Влад Савин - Морской Волк, том 2
О дальнейших повреждениях, полученных «Тирпицем» после 11 сентября известно мало. Находясь в составе британской эскадры, буксирующей корабль в Скапа-Флоу, он имел попадания 8 – 14 авиабомб массой 500-1000кг (в разных источниках), а также от одной до трех авиаторпед (также, источники различны). По некоторым данным, непосредственно перед затоплением произошел взрыв одного из погребов ГК (представляется сомнительным). Координаты гибели ..... (приводятся три различных версии).
Американский комикс, сентябрь 1942 (перепечатан многими изданиями)
Рисунок 1. Джон Буль (портретное сходство с Черчиллем) наставляет Дядю Сэма (похож на Фр.Д.Рузвельта). «Не ходите туда – там ТИГРЫ!»
Рисунок 2. Джон Буль идет на охоту – трясясь и нагибаясь, прячется за кустами. Видит – как русский (сходство со Сталиным) – стреляет в тигра.
Рисунок 3. Русский отворачивается, курит трубку. Джон Буль, воровато озираясь, утаскивает убитого тигра за хвост, в кусты.
Рисунок 4. Джон Буль тащит тигра по лесу. Над ним каркая, пролетает ворона. Джон Буль в страхе бросает тигра, оторвав ему хвост – и бежит, теряя шапку и ружье.
Рисунок 5. Джон Буль, весь гордый, показывает Дяде Сэму (и собравшейся толпе), оторванный хвост – учитесь, салаги, как надо охотиться!
Дядя Сэм в ответ – А ТИГР ГДЕ???
От Советского Информбюро 15 сентября 1942
В течение ночи на 15 сентября наши войска вели бои с противником западнее и юго-западнее Сталинграда и в районе Моздок. На других фронтах существенных изменений не произошло.
Западнее Сталинграда наши войска вели оборонительные бои. Бойцы Н-ской части отбили атаку гитлеровцев и уничтожили 2 танка и более 100 немецких солдат и офицеров. Огнём артиллерии рассеяно скопление пехоты противника и взорвано 6 автомашин с боеприпасами. На другом участке наши части отбили несколько атак противника, в ходе которых немцы потеряли до 600 солдат и офицеров.
Юго-западнее Сталинграда немецкие танки, задержанные у противотанковых препятствий, были обстреляны нашей артиллерией. Подбито 3 и сожжено 5 танков противника. Гвардейцы-миномётчики совершили огневой налёт на скопление пехоты неприятеля и истребили до двух рот румынских солдат и офицеров.
Москва, Кремль,
Иосиф Виссарионович Сталин читал.
В эти дни он, при всей своей загруженности, неизменно выделял два, три часа ежедневно. Считая это – тоже, частью своей работы, руководителя страны. Работой, которая состоит – в принятии решений, на основе поступившей информации. А информация, пришедшая от потомков – бесспорно, относилась к разряду важнейших.
Он оценил – удобство ее предоставления. Эти «компьютеры», установленные пока здесь, в особо выделенном помещении, куда имел доступ (кроме охраны и техников) он один, оказались очень просты в пользовании. Включить, и ничего не трогать, пока на экране появится картинка – море до горизонта, и на ее фоне, подписанные значки. Управляя манипулятором, подвести стрелку к выбранному, щелкнуть клавишей. Иерархическая система – папки (или каталоги), в них еще, вложенные – каждая по выбранной теме, или по более узкому вопросу, в рамках ее. И в каждой папке был значок с именем Содержание – по которому на экране развертывался текст, кратко описывающий, что здесь, в общем, и что соответствует каждому из значков. Причем при выборе – можно было видеть, подобие страницы книги, рисунок, или даже короткий фильм. Если же информация присутствовала еще и в бумажном виде, это также было указано; если только в бумажном – на экране было название книги, или даже рисунок обложки. В таком случае он шел к стеллажу, где книги были расставлены, в алфавитном порядке – и находил нужную. Не то чтобы он не доверял хитроумной машине – просто, напечатанное казалось ему чуть более надежным, не могущим никуда исчезнуть – а значит хотелось убедиться, в наличии этих сведений на бумаге. Да и двигать по столу эту «мышь», ему было все ж труднее, чем листать страницы.
Военно-техническую информацию – описанную в каталоге наиболее подробно – он бегло просматривал, чтобы составить представление и запомнить, что есть в наличии – чтобы после озадачить специалистов. Но намного более важным казалось ему сейчас – понять, что представляют из себя товарищи потомки. Мы материалисты – но также бесспорно, что кадры решают все: самая лучшая техника без людей, ничто – а вот верные, умные, хорошо мотивированные люди всегда могли что-то придумать, сделать, найти выход, в самом плохом положении.
А потому, заглянув в «Историю Великой Отечественной войны 1941-1945» – чтобы убедиться, что на фронте в ближайшие дни не случится никакой катастрофы, и с чувством удовлетворения просмотрев кадры девятого мая сорок пятого, День Победы и знамя над рейхстагом, он погрузился в изучение политической истории второй половины двадцатого века, и духовного мира потомков, отраженного в их художественной литературе и фильмах.
Несколько книг прочел вдумчиво и внимательно, даже делая по привычке пометки карандашом (если книга на бумаге). Несколько – отложил в сторону, или запомнил названия, про себя отметив – обязательно вернуться позже, когда будет время. Большинство – просто, просмотрел, для общего впечатления. Прослушал музыку и песни – найдя что некоторые можно, и пожалуй даже нужно, выпустить в эфир. Хотя – даже нот записанных нет, ну это поправимо. Узнать, кто из светил музыкальных сейчас в Москве, и отдать ему для обработки магнитофонную запись, как творчество офицеров Северного флота, для дальнейшей передачи на радио – Поскребышева озадачить, и чтоб взял на контроль.
Свой некролог – пятого марта пятьдесят третьего, умер Вождь и Учитель – он прочел спокойно: все мы смертны! Зато приступ бешеной ярости охватил его – от речи Хрущева на Двадцатом Съезде. Вот значит как – решил меня, как иудушку Троцкого, стереть, ошельмить, отовсюду вырезать, и чтоб памяти не осталось? А после, все так под откос и покатилось, сначала чуть-чуть, затем быстрее – и кончилось, двуглавым орлом? Ты, Никитушка – не меня грязью облил, я-то уже был мертвый, мне все равно – но ты, тварь, руку поднял на то, ради чего я жизней не жалел, ни своей, ни чужих, что надеялся на века оставить! На то, что у меня, вместо «дом, дерево, сына» простого человека – построить Державу, взрастить Идею, воспитать Народ – все испохабил, мразь, и ведь трех лет не прошло!
Ему захотелось – сжечь к чертям эти проклятые книги. И приказать немедленно найти Никитку, и чтоб его в подвале сапогами забили насмерть – пуля в затылок, это будет слишком гуманно! Я, ради Дела, не находил времени для своих детей – Якова, Василия, Светланы. Ты же все это в расход, ради собственного авторитета и власти – ну так не обижайся, когда и тебя, сейчас!
Но он сдержался – это было бы глупо! Книги – всего лишь зеркало, показавшее болезнь. Никак не мог ведь, один Хрущев, сбить с пути и Партию, и страну. Значит, было что-то еще – заговор, уклон, тайная оппозиция, недобитые троцкисты. Ну а Хрущев – верхушка, опирающаяся на кого-то – если его слова были приняты без возражеинй, БОЛЬШИНСТВОМ. И куда же корни тянутся – если вытянуть на свет?
Ярость сменилась холодным вниманием, мобилизующим ум. Было явление, которое следовало изучить – как натуралист, наколотого на булавку жука – исследовать, найти меры воздействия. Ну, Никитка – власть покоя не дает! Сначала втроем, с Молотовым и Маленковым, съели Лаврентия. Затем решил, что на троих делить много – проще на одного. И ради этого – устроил разоблачение с развенчанием. Я значит, тиран и палач – а как ты в тридцать седьмом директивы рассылал, больше врагов народа, без пощады, резолюции твои на бумажках сохранились, да ведь и свидетели в пятьдесят шестом должны еще быть, что в Москве и области ни одного репрессированого без подписи твоей не было, по нашему советскому закону? Власть, Никитка, это совсем не сумма почестей, от нижестоящих – это прежде всего, возможность строить! Переустраивать мир – поскольку он плох, сделать его лучше, в меру своих сил, ну как в песне потомков:
Не надо прогибаться под изменчивый мир
Пусть лучше – он прогнется под нас.
А как ты распорядился Властью – которую с таким усердием тянул к себе? Армию развалил, флот порезал, госбезопасность обессилил, власть дезорганизовал, сельское хозяйство разорил! Дурак ты был, или сознательный вредитель – какая разница, для дела и для страны?
А уж сына я тебе точно, не прощу! Непутевый он, Василий, это верно, руки над ним твердой не хватало, вразумить – но не тебе, Никитка, его судить! И никуда ты не денешься – за все мне ответишь! Живой ты пока, ходишь, говоришь, жрешь, спишь – не подозревая, что мертвый ты уже, мертвее тех кто на кладбище лежат, давно похороненные! И сколько ты еще ногами сучишь – это я сейчас решаю, исключительно из голой целесообразности!
