Василий Панфилов - Кавалергард. Война ва-банк
— Спасибо, нет, — улыбнулся фон Бо, — два дня в седле. Насчет провокации… Да возможно, конечно. Скорее даже — можно быть уверенным, что провокацию нам подготовят колоссальную. Просто… Данные косвенные, но очень уж источники серьезные. Основная идея австрияков заключается в том, чтобы столкнуть наши войска так, чтобы потери исчислялись десятками тысяч — у обоих. Дальше — война на истощение экономики и вмешательство австрийцев «Ради мира в Европе». Ну и далее как обычно — соседи, то есть мы, остаемся с уничтоженной экономикой и кучей долгов. Ну а австрийцы приобретают какие-то земли и становятся нашими кредиторами. В идеале — Пруссия распадается на несколько государств, но их устроит даже если Фридрих просто потеряет вассальные земли.
— Интересно… А на нас какие планы?
— К нам вроде бы более лояльны и развал экономики без территориальных потерь их устроит.
Владимир засвистел похоронный марш — настроение стремительно испортилось. Нет, он и без того знал, что Австрия хреновый союзник, но как же не ко времени… Будь у него еще несколько лет в запасе — и тогда «Прусский Проект» мог бы воплотиться в реальность, а сейчас… Сейчас он даже не может подключить к войне шведскую армию.
То есть теоретически-то может, но настроения в шведском обществе сильно отличаются от померанских. И если Фридрих догадается обставить дела так, что претензии у него только к герцогу Померанскому, а не королю Швеции… А он не дурак, обставит…
А значит что? Значит, ригсдаг может отказаться выделить финансирование или вовсе — отказаться выставлять на войну шведские полки. Дескать — это проблема Померании, а не наша. Пусть в свое время он и проредил ригсдаг, пусть там заседают не взяточники, а шведские патриоты… Так в том и проблема, что патриоты! Пусть они любят и уважают Вольдемара Первого, но еще больше любят свой народ… А численность его сейчас ой как мала! И очередная крупномасштабная война может снова ввергнуть страну в демографическую яму. Да какую там яму?! Из демографической ямы, получившейся после Пирровых побед Карла Двенадцатого, положившего ради своих амбиций едва ли не три четверти шведов-мужчин на полях сражений, страна не выбралась по сию пору. Будет крупная война с большими потерями — и все, пропасть! Населения просто не останется для ее защиты! Швеция исчезнет.
— Надо искать союзников, — глухо молвил король, — и предупредить Павла, что скоро у него начнутся проблемы с Турцией и возможно Персией.
Не надо быть гением, чтобы понять — если начнутся военные действия с Померанией, союзную Россию тоже постараются «занять». Даже не обязательно ради этого объявлять войну — достаточно проплатить мусульманам и те начнут бряцать оружием рядом с границами. Ну а там — «международное сообщество» в лице Англии и Франции появится, ноты протеста выдаст — неважно, против чего. И все — русские войска уже заняты.
Проблемы начали решать сразу несколькими путями: предупредили Павла, начали подготавливать общественное мнение подданных и искать способы нейтрализации Австрии. Интересную идею подала Наталья:
— Мария-Терезия совсем плоха? — Задумчиво спросила она за завтраком.
— Ну не совсем, но больше пары-тройки лет не протянет.
— А если Иосиф умрет, то это может ускорить ее свидание с богом?
— Может… Спасибо, родная.
Королева чуть улыбнулась и принялась за еду. В самом деле — если правители какого-то государства хотят принести хаос, то нанести им ответный удар будет честным. Даже заранее.
— Начинай операцию «Восстание», — распорядился Померанский.
— А не рано? — Осторожно осведомился Андрей Трауб, который был у него не только главой МИДа, но и главой не недавно появившейся Службы Внешней Разведки.
— Мне не надо, что они успехом кончились, пусть австрияки просто ПОВЕРЯТ в них.
Дипломат подергал воротник и сел.
— По какому принципу показывать восстание? «Тлеет», «В самом разгаре» или «Вот-вот вспыхнет»?
— Пожалуй… «Вот-вот вспыхнет» будет лучше всего, — отозвался герцог, — мне нужно, чтобы австрияки влезли туда как можно быстрей и наломали как можно больше дров. Сможешь?
Трауб задумался ненадолго, породистое лицо его превратилось в подобие восковой маски.
— Смогу, — уверенно сказал он, — только мне подробности нужны.
В Андрее король был уверен — экстрасенсорика все-таки большое преимущество, особенно умение отличать правду от лжи и читать эмоции. Коротко рассказав суть, Владимир пояснил:
— Мне нужно, чтобы Мария-Терезия с сыном было твердо уверены в существовании заговора против них. Кто там будет главным заговорщиком, не важно, но желательно — чтобы не сами австрийцы, а венгры там или чехи… Если будет выглядеть не просто как попытка переворота, а как желание отделиться — вообще идеально.
— Можно, в Вене этих заговоров… Если не нужно никого конкретного подставлять, задача упрощается.
— Никого. Напротив, в идеале след должен оказаться очень запутанным, лишь бы вел в нужную сторону. А там… Они сами решат — кто прав, кто виноват…
Организацией «Венской весны» начали заниматься не только Андрей Трауб с Юргеном фон Бо, причем независимо друг от друга. К делу подключились еще и староверы, офицеры, некоторые иностранные дипломаты. Но тут уже доверия не было, просто отдельным людям поручались какие-то вполне невинные задания: отправить письмо из конкретного городка, обронить несколько слов в известной кондитерской… В сочетании с операциями спецслужб, должно было сложиться впечатление всеобъемлющего заговора.
СВР принесла достаточно забавные сведения о поляках, эмигрировавших в Америку. Шляхтичи после репрессий потеряли не только земли, но и влияние. Очень и очень многие не смогли доказать не то что права на землю, но даже и дворянское происхождение. А как же — постоянные войны и набеги соседей как-то не способствуют сохранности документов… Справедливости ради нужно сказать, что и самозванцев хватало, причем было их на удивление много. Ну не суть — эти самые обиженные начали массово эмигрировать в другие страны. Не сразу, разумеется, были попытки «рокошей»[48], восстаний и мятежей, но самых опасных нейтрализовали сразу, после чего Владимир давил такие попытки в самом начале.
Пруссии гонористые шляхтичи не были нужны, как и Австрии — последняя выдавливала их даже из доставшейся ей части Польши, отдавая землю своим дворянам. Мягче, чем Рюген, но все же.
Польское дворянство оказалось просто не нужным в Европе — идти рядовыми солдатами мало кто хотел, ну а больше они ничего не умели. Претензий же было…
Вмешались англичане с французами и… начали перевозить поляков в свои колонии. Понятное дело, что самые «вкусные» места им не достались, так что ехали они в Северную Америку[49], причем в совсем уж захолустные уголки. Что самое интересное, все они были уверены, что сразу после приезда они станут как минимум управляющими, а как максимум — им дадут поместья с крестьянами. Убеждение было глубочайшим и когда оказалось, что они, «высокородная» шляхта, нужны в качестве крестьян, подсобных рабочих или в самом «козырном» случае — солдат где-нибудь на границе с индейцами… Начались бунты.
Естественно, бунты легко (в основном) подавлялись, но поляки быстро заработали крайне негативную репутацию лентяев и дураков. В итоге, капитаны кораблей начали… продавать их в качестве рабов[50]. Формально это обставлялось достаточно грамотно, как контракт — те должны были «покрыть долги за перевозку» или еще что-нибудь, но фактически…
В общем, паны на своей шкуре испытали — каково быть «быдлом». Судьба польских дворян никого не заинтересовала и по оценкам СВР, в рабство попало как минимум тысяч пять шляхтичей.
Глава третья
Въезд в захолустный городок неподалеку от Скагеррака проходил дежурно: махать рукой из окошка кареты собравшимся на какое-то гуляние людям и слушать Готлиба, который в последние годы стал не столько камердинером, сколько секретарем. Тот зачитывал краткую справку о городке и самых значимых его гражданах, составленную ведомством Юргена.
— Что хоть празднуют-то?
— День святой Маргарет, одна из покровительниц городка.
Наконец, подъехали к Ратуше, король выдохнул, натянул на лицо улыбку и вышел из кареты.
— Дорогие сограждане…
Дальше была короткая речь об этом самом городке — как он ему понравился и какие чудесные открываются перспективы у его жителей, если они засучат рукава и как следует поработают. Затем — встреча с магистратом и «лучшими людьми», участие в празднике, ночевка — снова в дорогу.
Поездка была задумана не столько против воровства — их уже повывели, по крайней мере, самых наглых. Основной идеей была возможность для граждан встретиться с членами королевской семьи. Для этого он, Наталья и четырнадцатилетний Богуслав отправились в поездку по разным маршрутам — так, чтобы охватить как можно большую территорию. Утомительно, но важно — для большинства людей возможность увидеть короля, королеву или Наследника, событие невероятное. О таком рассказывают детям и внукам… Ну и патриотизм поднимается очень так неслабо. А заодно — возможность самостоятельно оценить ситуацию в своих государствах. Наконец — дать возможность людям не просто увидеть Грифичей вблизи, но и поговорить с ними. В основном, конечно, выражения верноподданнических чувств и всевозможные прошения… Но были и промышленники, изобретатели, ученые… Не сказать, чтобы много, но все-таки. И главное — возможность самому представить свой проект! Стимул для предприимчивых людей получается неслабый, да и на бюрократов действует: когда знаешь, что кто-то из королевской семьи может приехать с проверкой даже в глухую провинцию… Бодрит.
