Алекс Кун - Архангельск
Меня уже знала половина Архангельска как царева мастера, падкого до диковинок – будь-то рассказы о необычном или найденные несуразицы. И если диковина пригодилась, мастер платит не скупясь. Эти рассказы, кстати, вывели на залежи угля в устье той же Мезени, так что туда срочно была направлена еще одна грузовая ладья.
Мои личные финансы таяли просто на глазах, и если бы не врученная зарплата, то мог бы стать банкротом. Просить денег у братьев на свои изыскания считал неудобным.
После первой же бани задумался о мыле, мыться золой было как-то непривычно. О мыле знаю только коронную фразу «Судью на мыло», из которой сделал логический вывод, что можно выварить мыло из жира. Надеюсь, мясо судьи не считалось, а из костей точно знал, что получается либо студень, либо клей, но никак не мыло.
Проверить было несложно, и у горна, который местные кузнецы уже считали моим из-за постоянного использования в экспериментах, закипела очередная работа. Потап стал прилежным лаборантом, а главное, не задавал дурацких вопросов типа «и что в итоге получится?». Так что мне не приходилось ронять свой авторитет, когда получалось не пойми что. Достаточно было сделать вид, будто так и задумывалось.
Особенно смешно получилось, когда пытался сделать лабораторный образец бумаги, вываривая стружку в большом чане и периодически подливая туда воды – вышла просто вареная стружка. Варить явно надо было при более высокой температуре и давлении, а это уже автоклав, которого нет и не будет, пока мастерские не заработают.
Заказывать архангельским кузнецам герметичный котел не хотел из соображений, что будет утечка технологии. Да и дорого они брали – и без того уже почти на мели. К сожалению, и с мылом ничего не получилось, точнее, получился вареный кусок жира. Вынужден и эту идею отложить до автоклавов.
В начале августа иностранцы начали разъезжаться. С одним из караванов из восьми английских и немецких судов Петр решил пройтись до горла Белого моря на всех имеющихся в наличии трех русских судах.
После отъезда государя город вздохнул, по-моему, с облегчением. Все же ежевечерняя пальба из пушек с фейерверками и лихие скачки по городу в течение месяца несколько надоедают. Вернулся Петр через две с половиной недели. За этот период мы вполне закончили все дела в Архангельске и договорились со всеми поставками, после чего просто сидели с Осипом на чемоданах и ждали. С другой стороны, у меня отпуск, и вполне нормально, что выспался и посидел несколько вечеров на Двине с удочкой. В итоге встречали мы царя отдохнувшие и с радостью, что ожидание заканчивается.
На этот раз Петр не стал затевать грандиозную пьянку. Отпустив большую часть свиты в Москву и отдав Апраксину распоряжения грузить два корабля товарами и отправлять за границу, государь засобирался в Вавчугу.
Сорок миль против течения Двины мы плыли два дня. Потом останавливались на день в Холмогорах, так как там сходил архиепископ Афанасий. Остановка царя в людном месте без молебнов и восхвалений обойтись не могла по определению, и у меня получился свободный день на изучение Холмогор.
Тут оказались отменные мастера по тонкой резьбе и росписям. Подробно говорить с мастерами было некогда, ждал отправления в любую минуту, но посмотреть на их работы стало интересно. От Холмогор до Вавчуги менее десяти миль, так что могу изучить Холмогоры позднее и основательнее.
Государев кортеж прибыл к месту будущей трудовой славы России после обеда. Деревенька Вавчуга мне понравилась – высокий холмистый берег, разделенный бурным ручьем нескольких саженей шириной, на котором и стоят обе водяные мельницы. На правом берегу пасторальный пейзаж, пятнами домиков лежит сама деревенька, и у ручья темнеет длинный корпус лесопилки. Перед лесопилкой большой причал, куда яхта Петра и отшвартовалась. Вот левый берег ручья виделся сплошным армагеддоном. Стройка в самом разгаре, с непролазной мешаниной из выкопанной земли и непонятных обломков. Несмотря на то что сам рисовал планы верфи и завода, увидеть это все «вживую» оказалось некоторым шоком.
Федор водил нас с Петром и Осипом по этим строительным хлябям и взахлеб рассказывал, что сделано, сколько чего потрачено и что еще сделать будет надо. Лично меня повествование не захватывало, как-то у Федора получалось очень по-бухгалтерски – приход, расход. Но ключевые моменты радовали.
Ангар готов, и сейчас его утепляют, то есть щели конопатят к зиме. Рядом с первым ангаром стена к стене подготовлено место под второй ангар. Плавильный и сушильные цеха подготовлены полностью, домна проходит прокаливание и просушку. В процессе постройки здания нескольких цехов до зимы должны закончить. Полностью готова жилая слобода при верфи, в бараках кладут печи.
Казармы для солдат, как и было указано в плане, построены на некотором отдалении от верфи, под холмом, в виде высокого здания с плоской крышей – хотя никто так и не понял, зачем именно так. Петр не стал замалчивать непонятное, а сразу спросил:
– Ну-ка, Александр, объясни, почему так задумано?
– Государь, думаю подготовить из сотни новобранцев морскую гвардию для тебя. Это будут моряки, специально обученные штурмом брать суда и укрепления противника с воды.
– Эка невидаль, мои орлы, преображенцы, и это могут делать! – перебивает меня Петр.
– Конечно, могут, государь, но эти подразделения постоянно к кораблям приписаны, а твоя гвардия тебе на суше нужна будет.
– Ну и что, посажу гвардию на корабли, когда понадобится, зачем мне солдат зря держать?
– А их не надо зря держать, они будут постоянно с кораблями море патрулировать и брать на абордаж суда, коль те для досмотра остановиться не захотят.
– Так бы и говорил, что абордажников готовишь, – успокоился Петр. Тут он был не совсем прав, задумка была шире, но пока об этом рано.
– Ну а зачем им дом такой странный заложил-то?
– Государь, присмотрись. Дом одним боком очень похож на борт большого корабля. Вот и будут они тренироваться брать судно на абордаж, половина залезает, половина на крыше отбивается, а потом меняются.
– Хитер, – улыбнулся Петр, – хорошая задумка, я у себя такую же укажу сделать. Уже на многие твои задумки взор обратил. Не думай, что старанья твоего не замечаю, и братья о тебе высоко мнят. Но воздам только по результату и со всей царской щедростью! Ты еще говорил, будто есть у тебя задумка, как обозвать таких абордажников.
– Есть, государь, назови их морской пехотой или кратко морпехами.
– Любо, так тому и быть.
Государь пошел к толпе новобранцев, образовавших стараньями сержанта некое подобие строя. Сержант подскочил к Петру с докладом, но тот отмахнулся и встал перед строем.
– Солдаты! Дарую вам сегодня имя будущего полка. С сего дня вы будете Двинской морской пехотой. Флаг и регалии вашего полка укажу сделать и пришлю вскоре. Надеюсь услышать о ваших деяниях на морях только хорошее. Не подведите меня, орлы!
– Не подведем, царь-батюшка! – гаркнул за весь строй сержант.
– Сегодня дозволяю всем праздновать, – закончил свое выступление Петр и пошел к нам.
Мне удалось перехватить государя по дороге, пока не началось…
– Дозволь, государь, форму для них самому выправить, есть у меня и тут задумки. А ты потом посмотришь и решишь, оставить или переделать. А флаг полка укажи на черном фоне исполнить, будет он бурю на море предвещать.
– Делай, о том году посмотрю. А флаг черный на пиратский похож получится.
– Так, государь, мы ведь абордажников готовить будем!
– Хорошо, велю черный, а над геральдикой еще подумаю. Непростые у тебя затеи, но мне пока нравится! – и, покровительственно хлопнув меня по плечу, Петр пошел к братьям и свите.
Буду считать, что официальная часть закончилась. Дальше будет пьянка, которая меня не интересовала. Не то чтоб был трезвенник, в хорошей компании и выпить хорошо можно. Но армия приучила быть «подальше от начальства и поближе к кухне». Видя взрывную натуру Петра и зная свой непростой характер, старался не лезть в его окружение. Вместо этого попытаюсь сделать то, что мне интересно.
Вот и сейчас пошел общаться с сержантом, рассказывая, что хочу от его подразделения в целом и от него лично в частности. От подразделения пока требовались сила и ловкость, поэтому назначил им ежедневный кросс на завтрак и штурм стены на обед с ужином. А сержанту попенял, что он увлекся своими солдатиками, а у нас дело государево. Заодно поговорили про организацию патрульной службы.
Следующим вопросом стало интендантство. Хоть и был уверен, что Федор все хорошо сделает, но параллельный контроль ни одному делу не вредил. Не параллельное командование, а именно контроль. Ненавязчивый, но заметный.
Потом дошел до корабельщиков, с ними осмотрели доски – особых претензий у меня не возникло, только велел начать внутри склада делать отдельный сушильный бокс с печью. В первоначальном плане как-то забыл это сделать. Вот бассейн для пропитки досок в плане был, но велел выкопать рядом еще один, также обложить его глиной и обжечь. Все же на месте все видно гораздо лучше, чем по эскизам – сразу всплывают недочеты. Пачками.
