Денис Чекалов - Кровь дракона
— Даждьбог, — процедила девушка. — Все-таки ты нашел меня.
Стало так ярко, что красавица отстранилась, прикрыв глаза рукой. Это не было похоже на добрый, ласковый свет дня, приносящий жизнь и тепло. Нет — нимфа словно оказалась внутри у доменной печи.
Смертельный жар охватил ее со всех сторон, причиняя жгучую боль.
Высокий богатырь в сверкающих доспехах вышел из света. Он стоял меж далеким небом и грешной землей, и ноги его тонули в ярких всполохах.
— Мне не надо было искать тебя, полудница.
Голос великого бога прогрохотал, словно гром небесный.
— Ты и все твои мерзкие деяния ведомы мне, словно на ладони. Мы не хотели вмешиваться. Ждали, что разум вернется к тебе. Остудит жажду крови, горящую в твоей бесовской душе. Но мы ошибались.
Девушка понимала, что Даждьбог гораздо могущественнее. Древний бог мог уничтожить нимфу одной золотой стрелой. Но даже это не заставило ее смириться и сдаться. Несмотря на ослепительный свет, полудница дерзко взглянула на небожителя.
— Ты можешь пускать солнечный зайчики, сколько захочешь, — ответила она. — Глупый переросток. Тысячи лет люди поклонялись тебе и твоим братьям — Перуну и Сварогу. Но потом вы им надоели.
Ее голос окреп.
— Вас выбросили в мусорное ведро, вместе с другими богами. Разве тогда ты сопротивлялся? Сошел с небес на землю, чтобы поразить тех, кто тебя предал? Нет! Вы поджали хвост и спрятались, визжа, как побитые собаки. Ваше место заняла византийская вера.
Лицо девушки осветила усмешка.
— Ты теперь никто, Даждьбог. О тебе помнят только выжившие из ума старики, да полоумные старушки. Нечего теперь строить из себя всемогущего. Слишком уж поздновато.
Даждьбог нахмурился. Слишком много правды было в словах полудницы, чтобы спорить с ней. Древние боги давно потеряли прежнюю власть. И вернуть ее уже не могли. Даже ослепительное свечение, сопровождавшее появление небесного владыки, вдруг померкло — словно даже оно стыдилось того поражения, что потерпел когда-то его хозяин.
Голос Даждьбога прозвучал грозно, но на самом деле, он всего лишь оправдывался.
— Нам нет дела до простых людей, — загремел небесный владыка. — К чему нам жалкие жертвы и их нелепые пляски перед нашими алтарями. Мы удалились в другие миры, более совершенные, чем этот. Там я, Перун и Сварог обрели свободу.
Небожитель лукавил даже перед самим собой. Он с большой охотой променял бы почетную отставку на прежнее почитание, жертвы и религиозные праздники, о которых только что отозвался с таким презрением. Но время было упущено, и великим богам приходилось смириться.
— Долгие века мы пребывали в покое и благодати, — продолжал он. — Пока не узнали, какие непотребства творите на земле вы, низшие духи, бесы да нимфы. Кто мешал вам жить мирно и без волнений, обретя дом в лесах и реках? Нет, вы начали бороться за власть.
— Кто-то же должен, — бросила девушка. — Раз у вас всех духу не хватило.
— Одни из вас начали уничтожать друг друга. Знали, что с каждым побежденным врагом ваша сила растет. Другие завели дружбу с людьми, надеясь так обрести могущество.
Даждьбог раскинул руки, и оглушительный гром пронесся над болотом.
— А Перун не обидится? — спросила девушка. — Метать молнии — это его работа.
— Молчи, — отвечал светозарный богатырь. — И слушай, пока жива. Мы, верховные боги, больше не станем терпеть того, что творится на земле. Люди нас не почитают — неважно. Мы в этом не нуждаемся. Наша забота — навести порядок в собственных рядах.
Внезапно на лице Даждьбога появилась улыбка.
— И ты хорошо с этим справляешься, Оксана. Видишь того волхва, чей мозг ты превратила в кровавую кашу? Он один из многих. Колдуны жаждут обрести власть, которая не снилась даже нам, всемогущим повелителям неба. И люди помогают им в этом.
Девушка не убирала мечи. Она не знала, смогут ли заговоренные клинки спасти ее от гнева Даждьбога — но не собиралась сдаваться без боя.
— Простому ведуну такая власть не по руке будет. Чародеев нужно остановить, пока они не перешагнули роковую черту. Если их могущество окажется слишком большим — они не смогут им управлять. В мире воцарится хаос.
«Конечно», — подумала Оксана. — «Судьба мира тебя волнует. Как же. Просто ты боишься, что настанет день, и колдун Велигор — или как его там зовут — придет к тебе, надает тумаков, да отберет божественные игрушки. Вот почему ты так хочешь избавиться и от него, и от всех помощников чародея».
— Мы уже не властны вмешиваться в земные дела, — продолжал Даждьбог. — Как ты сказала, этот мир больше нам не принадлежит.
Небожитель постарался придать грозность своему голосу, и поспешно добавил — боясь, что поймут его неправильно.
— Это измерение уже и не нужно таким великим богам. Мы выросли из него, как из детской одежды. Но и пустить все на самотек тоже не след. Предлагаю тебе выбор, полудница. Отправляйся в Московию, найди там колдуна Велигора и убей его.
Даждьбог взмахнул рукой.
— Бесов всех, что встретишь по дороге — леших, кикимор, корочунов, позабывших про своих истинных хозяев — убивай без жалости. Давно пора навести порядок там, где когда-то был наш родной дом. Щади только тех, кто помнит древние законы и соблюдает их. Пусть себе люди верят в византийского бога. Но полубоги и нимфы должны хранить верность древним законам, что установил еще наш отец — великий Род.
Нимфа не стала спрашивать, какой еще выбор предлагает ей великий Даждьбог. Она вернула мечи в заплечные ножны и усмехнулась.
— Хорошо, переросток, — сказала она. — Не думай, что соглашусь стать тебе на службу. Или покоряться законам, которые ты и сам шесть веков как позабыл напрочь. Но мне нет дела, кого убивать и где.
Она откинула назад волосы.
— Ты сказал, Велигор — великий колдун? Значит, у него найдется пара вещичек, которые мне понравятся. Прощай, великан.
«Когда я вернусь, — пронеслось в голове у нимфы, — то буду настолько могущественна, что смогу порубить тебя на части. Получатся маленькие такие, славные фонарики».
Хмуро следил великий бог за уходящей девушкой. Даже великий Род, отец всех небожителей славянских, не знал, что творится на душе у Даждьбога. Потом богатырь воздел к небесам руки и исчез. Болота снова погрузились во тьму. И только мелко-мелко дрожал где-то в зарослях камыша боярин, перепуганный и светом, и громом, и грозными голосами.
Мысль о том, чтобы собирать для колдуна жертвы, давно его покинула — да и молодцы его храбрые разбежались уже, кто куда. Только по-прежнему сжимал он в руке ведовский амулет, черный, как маленький кусок угля.
Глава 15
Вода в источнике дрогнула, и снова стала прозрачной.
— Милая у вас здесь жизнь, — сказал Хорс.
— На заре времен, — молвила старушка, — Род, самый древний из богов русских, установил великие законы, которые по сей день никто не может нарушить. Боги не должны убивать драконов и колдунов, а чародеи — нимф.
— Но любое правило можно обойти?
— Да. Надо лишь найти себе помощника. Раньше небожители зорко следили за тем, чтобы никто не пытался обходить древние законы. Теперь делают это сами…
— Так бывает всегда, — согласился Скорпион.
— Шесть веков нимфа убивала своих соперников. Теперь ее власть почти так же велика, как у Велигора. Но с каждым убийством душа ее темнела, пока не стала совершенно черной… Ты удивлен?
— Я знаю Оксану не так уж давно, — заметил Хорс. — Но в твои слова что-то уж с трудом верится. Не хочешь ли ты сказать, будто раньше нимфочка была белой и пушистой?
Как ни странно, но морозный воздух совершенно не беспокоил старушку. Казалось, она по-прежнему сидит в своей избушке, возле теплой печи, а не стынет на холоде. А вот Скорпион уже начинал подмерзать, тем более, что оставался без движения.
— Оксана была самой доброй из нимф. Она отдавала всю себя людям.
Старушка вздохнула.
— Когда на Русь пришла новая вера, старых богов начали забывать. Люди, которых она любила, как собственную семью, отвернулись от Оксаны. Даже называли нечистой силой, бесовкой. Жизнь ее разрушилась, сердце надломилось. Долго она жила отшельницей, пытаясь привыкнуть к новым временам. Но обида и злость копились в ней, как болезнь. И когда полубоги начали убивать друг друга, ненависть Оксаны нашла себе применение. Вначале она не нападала сама; только защищала свое поле от тех, кто пытался захватить его. Потом ей понравилось убивать, и она уже не смогла остановиться.
— Какая трогательная история, — заметил Хорс. — Не обидитесь, если я не стану плакать?
— С каждым новым убийством Оксана все больше приближается к рубежу, после которого уже не сможет повернуть назад. Я думала, что все уже кончено для нее, но тут появился ты. Помоги мне. Спаси душу Оксаны.
