Солдат Империи (СИ) - Земляной Андрей Борисович
Только через два часа все заинтересованные лица разъехались, ушли генералы довольные словно коты, поймавшие по жирной рыбине, и укатили Холодовы, давно переехавшие в городскую квартиру, а здесь появились только потому, что ждали покупателя, который оказался не просто жуликом, а ещё и бандитом.
Теперь адвоката ждали задушевные беседы с охранителями, а после, бесплатная путёвка на Север лет на двадцать. Хотя, если вскроется что-то ещё, то возможно вместо оздоровительного тура «всё выключено» будет совсем короткая прогулка в тюремном коридоре, негромкий хлопок табельной «Кобры» калибра 9 миллиметров, и уютное место в номерной могиле на пятьдесят мест.
Владимир прогулялся по огромному дому, заглянул на конюшню, где с удивлением обнаружил пару вполне приличных верховых лошадей, а в гараже, нечто заботливо прикрытое брезентом и прихваченное верёвками. Возиться с пропылённым чехлом, не стал, и прошёл в беседку, где для него уже сервировали чай и лёгкий перекус.
— Николай Кузьмич, Вероника Степановна, присядьте со мной. — Владимир кивнул на стулья, стоявшие чуть в отдалении, и как-то смущаясь.
Мирские сели, и Вероника налила чай в две чашки, поставив одну перед мужем.
— История для меня до сих пор непонятная, для чего я вообще купил такую огромную домину, но, судя по тому как всё произошло, действие было правильным. И теперь возникает ряд вопросов. Вам двоим конечно не справиться. Нужны ещё люди. Вы, наверняка знаете людей которых стоит пригласить для работы, помня одну, важную вещь. За каждого вы отвечаете. Нам ведь не нужны всякие гнилые человечки, или не умеющие держать язык за зубами? Например, здесь наверняка будет гостить генерал Зубатов, а его разговоры всегда не для посторонних ушей. Я вас не ограничиваю в сроках, но хотелось бы не запускать такое обширное хозяйство. Вас, Николай Кузьмич я вижу домоправителем, а вас, Вероника Степановна — экономкой, или нашим финансовым управляющим. А поскольку вы муж и жена, полагаю, что трений между вами не будет. Что по людям, полагаю, что вы сами знаете, сколько здесь нужно работников для того чтобы люди не бегали сломя голову, стараясь всё успеть, но, чтобы и не прохлаждались.
— Сделаем. — Николай Кузьмич пригубил чай, и кивнул. — Трёх горничных, — он стал загибать пальцы, подсобника, кухарку, охрану?
— Даже не знаю. — Владимир пожал плечами. — Есть необходимость?
— Можно договориться с артелью — подсказала Вероника Степановна. — Они обычно выставляют пару сторожей, и если что, у них же можно попросить увеличить охрану.
— Мне кажется это вариант получше чем нанимать постоянных охранников. — Володя кивнул.
— А если что серьёзное, то у Ильи Сергеича, тут весь дом как крепость. И щит на весь дом, станковые метатели, пара крупнокалиберных пулемётов и зенитные пушки на крыше. Бронеход конечно не завалим, но всё что слабее, умоем кровью. У генерала-то врагов было немало. Вот и сторожился как мог.
— А всё одно, доконала его простуда, а не враги. — Вставила своё слово Вероника Степановна. — И лечиться не хотел, и даже когда предложили, не стал делать омоложение. Говорил, сколько мол на роду написано столько и проживу.
— Ну, у меня тут особое мнение. — Владимир улыбнулся. — Ну так что, мы договорились?
— Так что уж теперь. — Мирский пожал плечами. — Мы же вас в это дело втравили. Стало быть, и нам тут тоже впрягаться.
Спал он крепко, так что чуть не проспал утренний подъём, но Николай Кузьмич, уже стучался в дверь спальни, а со стороны кухни доносились пряные ароматы свежей выпечки.
В машину он сел во вполне умиротворённом состоянии и вырулив на дорогу бросил взгляд на часы. До лекций оставалось минут сорок, так что можно не гнать.
Осень потихоньку вступала в свои права, ветер поддувал вполне конкретно. Владимиру пришлось поднять крышу, и включить печку, которая сразу же отозвалась бодрым гулом, и потоком тёплого воздуха. Но он сделал себе пометку в памяти, заняться тёплой одеждой.
«И обычной». Владимир бросил взгляд на рукава пиджака уже чуть маловатые для его удлинившихся за лето рук. Получая полноценное питание и витамины, пятнадцатилетний организм начал бурно расти, и Владимир уже не был «выше среднего роста» а перерос метр восемьдесят.
На автостоянке творился вполне управляемый хаос. Охранники сразу заворачивали всех не имевших пропуска, на подземную парковку, а там другие парни плотно расставляли машины студентов, стройными рядами, на трёх этажах парковочных площадок. Владимира загнали на второй этаж, и он сделал ещё одну зарубку себе, что нужно как-то озаботится пропуском на ближайшую автостоянку, если разумеется там не битком. Потому что совесть тоже нужно иметь и не лезть в каждую открывшуюся щель.
Расписание оказалось неожиданно плотным. Четыре лекции по часу, обед, и ещё две лекции, после которых стоял час «медитации резерва» а под занавес час физической подготовки.
Студентам его группы почти всё что читаемое преподавателями было известным и скучным. А Владимир, несмотря на гору прочитанных учебников, очень многое узнавал впервые. Это потому, что преподаватели знали о высоком уровне предварительной подготовки и исходили из этого, пропуская общеизвестные, по их мнению, темы.
Так что Владимиру порой приходилось записывать название темы и ставить рядом вопросительный знак, чтобы разобраться подробнее. Но это его совсем не беспокоило. Всегда в учёбе выясняется вдруг, что какие-то нужные разделы выпали из внимания и необходимо срочно навёрстывать.
Свободно владея стенографической скорописью, Владимир успевал конспектировать лекции, и временами поглядывать по сторонам.
На него мало кто обращал внимание, а девицы, его потока важничали, делая вид что мальчики им совсем не интересы, втихаря разглядывая парней, и делясь с подругами результатами умозаключений.
— А Соколов этот, интересный. — Кристина Талаева, сидя в столовой тесной группой из пяти девочек, бросила острый взгляд из-под нависающей чёлки, на обедающего Владимира. — Говорят единственный сын какого-то погибшего генерала. Одет из салона Милютиной, правда пиджак чуть коротковат.
— Это потому что растёт парень — авторитетно заявила Елена Рубахина. — Одежда свежая, и явно на него шилась. А что растёт, хорошо даже. Высоким будет. Знаешь на чём он ездит? — Обратилась она к Веронике Дубовой — единственной дочери Российского короля стали и угля, Петра Дубова. — На Сендсторме девятом. Под десятку машинка стоит. Видать папа-то перед смертью немало оставил сыночку. В общем интересный вариант.
— Это кстати даже хорошо, что он сирота. — Заметила Екатерина Романова шевельнув высокой грудью. — Родители часто бывают несносны.
— Но лёгкой добычей не выглядит. — Наталья Рерих, задумчиво постучала пальцами по столу.
— А что ты хотела? — Вера Куренёва, дочь главного целителя госпиталя министерства обороны, Ларисы Куренёвой, меланхолично вздохнула. — Папинька там вечно на службе, вот и рос парень среди офицеров. А там всё просто. Дешёвое вино, да девки из санчасти и штаба. Так что сиськами его не заманить. Он наверняка этих сисек перетискал больше чем все мы мужских болтов.
— Оппа, а это интересно. — Екатерина Романова отследила вошедшего в обеденный зал высокого и чуть сутулого Петра Трубникова. Пётр был обычным парнем. Не слишком привлекательным, не очень прилежным, и плохо следил за собой, но он уже к четвёртому курсу слыл самым сильным энергетиком среди студентов, и вполне основательно претендовал на Большой Кубок Академии, которой вручался раз в два года победителю в боях между студентами. И судя по лицу Петра, он пребывал в весьма решительном настроении.
— Владимир Сколов, как я полагаю? — Спросил Пётр, презрительно глядя сверху вниз.
— Ага. — Не отрываясь от своего конспекта, Володя, продолжал уминать котлету.
— Вы подлец, и хам. Я вызываю вас на дуэль.
Владимир доел котлетку, собрал подливу кусочком хлеба, кинул в рот, запил остатками компота, и с прикрытыми глазами пережив взрыв вкуса, поднял полный сочувствия взгляд на нависшего над ним человека.
