Влад Савин - Морской Волк, том 2
– Там видно будет, товарищ Сталин. По обстоятельствам, и тяжести проступка. Или работать в сегодняшнем режиме, по-казарменному, или ... Но не хотелось бы. Ценные люди и мозги. Таких лучше использовать, чем..
– Что ж, посмотрим. Удастся ли нам, оттянуть «Манхеттен» на год-два. Или вообще, прикрыть. Чтоб была – атомная монополия СССР.
Может быть, нам и не потребуется воевать, Лаврентий. По крайней мере, я планирую, обеспечить более выгодные условия для СССР в послевоенном мире. И сосредоточиться на внутриполитических проблемах. О которых я еще буду думать, беседовать с потомками, более тщательно изучить их книги. Но в одном я убежден, а вот Лазарев ошибся, если я правильно его понял.
Он считает, что любые внешние успехи бесцельны – если внутри что-то не так. Что не так, это я, повторяю, буду еще думать. Но я заметил другое. В той истории, США нажились на Европе, своим планом Маршалла, и Бреттон-вудской системой. Они получили прибыль, от развала СССР, от предательской политики новой российской власти. И все равно влетели в кризис конца двухтысячных. А если их послевоенная добыча была бы много меньше, а СССР оказался бы устойчивее – и их кризис разразился бы до «перестройки»? Я не имею в виду «элиту» – но вот была бы западная жизнь тогда столь же привлекательна в глазах наших людей, ведь это тоже сыграло важную роль?
Ведь даже тому СССР не хватило совсем немного. Продержаться лет двадцать, тридцать – жизнь одного поколения. И увидеть, как Запад гниет. Не посмеиваться что «гниет но красиво» – а увидеть во всей красе. Например вот это – что нашел я случайно, проводя перед их «компьютером» обычный вечерний час.
«..дочь и сына я тут, в Германии, продержал полгода и отправил домой вместе с женой – ну .....! Серьёзно.
Во-первых, тут полно просто ненормальных. Чокнутых. На самом разном повёрнутых. У людей такие задвиги в психике, что страшно просто рядом с незнакомым стоять, мне, здоровенному мужику – того и гляди вынет из кармана бритву и или сам зарежется или кого зарежет. Случаи бывали.
Во-вторых, тут детям так .... в мозги, что страшно подумать. В школах в обязательном порядке пихают такую байду, что я когда узнал – сразу решил: нет, нечего тут моим детям делать. Сексуальные меньшинства, права сексуальных меньшинств, жизнь сексуальных меньшинств, угнетение сексуальных меньшинств при Гитлере – иной раз послушаешь и кажется, что больше в школе просто говорить не о чем. Всё обучение вокруг этого вертится.
В третьих, в школе и около школы крутится полно .......! И вообще извращенцев, которые совращают детей, тут очень много. Сроки минимальные, да и поймать и посадить кого-нибудь – задача такая мутная, что полиция просто не берётся. Как раз когда мы жили, всплыла история про соседний детский сад, там воспиталка и сторож-наркоша совратили 45 (!!!) детей по три года, по четыре... Ей дали условно и от работы освободили, ему дали год. И так постоянно, то тут, то там. Когда говорят, что РФ центр детской порнухи, то я не верю. Ну вот не верю по опыту. Правда. Просто у нас за это худо-бедно наказывают, про это говорят с возмущением, и кажется, что этого много у нас везде. А тут то, за что у нас можно свободно сесть на десятку, просто в порядке вещей и никем не фиксируется, как преступление. Вот такие пироги.
Если немцы всегда такими были – не пойму, чего мой дед с ними четыре года возился. Трусливые, нытики, пьянь сплошная, мужики ничтожества, бабы неприятные... Может, раньше были не такие?»
(прим. – цитировано по Верещагин Олег, Евробезумие – В.С.)
И это – лишь одна из множества подобных заметок! Относящихся к разным странам. Англия, Голландия, Германия, Норвегия, Финляндия, да и США тоже есть. Вот будущее Запада – Рим эпохи упадка. В полном соответствии с пассионарной теорией Гумилева.
Так что, лет через шестьдесят, Запад будет нам не опасен. С их «политкорректностью», правами всяких там, и прочим маразмом. Нам всего лишь надо будет – разобраться, где в той истории были сделаны ошибки, в построении социализма. Конечно, при этом быть всегда готовым отразить нападение мирового капитала, если тот поймет, что ему уже нечего терять, кроме своих голов. Что в конечном счете, лишь ускорит процесс.
И если наш строй останется притягательным, для наших людей, и для заграницы – нам беспокоиться не о чем. Весь мир сам упадет нам в руки – как перезрелый плод.
Но для этого, повторяю – надо выиграть эту войну. Сохраняя людей для следующей задачи. Которую решать уже будут – наши дети и внуки.
Когда мои войска входили в Амстердам,
Отвыкшие стрелять, защитники бежали,
Дрожали камни стен, и жители дрожали
От грохота колонн, текущих по мостам.
Лишь с некоторых крыш огонь по нам вели,
Да буйствовал пикет каких-то горлопанов...
Под гусеницы нам не бросили тюльпанов,
Но красные цветы на траках расцвели.
Растленный Амстердам, ты понял -– дело швах!
Двуногие скоты, настал ваш час ответа!
Я не Совбез ООН, и мне плевать на вето –
Расскажете червям о пактах и правах.
И был ударен труд, и был велик улов –
Зачистка началась и продолжалась сутки,
На красных фонарях висели проститутки,
Клиенты их вокруг лежали без голов.
Притоны и владельцев их сожгли дотла –
В тот день, как никогда, в борделях было жарко!
И хищники-самцы в вольерах зоопарка
Терзали стриптизерш холеные тела.
Последний наркоман издох, вдыхая смрад,
Последний кафешоп с землей сровняли танки,
А мимо педерасты шли и лесбиянки
В смоле и перьях на последний love-парад...
В истерике хрипит весь западный эфир,
О варварстве вопят газетные холопы,
Но я -– не Чингисхан, я -– санитар Европы!
Я убираю сор. Я очищаю мир.
Не надо нам от них ни денег, ни земель,
Не надо нам от них ни славы, ни короны,
Не рады мы носить погоны и шевроны,
Вся эта смерть и кровь -– отнюдь не самоцель.
Но время полумер давным-давно прошло,
Нельзя расчистить грязь, оставшись в белом фраке!
Но мы докажем, что дихотомия -– враки:
Бардак или барак? И то, и это -– зло.
Да, по заслугам мы сполна воздали тут,
Но строим не барак, не царство произвола,
И где стоял бордель, там будет физматшкола,
И где стоял секс-шоп -– научный институт.
О да, я понимал: мир не исправишь вдруг,
Двуногие скоты страшней четвероногих –
Из нынешних, увы, надежда на немногих,
Но мы спасем детей. Порвем порочный круг.
Да, это долгий путь. Не год, не два, не три.
Но первый враг был стерт. Итоги нас бодрили,
И штурманы моих ударных эскадрилий
Прокладывали курс по картам на «Пари».
