Валерий Белоусов - Попаданец в пенснэ
'Согласен, читать нынче интересней, чем жить...барышня, барышня, постойте!'
Пошатываясь, роняя на ухоженный красноватый песок тяжёлые черные капли, стекающие по шее и предплечью, мимо лавочки брела давешняя секретарша...
'Звери, звери... Иван Петрович, помогите...давайте её усадим, вот так!'
'Исаак Моисеевич, Вы меня поражаете- откуда у Вас в карманах и бинт, и перекись?'
'Так ведь революция, Иван Петрович! А на Руси революция- это когда нет милиционера, а потому надо обязательно бить жидов... глупые люди . Сначала бьют жидов, а потом велосипедистов...'
'А велосипедистов-то за что?!!'
20 августа 1991 года. Десять часов одна минута, улица Будённого.
Генеральный Штаб Советской Армии.
Иначе же- 'Арбатский Военный Округ'.
Офицеры которого ходят на службу не в сапогах, а в ботиночках.
До революции здесь размешалось Александровское юнкерское училище, в здании , что выходит на Гоголевский бульвар.
В октябре 1917 года александровские юнкера были одни из тех немногих, кто сказал свое 'нет' революционной матросне ... почитай что все они , расстрелянные, заколотые штыками, забитые прикладами, были закопаны у церкви Всех Святых, что на Петроградском шоссе...некоторые, тяжело раненые, были закопаны заживо.
Теперь обитатели этого здания- численность которых молоденькая черножопая Кондолиза Райс, посчитав окна, определила в восемь тысяч голов, в события предпочитали не вмешиваться... ожидали команды.
И команда поступила.
'Генерал-лейтенант Подколзин!'
Молодой, сорокапятилетний, сухощавый, похожий на туго сжатую пружину, готовую взрывом в любой момент распрямится - генерал, до сего момента - первый заместитель командующего ВДВ:'Есть!'
'Вступить в командование ВДВ!'
'Есть! Товарищ Маршал! Разрешите вопрос?'
'Слушаю Вас'
'А прежний командующий?'
Ахромеев сделал решительный , рубящий жест :'Грачёва - нах!'
'И- есть!'
Произнесено это было с огромным чувством ... всё-таки, здоровое честолюбие, это так по-военному.
'Генерал-полковник Дейнекин!'
Могучий, крепкий как сибирский кедр , молодой , сорока четырёх лет, мужик с простым крестьянским лицом : 'Есть!'
'Вступить в должность Главкома ВВС!'
'Есть вступить в должность. Шапошникова- туда же?'
'Так точно. Засиделся на должности , горбачёвский выблядок...'
Армия стремительно самоочищалась...
20 августа 1991 года. Десять часов двадцать одна минута. Штаб Комитета по оперативному управлению СССР, отметка 'Минус тридцать один метр'
'И-эх, товарищи... ну кто же так запои купирует? Взяли и отняли водку у организма. А потом удивляетесь, что он, организм, сидит и Горбачёвых ловит, маленьких-маленьких, зелёненьких таких...'
Доктор , спешно доставленный из Чеховского ЛТП, укоризненно покачал головой...
Товарищ Павлов, советник Президента Российской Федерации, с виновато-досадливым видом, смущённо протирал пенснэ :'Да кто же его знал... у нас ведь даже наркомуголь товарищ Засядько так не напивался, на что уж потомственный шахтёр! Но ведь ... он ... был вполне адекватным? По телевизору выступал? '
'Это он на андреналине, с испугу.'
'Ну ладно... доктор, какие прогнозы?'
'Прогноз один, как говаривает моя тёща, по осени разглядывая кабанчика- надо резать!'
'Прямо здесь?'
'Да Вы что. Он тут всё заблюёт...не волнуйтесь . У нас- методика отработана.'
'Товарищи, отнесите Бориса Николаевича - куда доктор скажет.
Олег Дмитриевич, что первым делом надо делать?'
Бакланов, по привычке откашлявшись, начал- вначале чуть смущаясь от непривычке, но потом входя в знакомое состояние - совещания в верхах - свой доклад :' По моему мнению, обстановка вполне управляемая.
Энергосистема страны работает устойчиво, даже косинус фи не сильно изменился...'
Берия с пониманием кивнул головой...
'Транспортные предприятия- железные дороги, Аэрофлот - выполняют рейсы по расписанию . Блокирования магистралей населением удалось избежать...'
Берия, чуть склонив голову :'Пожалуйста, отметьте- охрана стратегических мостов и тоннелей...'
Порученец (Бог его знает, откуда они , порученцы, берутся! Мне кажется, они так и рождаются на свет, со своими карандашиками для стенографии , а также с безукоризненно отглаженными брюками и начищенными ботинками) чиркнул что-то в блокноте, оторвал лист, не глядя, передал куда-то себе за спину... государственная машина бесшумно , бездумно, безжалостно заработала.
Бакланов продолжал :'В настоящее время население громит партийные учреждения. И это хорошо - пусть выпустят пар, сорвут злость!'
Берия, чуть слышно :'Проследить, чтобы зданиям не был причинён материальный ущерб. Поджигателей- на месте...'
Новый блокнотный лист отправляется 'на исполнение'...
'Однако, я считаю, что возникшую эйфорию следует положительно подкрепить. Надо немедля сделать массовый вброс продуктов питания и товаров первой необходимости - это мигом уберёт народ с улиц. Пусть штурмуют прилавки...вопрос- где всё это взять?'
Бакланов почесал затылок :'Да взять-то немудрено...'
... Истоки начинаются с Петра I, когда был создан первый Провиантский приказ, когда государство задумалось о запасах продовольствия. Лишь затем появились запасы металла, потом - оружия.
Как сказал Петр Великий: "К запасам бережение держать великое". Это он окольничему Шеину давал такие указания, когда создавались государственные запасы.
Начиная с пятидесятых годов, в чаянии ядерной войны, наши базы хранения, или, на профессиональном языке - комбинаты, задумывались как неуязвимые системы, и рассчитывались таким образом, чтобы выдержать ядерные удары, землетрясения и наводнения ...
Хранили там продовольственные товары первой необходимости: крупы, мясные и молочные консервы, масло и многое другое, в 150 комбинатах и более чем десяти тысячах пунктов ответственного хранения... одного зерна полтора миллиона тонн. Горючего- более шести миллионов тонн...
Имелись медикаменты, сырье, техника и так далее. Те же нефтепродукты сберегали не только в привычных цистернах на поверхности, но и под землей в специальных шахтных выработках.
Были и совсем экзотические виды хранилищ- например, между Москвой и Ярославлем лежал медный рельс, в секретном месте! Длиной триста километров...
Нередко запасы госрезерва играют ключевую роль. Так случилось в свое время в Чернобыле. Потребовалось в течение нескольких суток срочно отгрузить в зону аварии три тысячи тонн свинца. Госрезерв это сделал.
Бакланов снова покачал головой :'Достать-то немудрено... ажиотажный спрос сметёт всё!'
'Тогда так- первые два дня- от пуза. Потом - карточки, по месту жительства, три тысячи калорий на работающего...'
'Воровать будут...'
'Будут обязательно, потому что привыкли... а мы их будем перевоспитывать, злобинско-ипатьевским методом. На Красной площади - что, Лобное место ещё стоит? Это хорошо...'
20 августа 1991 года. Десять часов двадцать три минуты. Москва, Новинский бульвар.
Со стороны стадиона 'Красная Пресня', который примыкал к ограде российского Белого Дома, как с лёгкой руки Страуса, начали называть здание Верховного Совета РСФСР, подходы к площади Свободной России (как стала называться с прошедшего дня Краснопресненская набережная- не понятно только, свободная - от чего?) , перекрывались уставленными вплотную друг к другу , бампер к бамперу, машинами с красными дипломатическими и жёлтыми консульскими номерами...
И тронуть их не смел никто!
О, американцы, которые , желая помочь glastnost, по приказу посла, абсолютно не вмешивающегося во внутренние дела страны пребывания , установили свои кары таким образом, ничуть не боялись...
Туземцы не позволят себе даже и краски на их бортах поцарапать! Это же собственность Американского Гражданина! За которым стоит вся мощь Америки!
А то, что теперь с этой стороны к русскому Белому Дому не подойти и не подъехать - а соответственно, и оттуда - никак- это, факинг шит, внутреннее дело русских.
Около получаса тому назад около припаркованных так неудачно машин появились две русские тётки в оранжевых жилетках. Потыкали в землю какими-то трубками, покачали головами и ушли...
И вот теперь , рыча двигателем и выбрасывая в воздух клубы черного дизельного выхлопа, в переулке перед непреодолимым сверкающим хромом и полировкой барьером стоял тёмно-зелёный восьмиколёсный МАЗовский тягач, из тех, которые на парадах ракеты волокут, по Красной площади - а на его седельном прицепе громоздилось что-то ... закрытое до поры брезентом.
Развалившийся на сиденье Гранд-Чероки афроамериканец, с наглостью истинного , потомственного страдальца- жертвы белых угнетателей, сплюнул на ботинок что-то говорящего ему невысокого русского в незнакомой синей форме с желто-красной масонской восьмилучевой звездой на коротком рукаве :'Не понимайт тфой фонючи язик...'
