрикнул приветствие, а потом сел и приготовился ждать. Он уже знал: шлюзовальщики – это особая порода людей, которых не стоит подгонять. Кроме того, наступило время вечернего чая, а уж в такой час их лучше вообще не беспокоить.
На пороге показалась женщина и махнула ему рукой. Фабер помахал в ответ. Выпрыгнув на берег, он привязал лодку и направился к домику. Дежурный по шлюзу в рубашке с короткими рукавами сидел за кухонным столом.
– Торопитесь или не очень? – спросил он.
– Вообще не тороплюсь, – улыбнулся Фабер.
– Вот и хорошо. Чай только что заварился.
– Спасибо, – сказал Фабер присаживаясь.
В маленькой кухне было чисто и светло, а чай разлили по красивым фарфоровым чашкам.
– Отдыхаете на рыбалке? – поинтересовался дежурный.
– Да, рыбачу и наблюдаю за птицами, – ответил Фабер. – Подумываю скоро где-нибудь причалить и пару дней побродить по округе.
– Вот как? Тогда вам лучше держаться той стороны канала. По этому берегу – сплошная запретная зона.
– Неужели? А я понятия не имел, что тут где-то есть военные.
– Запретка начинается в полумиле отсюда. А военные там или нет – неизвестно. Мне об этом не докладывают.
– Да нам с вами и не надо этого знать, – заметил Фабер.
– Точно. Допивайте чай, и я пропущу вас через шлюз. Спасибо, что и мне дали спокойно чайку попить.
Они вышли наружу, Фабер поднялся на борт и отвязал яхту. Ворота позади него медленно закрылись, а потом дежурный открыл спусковые отверстия для воды. Лодка постепенно опустилась вниз, и ворота перед ней разошлись в стороны. Фабер поставил парус и направил яхту дальше вдоль канала. Дежурный помахал ему вслед с берега.
Мили через четыре Фабер сделал новую остановку, привязав яхту к толстому дереву, стоящему у самой кромки воды. Дожидаясь наступления темноты, он приготовил ужин, состоявший из консервированных колбасок, сушеных бисквитов и минеральной воды. Потом облачился во все черное, положил в рюкзачок бинокль, фотоаппарат и экземпляр справочника «Редкие птицы восточной Англии», а по карманам рассовал компас и свой миниатюрный фонарик. Теперь он был готов.
Погасив сигнальный фонарь на мачте и заперев каюту, он спрыгнул на берег. Сверившись с компасом при помощи фонарика, нырнул в лесополосу, тянувшуюся вдоль канала.
Ему пришлось пройти всего полмили к югу от места, где осталась его яхта, когда он наткнулся на ограду из проволочной сетки шести футов высотой и со спиралью колючей проволоки, протянутой поверху. Отойдя назад в лес, он забрался на высокое дерево.
Сквозь редкие облака на небе проникало достаточно лунного света. По ту сторону ограды пролегла равнина, плавно поднимавшаяся вверх. Фаберу уже доводилось прежде проделывать подобную работу в Биггин-Хилле, Олдершоте и еще вокруг нескольких военных баз по всей Южной Англии. Обычно приходилось сталкиваться с двумя уровнями системы охраны: передвижными патрулями, курсировавшими по периметру ограды, и наблюдательными вышками непосредственно на подходе к объекту.
Он по опыту знал: оба можно преодолеть, если набраться терпения и соблюдать осторожность.
Спустившись с дерева, Фабер вновь подошел к ограде. Спрятавшись рядом с ней за кустом, приготовился ждать.
Необходимо было выяснить, когда именно передвижной патруль проходит в этом месте. Если они не появятся до рассвета, ему просто-напросто придется вернуться на лодку и попробовать все повторить следующей ночью. Если повезет, обход пройдет уже скоро. Судя по величине территории, обнесенной оградой, они едва ли проверяли весь ее периметр чаще чем один раз за ночь.
И ему повезло. Вскоре после десяти часов вечера до него донесся звук шагов, и три солдата прошли мимо.
Выждав еще пять минут, Фабер легко перебрался через ограду.
Он продолжил двигаться на юг: когда ни одно из направлений не является по каким-то причинам предпочтительным, всегда лучше держаться ранее выбранного. Фонарик он больше не включал. По возможности использовал в качестве укрытий кусты и деревья, избегая возвышенностей, где его силуэт мог оказаться внезапно виден издалека при свете луны. Совершенно невыразительная местность выглядела абстракцией в черных, серых и серебристых тонах. Почва под ногами слегка сочилась влагой, давая понять, что где-то поблизости могли располагаться болота. Поле прямо перед ним перебежала лиса – быстрая, как гончая, грациозная, как кошка.
