Андрей Валентинов - Диомед, сын Тидея. Книга первая
...А дверь, что на двор ведет, изнутри закрывается. На щеколду. Это я уже проверил.
Ну, все! Пора идти. Только бы Сфенел не вернулся, а то объясняться придется!
Думал я вначале просто убежать. Один. Конечно, куреты тут все тропинки знают (и поди стерегут!), да я и без тропинок могу. Учили! Небось, как мы с Капанидом в Дельфы пробирались, стражи побольше было. Убежать – и все, ищи Борея в море! А Сфенела они не тронут, он им не сделал ничего.
Стыдно? Да какое стыдно, я ведь мальчишка еще. Один – против всей Куретии. Тоже мне доблесть – под ножами ихними помирать!
В общем, думал – но не убежал. А теперь уже поздно.
И сам даже не понимаю, почему не убежал? Папа, конечно, так не поступил бы, остался, но ведь он взрослым был!
Эх, придется нам у кого-то другого задание просить, чтобы волосы состричь! То есть, не нам – Капаниду. Ничего, разберется!
Убежать – не убежал, маму звать нельзя, дядя Геракл не поможет...
...А я понял, про что он говорил! Он другого Диомеда вспомнил, у которого кони людей ели. Тогда он с братом Ификлом этого Диомеда убил. За то, что тот дядиного мальчика Абдера коням своим кинул. Вот дядя Геракл всех их и вспомнил – разом.
Да, дядя Геракл не поможет, дядюшка Терсит... Да чтоб он в Тартар провалился, этот дядюшка Терсит! Вместе с дедушкой Живоглотом!
Тихо. Темно. Душно.
Надо идти.
А интересно, вспомнит ли меня Светлая? Только ошиблась Она – некому искать Ее будет. Жалко, я бы искал. Всю жизнь...
Пора!
– Ой!
Это не я «ой!» сказал – Сфенел. И не басом – просто так. Это когда мы с ним в коридоре столкнулись. Вышел я из спальни, дверь тихонечко прикрыл – а тут он.
Странно, «ой!» от него я слышу впервые!
– Я... Это... Ну...
Я так удивился (чего это с ним?), что даже на миг забыл, куда иду. И действительно – красный он, Капанид, волосы дыбом (как у Горгоны!), хитон на плечо съехал...
Побили, что ли?
– Я это... Это...
Взгляд такой – словно и взаправду побили. На щеке – пятно красное. И на шее.
– Я, Тидид, не хотел. Не хотел! Это она, тетя Деянира! Она заставила! И второй раз – тоже...
Вот-вот заплачет. Это Капанид-то! Жаль, нет времени расспросить! И чего это тетя его заставляла делать? Всех быков с козами по кличкам перечислять?
– Пойду, – киваю я. – Ты... Оставайся. Спи!
Вообще-то попрощаться надо. Полагается. Все-таки мы друзья! Лучшие друзья – с детства самого. Но... Нельзя!
– А-а, ты куда?
Ну, вот! Спросил!
Не отвечаю, иду. Быстро иду. А Сфенел....
– Ты... Ты что, обиделся? Ну да, она тебе, конечно тетя, но я... Но она...
Ох, тетя тут при чем? Поссорились они с Капанидом, что ли? Ничего, помирятся!
Дверь! Щеколду – в сторону. Ох, и скрипит! Не услышал бы кто...
– Да куда ты?!
Хорошо на дворе! Воздух холодный, вкусный. Почти как в лесу.
– Куда?..
Куда-куда? Туда!
– Гулять! А ты спать иди, понял, да? Иди! Понял? Спать иди!
Зря я так! Никогда на Сфенела не орал. Мы же друзья! Но... Как еще скажешь?
Он будто о чем-то догадался. Мигнул, репку свою почесал, затем, вроде как за бороду дернул (не выросла еще, это он папе своему подражает).
– Ты... Я сейчас!
Куда это он? Ах да, там же пифос с водой! Никак умыться решил? Вот и хорошо! А я в ворота! Заперты? Ничего, перескочу...
...Догнал он меня уже на улице.
АНТИСТРОФА-II
За воротами – не дядиными, городскими – еще свежее стало. Я даже пожалел, что плащ не надел – в одном хитоне выбежал. А над лесом близким – уже полоска светлая серебрится. Скоро с Селеной встретимся!
И не только с нею...
– Значит, без меня идти решил? – обиженно басит Сфенел. – Без меня, значит? Небось, папа твой без моего никуда не бы пошел!
Рассказал я ему все. Не хотел, но пришлось. Друзья ведь!
А дорога под ногами так и стелется. Узкая, чуть под уклон. Так бежать и приглашает...
...На одной табличке было – из тех, что я у дядя Эвмела читал. Самая мол, удобная дорога – которая в Гадес ведет. Ровная, гладкая, не заблудишься...
– Так ты с ним что, драться решил? – не отстает Капанид. – С этим, в шкуре?
– Решил...
– Ну и правильно! Ты его враз положишь. А если кто еще полезет, того я скручу!
А сам ручку кинжала поглаживает. Эх, Капанид! Даже если чудо, если мы вдвоем, как Геракл с Ификлом, все куретское воинство разгоним, все равно ведь уйти не дадут. Достанут!
Кровник – это навсегда. Врага можно пожалеть, простить. И помириться можно. А со мной мириться они не могут. Боги не простят потому что. И души убитых папой тоже не простят. Из самого Гадеса придут! Капанид просто не знает, у нас... у них в Аргосе давно не мстят. Очистят поросячьей кровью у алтаря – и все. А у нас...
...А дорога все под уклон, под уклон. Легко, легко идти!
Хорошо, что Сфенел так думает! Его, наверное, не тронут. У него волосы длинные, не стриженные еще, таких трогать сам Зевс-Гостеприимец не велит. И меня бы не тронули, если бы, скажем, война.
Кровника – тронут. Ну и ладно! Главное, чтобы не как овцу!
...А вокруг уже лес, дорога вверх пошла, но все равно, идти легко, ноги сами несут, словно на сандалиях крылышки выросли, как у Психопомпа-Килления...
...А может, и не вспомнит меня Светлая. Кто я ей? Обидно, если не вспомнит – хотя бы разок.
...та, что блистает под стать Новогодней звезде в начале счастливого года. Лучится ее красота, и светится кожа ее...
– А вот и речка. Смотри, Тидид, герма!
Голос у Сфенела такой, словно он и рад. Ну, еще бы, подраться можно!
Над лесом острый серп вынырнул. Вынырнул, засветился. Успели!
– Пойдем, что ли?
Я вздохнул, на Луну-Селену поглядел (серп серебряный – это, говорят, ее диадема; красивая!). А потом на мост взглянул. Вот он, старый, с краев камни свалились, под ним речка шумит... Шагов двадцать – и мы там.
В Куретии.
Мост, речка, за речкой – лес, перед мостом – герма. Старая, по уши в землю вросла.
Герма?
– Эти слова на твоем языке, мама? Как и колыбельная?
– Да, сынок, на моем. Их легко запомнить, правда? Но главное – кровь. Когда не будет выхода, порежь себе руку. Ты ведь не испугаешься, если будет немного больно?
– Мама!
– Ладно, ладно, ты уже взрослый, знаю! Крови много не надо, всего несколько капель...
– А почему он должен помогать? Ведь ты его не любишь? А вдруг не захочет?
– МЫ – не люди, сынок. НАС можно заклясть. Это – как отравленная стрела. Много бы дал Психопомп, чтобы мы с тобой забыли эти слова!
– Мама, а ты... Неужели и тебя так можно...
– Заклясть? Можно, мальчик. Да вот только никто не знает, как. И не узнает. Никогда!
От каменного лика уцелел только нос. Вместо глаз – источенные ветром и дождями выемки. Рот... Нет его, в землю ушел.
Ну и пусть себе!
Я обернулся. Сфенел беззвучно шевелил губами – не иначе Килления о помощи молил. Самое время! Вот и я сейчас его попрошу. И много слов мне не надо, пяти вполне хватит. Пяти слов – и вот этого!
Кинжал бесшумно покинул ножны. Лезвие острое, сам точил! Даже боли не почувствую. Просто плеснет кровь на старый камень, просто вспыхнут красным огнем глаза-выемки...
...Или по другому будет. Но – будет!
Ну что, Фоас, сын Андремона, наследник куретский, не ожидал?
«Придешь – я убью тебя как мужчину, в грудь...»
Бронза дрогнула, едва коснувшись кожи. Мой родич мог ударить ножом в спину. Полное право имел! И дротик бросить. И стрелой отравленной угостить.
Мог!
А вместо этого...
– Эй, Тидид! Ты...
В голосе Сфенела – тревога. Он не понимает, зачем его друг стоит у старой гермы с кинжалом в руках. Хвала богам, не понимает!
Мне нечего бояться! Смерть легко вызвать. Кровь да пяток слов, которые так легко запомнить!
– Тидид!
– Да, – кивнул я. – Пойдем.
Кинжал – в ножны. Ненадолго. Но это будет мой бой!
Мой!
Я – человек, и мне не нужны даймоны. Я – человек, меня нельзя заклясть, как эту каменную башку.
Я – человек!
Темно за мостом. Словно там уже – Тартар. Словно не речушку безымянную нам переходить, а Коцит с Флегетоном...
– Эфеб Сфенел Капанид!
– Здесь!
– В Куретию Заречную... строевым... репку вверх, под ноги не глядеть, идти бодро-весело-хорошо!.. походную, про Геракла... запе-е-вай!
* * *Возрадуйся, о царь Геракл!
Тепелла-пелла-пей!
А с ним копейщик Иолай!
Тепелла-пелла-пей!
А с ним Ификл – Железный Меч!
Тепелла-пелла-пей!
И вождь вождей Амфитрион!
Тепелла-пелла-пей!
И пусть подохнут все враги!
Тепелла-пелла-пей!
* * *Про врагов мы как раз вовремя допели. Уже за мостом – в Куретии. Допели, сандалиями по пыли шлепнули.
Знай наших!
А как допели, как глотнули теплой пыли, так даже легче стало. Вот и все, Тидид! И бояться не надо, и убегать не надо, и Психопомпов всяких на помощь из Гадеса кликать – тоже не надо. А что нужно? Песню спели, самое время – поорать.
Кинжал из ножен, темную бронзу – вверх, к холодному лику Селены. И-и-раз!
– Кабан! Каба-а-ан! Ка-а-аба-а-н! Уноси тепленького-о-о-о-о!
