Андрей Саликов - Жандарм
– Можно подумать, что мы и они его соблюдаем до запятой, – по привычке начал ворчать я. – Нарушение на нарушении, непонятно, как потом отписываться будем. По идее, за такое могут и разжаловать, не посмотрев на заслуги. Не может быть это хорошо организованной провокацией?
– Не о том думаешь. Ты хотел переговорить с Овцыным? Не стой столбом, вперед.
Разбуженный, Иван сразу понял, во что мы вляпались.
– Сергей, что нам делать, если вас начнут убивать? – сразу спросил он.
– Интересный вопрос. Так, секунданта брать живым при любом раскладе. Остальных в расход. Пленного необходимо в кратчайшие сроки доставить к подполковнику Зотову. Любой ценой. Все понятно?
В ответ получил кивок.
– Тогда вперед.
Оставив Ваню заниматься нашим прикрытием, я рванул к Сытину. Зайдя в комнату, которую он использовал под лабораторию, увидел, как наш «Кулибин» что-то мастерил, и отвлекать его я побоялся. Рванет что-нибудь из-за моего вмешательства в процесс, и все, поминай как звали. Плюнув, я перехватил первого попавшегося под руку рядового и направил на поиски Немова. Спустя пять минут унтер стоял передо мной, как легендарная Сивка-Бурка. К этому времени Сытин уже закончил свои опыты.
– Итак, господа, у меня для вас неприятное известие. Известные вам лица вызвали на дуэль господина капитана. Я его секундант. Второго секунданта брать не будем,[29] поэтому, Алеша, распишитесь вот здесь и вот здесь.[30] Спасибо. Вы, естественно, присутствовали на дуэли, но думаю, что вопросов к вам не будет.
– Но, господин прапорщик, – от волнения Сытин перешел к титулованию, – это противоречит всем законам.
– Алеша, я отлично это знаю, но у нас нет выбора. Вы единственный офицер, которого не берут в расчет, и это им дорого обойдется. Да, я не оговорился. Сейчас вы будете командовать отрядом как старший по званию. Я надеюсь, что никого из ненужных гостей нелегкая не принесет, но если это случится, то вам придется расхлебывать эту кашу. Каким образом – не могу сказать, но сделать это вы обязаны.
– Понял вас, – тускло ответил он, раздавленный такой ответственностью.
– Не паникуйте. Теперь ты, Петрович. Фельдфебель отправляется с нами, поэтому остаешься за старшего. Расставляешь караулы, всех в ружье, при попытке силой проникнуть в расположение отряда – огонь на поражение. – С прошедшим Крым и рым унтером разговор носил предметный характер. – Вызываешь Алексея Николаевича только в том случае, если не можешь справиться с проблемой сам. Все. Приступайте.
– Есть.
Козырнув в ответ, я рванул к себе приводить форму в порядок. Войдя в комнату, увидел чистый и тщательно выглаженный мундир.
Переодевшись, присоединился к Михайлову, ожидавшему экипаж. Увы, но верховая езда была для меня недоступна, а посему капитан решил не мучить коня и не позорить корпус. Увидев рыдван, в котором мы должны были ехать, я тихо, чтобы ни слышали рядовые, согласился ехать верхом. В конце концов, там только я буду смотреться неумехой и мужичьем, а в этом тарантасе мы оба. Но Михайлов резко оборвал меня, заявив, что я после этой поездки неделю проваляюсь в постели. И ему плевать на пересуды пехтуры и тем более кавалерии.
До места мы добрались за час и примерно минут десять стояли в стороне, просто убивая время. «Прям как на стрелку приехали. И примерно такие же правила», – пришла в голову мысль. Действительно, выждав время, мы, подъезжая, увидели едущие навстречу нам два экипажа.
– Господа…
И мы, и прибывшие офицеры поприветствовали друг друга.
– Приступим.
Естественно, никто не предлагал примириться. Нет, все формальности были соблюдены, но именно реально примиряться никто и не думал. Встав на отведенное мне место, я просто ждал итогов поединка.
– Господа, ваше оружие, прошу.
– Готовы?
– Да. Да.
– Начинайте.
А дальше все пошло не так, как рассчитывала эта компания. Как всякого офицера, Михайлова учили владеть холодным оружием. Против профессионалов, какими был он и его люди, любой был обречен. Но едва начавшаяся схватка вышла из-под контроля Грозднецкого. Сверкание стали, замысловатая игра клинков – и все. Я даже сначала не понял, что все кончено. Вот поручик куклой валится на землю, похоже, готов. На лицах наших противников ничего не отражается. М-да, а вот я еле сдерживаю радость: Михайлов жив и здоров, все просто замечательно. Быстро заполняем протокол и откланиваемся.
– Сергей, нам просто повезло, – сказал мне Михайлов на обратном пути. – Они не были готовы к такому, но больше такой ошибки они не допустят.
Больше он не произнес ни слова до самого Кришина. По прибытии я сразу направился к Немову. Увидев меня, он заметно повеселел, как и ожидалось, ничего интересного не произошло. После проверки я заново завалился спать.
– Господин прапорщик, вас к командиру, – дежурный потормошил меня за плечо.
– Да дадут мне поспать? – ворчал я больше для порядка. – Нет, почему как только я засыпаю, то меня сразу будят? Есть на свете справедливость?
Лирику в сторону, скорее всего, у Михайлова меня ожидает очередная гадость. Умывшись и приведя себя в порядок, пошел к начальству. Войдя в комнату, с удивлением увидел знакомого по ночному недоразумению офицера корпуса.
– Проходи, Сергей, послушай, что творится, – устало сказал капитан. – Сегодня в одиннадцать часов тридцать восемь минут был обстрелян НП, где находился великий князь Николай Николаевич. Он от полученных ран скончался на месте.
Михайлов встал и перекрестился, я повторил его действия. Сдох, сука, сколько крови напрасно пролил, тварь. Но сдержал себя: одно дело – поручик, а другое – великий князь.
– Что еще, Владимир Александрович? – спросил Михайлов у расстроенного офицера.
– Плохи ваши дела, господа, наверх успели доложить, что после разведки, которую производил ваш отряд, это и случилось. Я понимаю, что это бред, но мнение, что жандармы не доглядели, уже сложилось. В общем, вам придется в бою доказать, что корпус был, есть и будет опорой престолу. Вот так, господа, ставки слишком высоки, вы должны просто выиграть. Да, все понимают, что от отряда останется не больше десяти челочек. Но так надо. Честь имею, господа.
– Сергей, постройте отряд, – сказал Михайлов после ухода поручика.
– Слушаюсь, Алексей Иванович. Дежурный, отряду строиться.
Спустя десять минут отряд стоял на плацу.
– Отряд, равняйсь! Смирно! Господин капитан, отряд осназа по вашему приказанию построен, заместитель командира отряда прапорщик Дроздов.
– Здорово, осназовцы!
– Здравие желаем, вашвысокобродь!
– Сегодня у редута Омар-бей-табия погиб великий князь Николай Николаевич, – сняв кепи, перекрестился Михайлов.
Все последовали его примеру. По угрюмым лицам солдат было ясно, что хорошего они не ждут. К тому же ни для кого не было секретом, что именно мы пошумели у турок. А в таком деле главное виновных найти, не важно, истинные они или мнимые.
– Разойдись!
Наблюдая, в каком настроении покидали плац солдаты, я поймал себя на мысли, что мы фактически стали штрафниками. Конечно, приказ номер 227 здесь не объявляли, и слава богу, до того края еще невообразимо далеко.
Вот уже два часа, как я ношусь как заведенный в сопровождении каптенармуса и его помощника, осматривая, сортируя и определяя им фронт работ. Великое переселение народов – бледная тень по сравнению с предстоящим нам делом. Как и всякая отдельная часть, имеющая такую возможность, мы обросли большим количеством имущества. Причем о нем почти никто не знал, но сейчас, направляясь в Радишево к новому месту дислокации, я не сомневался, что наши запасы попытаются нагло присвоить. А они огромны: трофейные ружья с запасом патронов, шанцевый инструмент, взрывчатые вещества и многое другое. Расстаться со всем, а в просторечии бросить, рука не поднимается. Но приказ Михайлова категоричен – брать с собой только самое необходимое имущество.
Утром наш отряд направился к Радишево. Как мы и предполагали, в самом городке устроиться было невозможно, все дома были заняты, и вступать в конфликт из-за жилья было бы глупо. Поэтому на окраине города мы начали копать землянки, благо лес для постройки у нас имелся. В принципе можно было разбить палатки, но на дворе не лето и простудиться можно нараз, а у нас каждый боец на счету. Обустраивались пару дней, но полученный результат грел душу и неожиданно принес поощрение: проезжавший мимо генерал очень удивился, что такое великолепие смогли сделать жандармы. Накрутив хвосты своей свите и потребовав сделать «как здесь», он гордо удалился. Оставленные офицеры подождали, пока кортеж не скрылся из вида, и отправились в город. Опыт перенимать никто не собирался. Да и хрен с ними.
Отправившись представиться командиру ярославцев полковнику Хитрово, вернулся оттуда Михайлов угрюмый. Видя его состояние, я старался не попадаться ему на глаза, в такие минуты капитан мог вышкурить любого так, что мало не покажется.
